Сердце красавицы склонно к измене
Шрифт:
– И никто не говорил?
– Не знаю. Из наших девочек точно никто. Они его все ненавидели за то, как он свои бракоразводные процессы ведет.
– Почему?
– Он ведь работал за процент, который ему шел от общей суммы, которая его клиенту при разводе доставалась. Вот и старался выцарапать для того побольше.
– Все это понятно, и многие так работают, – вмешалась в разговор дородная женщина постарше Елены Владимировны.
Она уже давно прислушивалась к разговору своей коллеги с подругами и теперь решилась вступить в их беседу:
– Все так работают, но не все обдирают бедных женщин как липку.
– Вот вы сами посудите, – кивнув, продолжила Елена Владимировна, – женщина одна осталась, мать троих детей. Все трое у нее несовершеннолетние. Одному десять, второму двенадцать, третьей четырнадцать. Самый такой возраст, когда детям всякие дорогие прибамбасы и обновки постоянно требуются. А отец этих детей к молодухе сбежать решил. То ли двадцати, то ли двадцати двух лет от роду. Самому за пятьдесят, жене к сорока, а он к двадцатилетней соплячке под юбку заглядывает. И этот гад Курилкин так процесс повел, что жене и трем детям от всего отцовского капитала лишь алименты остались. Да и алименты им насчитали от официальной заработной платы, а она у этого генерального директора и хозяина фирмы оказалась ровно двадцать тысяч рублей. Вот на троих детей примерно десятка и выходила. Нормально?
– Нет, конечно!
– Конечно, я ничего не говорю, другие женщины и того не получают. Но ведь это же подлость! Мужик этот, когда к нам в контору пришел, весь в Дольче и Габбане был. Ботинки из крокодиловой кожи. Золотые часы на запястье болтаются. И ведь он вполне четко свою позицию изложил. От жены ему ничего не нужно. Курилкину платит оговоренную сумму, а детям он готов по десятке платить и еще десятку жене в месяц на коммунальные услуги и хлеб.
– Вполне приличная сумма получается на четверых. Сорок тысяч. Жить можно. Не шикарно, но можно.
– Вот! И я о чем! А Курилкин этого мужика в оборот взял, да и доказал, что десять тысяч его жена на шмотки и обувь истратит, у детей деньги тоже отнимет и себе косметики и прочего барахла накупит. Ну, и что вы думали? На процессе этот папаша подсуетился и на развод уже справочку притащил. А в справочке черным по белому – двадцать тысяч у него заработная плата. Разве Курилкин тут какую-то выгоду поимел? Нет! Исключительно из принципа бедной женщине подгадил! И таких случаев я вам назову десятки, если не сотни!
Подруги слушали и запоминали. Ага, сотни обиженных Курилкиным женщин. Небось многие из них хотели бы отомстить ушлому адвокату. И как знать, не встретилась ли среди них та, доведенная до отчаяния, которая на крайний шаг все же решилась. Да и в конторе сотрудницы в первую очередь подумали на клиенток Курилкина.
– И какие дела он вел в последнее время?
– А вот в последнее время у него всего одно дело в работе и было. Некий Горшков задумал разводиться с супругой. Детей у них не имелось, зато совместно нажитого добра… Если список читать, до конца рабочего дня времени не хватит.
– Горшков?
Подруги переглянулись. Значит, правильно им сказал недалекий выпивоха Сеня. Его брат собирался разводиться с женой. И не просто он хотел с ней развестись, он хотел еще и оттяпать у нее львиную долю имущества.
– А почему бумаг и всяких справок с выписками требовалось собрать кучу, потому что очень многое из имущества было записано на самого Горшкова, но еще больше на его жену. И Горшкова сей факт совершенно не устраивал. Он тут у нас несколько раз появлялся. Какие-то документы все подвозил. И Курилкин его неизменно заверял, что работа идет, скоро его женушка голой и босой по миру пойдет.
Такой подлости подруги от Горшкова не ожидали. Все-таки он казался им хоть и не очень умным, но веселым и относительно порядочным человеком. Эх, надо было больше прислушиваться к словам тети Маруси. Она пожила подольше подруг на этом свете и подлых мужских душ видела тоже побольше. Тетя Маруся сразу же раскусила Горшкова, невзлюбила его с первого взгляда. И теперь вот выяснилось, что совершенно справедливо.
– А жена у этого Горшкова где-то в Германии жила и живет до сих пор. Это тоже бракоразводный процесс затрудняло. Все переговоры с женой клиента Курилкин вел по телефону.
– И о чем они говорили?
– Этого не скажу. Курилкин всегда из конторы выходил в таких случаях. А вот с самим Горшковым он тоже много общался и совсем его не стеснялся. И я так поняла, Курилкин с этого откровенно мошеннического дела собирался крупный куш хапнуть.
Слишком крупный. Такой, что и проглотить не сумел, подавился.
В связи с рассказанной Еленой Владимировной историей подруги поняли: им надо искать жену Горшкова. В Германии она или в России, женщина им позарез нужна. Именно жена, а не любовница Горшкова выходила на первый план в их расследовании.
– Вполне возможно, что жена Курилкина и грохнула. Она ведь у нас в поселке была. Тетя Маруся ее видела. Небось и про то, что подлый адвокатишка, который хочет ее разорить, тут же обитает, тоже знала.
Но так как в адвокатской конторе про жену Горшкова никто ничего внятного сказать не мог, ее тут не видели, то подруги решили разузнать про его любовницу. Конечно, милейшая Елена Владимировна и другие «девочки» вряд ли были в курсе, но вдруг у Курилкина в адвокатской конторе имелся друг-единомышленник, с которым он любил посудачить о других своих приятелях?
Подруги не просто так задали этот вопрос. У них было смутное ощущение, что пару раз рядом с Курилкиным они видели еще какого-то мини-Курилкина. Такого же незаметного мужчинку с неприятным бегающим взглядом и явно выраженной враждебностью в отношении женщин. Один раз он сделал въедливое замечание их продавщице в бакалее – пышногрудой Наточке, а второй раз подруги услышали его пронзительный фальцет, когда он тыкал в нос торговке рыбой отличную свежую семгу и утверждал, что рыба снулая.
Что имелось в виду, подруги так и не поняли. Да и вообще, тогда подумали, что мужик просто выторговывает себе скидочку. Но факт им запомнился.