Сердце волка
Шрифт:
Он попытался стать на ноги и хотел помочь подняться и Ребекке, но она решительно покачала головой и отстранила его слабым движением руки.
— Ева… — прошептала Ребекка. — Ты должен… сходить за ней.
Штефан задумался. Ребекка была права, ведь он только что обещал ей найти Еву. Впрочем, даже и без этого обещания он не мог уйти отсюда, оставив девочку на произвол судьбы. Однако буквально каждая молекула его тела противилась уже одной мысли о том, что ему надо вернуться в темное помещение, откуда они только что выбрались.
Тем не менее он полностью поднялся на ноги, повернулся и посмотрел на дверь. Она была наполовину открытой, и в находившееся за ней помещение снаружи падал тусклый свет. Однако был освещен лишь небольшой участок голого бетонного пола сразу за дверью, а дальше была кромешная тьма — самое лучшее укрытие для всех ужасов, какие только имеются во вселенной. Хотя шум и крики в глубине помещения уже прекратились, Штефан чувствовал, что там что-то есть. И это что-то было намного опаснее людей Баркова и их оружия.
Но он должен был выполнить обещание, данное Ребекке. Кроме того, Еву действительно необходимо было вытащить оттуда. Существо, таившееся во тьме, представляло опасность и для нее. Может быть, даже прежде всего для нее.
Штефан полностью распахнул дверь (хотя освещенный участок пола от этого не стал намного больше), сделал осторожный шаг внутрь и, затаив дыхание, прислушался. Звуков борьбы из темноты уже не доносилось, однако он слышал… что-то.Он не мог сказать, что именно, но звуки были очень жуткими. Умопомрачительными.
Тем не менее Штефан пошел дальше и остановился только тогда, когда достиг границы освещенного участка. Он не решался протянуть руку в темноту, как будто она была чем-то вещественным — не темнотой, а светопоглощающим веществом, которое, как кислота, обожгло бы его, если бы он его коснулся.
И тут он увидел Еву.
Девочка, слегка наклонившись вперед и опершись на сжатые в кулаки ручонки, стояла на четвереньках почти у самой границы освещенного участка и напряженно смотрела куда-то в темноту. Штефан не видел ее лица, но ее поза говорила о том, что она сильно напряжена. Из ее рта вырывались странные жуткие звуки, похожие то ли на воркование, то ли на легкое рычание. Штефан никогда в жизни не слышал ничего подобного.
— Ева?
Девочка никак не отреагировала на его оклик. Штефан был уверен, что она даже не услышала его голос. Он сделал еще шаг вперед и стал ждать, когда его глаза привыкнут к темноте, но уже через несколько секунд понял, что этого никогда не произойдет.
— Ева! — снова позвал он. — Иди сюда! Пожалуйста!
Девочка по-прежнему никак не реагировала на его призывы, однако в темноте перед Штефаном что-то зашевелилось. Какая-то тень. Может, это было некое существо, а может, просто видение, вызванное разыгравшейся фантазией Штефана. Если бы он оставался на месте еще секунд десять, то ни за что не решился бы двинуться вперед. А потому Штефан сделал единственное, на что в этот момент еще был способен: бросившись к Еве, он схватил ее и поднял с пола.
Девочка моментально вышла из оцепенения и, вскрикнув, начала бешено вырываться. Штефан попытался не обращать на это внимания, однако ее движения были такими сильными, что он, пятясь к выходу, едва не потерял равновесие и сумел удержаться на ногах лишь потому, что оперся о стену возле самой двери.
И тут он его увидел.
На этот раз это была уже не вспышка, длившаяся десятую долю секунды, не позволяющая ничего толком рассмотреть, и Штефан потом не мог убеждать себя в том, что это ему только показалось.
Существо вышло из темноты, на секунду задержавшись у границы света, как будто боялось его, будучи порождением ночи, не способным выносить свет. Оно вовсе не было таким огромным, как показалось Штефану при вспышке выстрела, — даже наоборот, оно было меньше его самого. А может, и нет. Настоящие размеры существа было трудно оценить, потому что его тело было невероятно скрючено. Все в этом существе было уродливым, абсолютно неестественным. Это был не человек, но одновременно и не зверь, а что-то такое, что не могло быть порождением природы.
Существо постояло две-три секунды неподвижно, пристально глядя на Штефана, и в его жутких нечеловеческих глазах он прочел какое-то мрачное обещание. Нет, не угрозу, а просто обещание что-то сделать.
Затем это существо — Штефан даже в мыслях не решался назвать его человеком— начало дрожать. Оно было ранено. Рана на его чудовищно искаженном лице кровоточила, а левая рука бессильно болталась. Кровь беспрерывно стекала тоненькой струйкой на пол. Похоже, что выстрел, который слышал Штефан, все-таки попал в цель.
Ева по-прежнему бесновалась в его руках. Она кричала, визжала и вырывалась, изо всех сил пытаясь ударить Штефана, и некоторые из ее ударов, попавшие по лицу и по шее, были довольно болезненными. Но он не отпускал ее, а, наоборот, еще сильнее прижимал к себе, хотя и понимал, что тем самым причиняет ей боль.
Существо еще несколько секунд пристально смотрело на Штефана, а затем, пошатываясь, отступило в темноту. Через миг Штефан услышал звук падения: наверное, оно рухнуло на пол. Может быть, даже умерло, хотя Штефан и сомневался, что подобное существо вообще может умереть.
Наконец Штефан оторвал взгляд от жуткой темноты, оттолкнулся от стены и вышел наружу, к Ребекке. Она уже поднялась на колени и, увидев Еву, тут же протянула к ней руки.
Штефан отрицательно покачал головой. Ева не только не угомонилась, но и размахивала во все стороны руками и ногами еще энергичнее. У Ребекки не хватило бы сил удержать ее на руках. Штефан и сам уже еле-еле с этим справлялся. Он прижимал ее к себе так сильно, насколько это было возможно. Если бы он сжал ее хоть немного сильнее, то, наверное, сломал бы ей ребра. Ева отчаянно вырывалась. Казалось, она хотела вернуться в темноту — к тому существу,которое там пряталось.