Сердце на двоих. Истинная друга
Шрифт:
— Ты что, дрочишь? — метнул он в Арквэна короткий нечитаемый взгляд и заслонил свет от огня в камине.
Лицо принца пошло жаркими пятнами. Сглотнув, он подтянул колени к груди в попытке скрыть от друга свое состояние. Впрочем, Сверр на него даже не смотрел. Раненым зверем он метался из угла в угол.
— Что-то случилось? — осторожно спросил Арквэн.
Удовольствие оборвалось так резко, что внизу живота неприятно заныло.
— Случилось, — Сверр дернул плечом. Его глаза горели, волосы в беспорядке падали на лоб. — Катастрофа. Кажется, теперь я понимаю, почему забыл последние тридцать лет.
— Почему? — Пока друг стоял к нему спиной, Арквэн потянулся за полотенцем.
— Мне надо к целителю. Ты говорил, что знаешь одного. Мне надо. — Он оглянулся, но принц уже успел обернуть бедра тканью. — Твой целитель только по травам? Или мясник тоже хороший?
Арквэн нахмурился: мясник?
Придерживая полотенце, он выбрался из купели.
— Что ты имеешь в виду? Син Идраиль лечил разные недуги. Он знает обо всех хворях в мире.
— А операции проводил? — допытывался друг с напряженным видом. Мышцы на его лице ходили ходуном.
— Какие операции?
— Которые делают, когда гниет плоть.
— Гангрена? — вскинул брови Арквэн. — Но у тебя не она.
— У меня хуже, — с пустым лицом произнес Сверр. — Гораздо-гораздо хуже. — И он сжал руку, закрытую перчаткой, в кулак.
Озадаченное выражение на лице принца сменилось испуганным.
— Нет, — шепнул Арквэн, замотав головой: внезапно он всё понял. — Нет, нет, ты этого не сделаешь! Что за глупость ты удумал? Есть и другие способы.
Сверр стоял у камина сгорбившись и слепым взглядом гипнотизировал пол.
— Какие другие? Будем ждать, пока я кого-нибудь убью? Дудки. Я не стану колебаться и жалеть себя. Надо значит надо.
Тяжело дыша, Арквэн схватился за голову.
— Ты хорошо подумал? Хочешь жить калекой? Без руки?
— Я и одной хорошо сражаюсь.
Принц устало потер лоб.
— Жизнь не только поле боя, — прохрипел он неожиданно севшим голосом. — Как ты будешь обращаться? А женщины? Женщинам нравятся здоровые мужчины.
— Женщинам нравятся цацки, наряды и тугие кошельки, — отрезал Сверр, поджав губы, а потом прикрыл глаза и неохотно добавил: — По крайней мере, большинству. Ондина мне отказала.
Арквэн ужаснулся тому облегчению, что испытал от этих слов.
«Когда я успел превратиться в подонка?» — подумал он со стыдом и горечью.
— Здоровому отказала. Так что… — друг вздохнул. — А истинная, когда найдется, примет меня любым. Я надеюсь. Да и вообще, о чем мы спорим? Вчера мне пришлось заказать у портнихи новую перчатку. На сантиметр длиннее. А когда я возвращался в Энвед, на меня напали мертвые дубы. Они на меня напали, ты понимаешь?
Арквэн растерянно кивнул.
В дрожащем свете огня его друг выглядел потерянным, изувеченным войной и пленом, но все еще сильным духом. Стойкий и непреклонный Сверр не привык сомневаться в своих решениях.
Возможно, он прав и так будет лучше.
— Хорошо, — с болью прошептал Арквэн. — Я отведу тебя к сину Идраилю утром.
— Нет, сейчас, — напрягся волк. — Давай быстрее с этим покончим. Избавь меня от целой ночи тягостного ожидания.
* * *
Син Идраиль обитал в восточном крыле дворца. Был поздний вечер, и к тому моменту, как они добрались до комнат целителя, тот успел приготовиться ко сну. Генералы выдернули его прямо из постели.
— Что случилось, Ваше Высочество? К чему такая срочность? — Перед ними стоял глубокий старик с длинной седой бородой и в ночной рубахе до пят. В руке на уровне своих глаз он держал масляную лампу.
Принц запер дверь на все засовы и только потом сказал, посмотрев на друга:
— Сверр, покажи ему.
Генерал кивнул и с явной неохотой избавился от перчатки. Узрев то, что было скрыто под плотной кожаной тканью, старец, явно немало повидавший на своем веку, отшатнулся с криком. Арквэн едва успел скользнуть ему за спину и зажать ладонью рот.
— Тише, син Идраиль, — зашептал принц. — Нам нужна ваша помощь.
Глаза целителя над ладонью Арквэна бешено вращались, круглые и темные от широких зрачков. Его голова на цыплячьей шее тряслась, а вместе с ней тряслись и складки дряблой кожи, свисающие с подбородка и щек.
С угрюмым и мрачным видом Сверр демонстрировал лекарю, едва живому от ужаса, свое уродство.
Его рука от кончиков пальцев до локтя была черной, словно он сунул ее в костер и держал в огне до тех пор, пока плоть не обуглилась.
— Лапа демона, — простонал в ладонь принца дрожащий старик.
«Не совсем», — подумал Арквэн.
Кожа у демонов была гладкой, однородного черного цвета — руку волка покрывали неглубокие трещины, по которым словно текли ручейки горящей лавы. Казалось, что эта угольная плоть сдерживает рвущееся наружу жидкое пламя.
— Слушай, старик, — Сверр приблизил к целителю свое лицо и небрежным жестом намотал на здоровую руку кончик его седой бороды. — Заканчивай истерить. Ты сейчас берешь панику под контроль, идешь за пилой или топором и помогаешь мне избавиться от этой штуковины.
Пойманный в ловушку его взгляда, старец заторможенно кивнул, и Арквэн убрал ладонь от его лица.
— Й-йа, й-йа, — начал заикаться син Идраиль, — у м-меня нет снадобья, способного облегчить такую боль. Й-йа не думал, ш-што оно когда-нибудь понадобится и не собирал ингредиенты.
Сверр на секунду прикрыл глаза, протяжно вздохнул и снова с решительным видом взглянул на целителя.
— Значит, режь так.
— Н-но… — лепетал лекарь, — м-можно использовать с-сонное з-зелье.
Генерал Канаган недоверчиво прищурился.
— Нет, я хочу быть в сознании, — и повторил: — Режь так.
Трясясь всем телом, син Идраиль скрылся в соседней комнате. Пока за стеной он гремел склянками и инструментами, друг повернулся к Арквэну и кивнул на дверь:
— Подожди там.