Серебряная лоза
Шрифт:
— Пусть всё остаётся как есть, — неизменно отвечал господин Тень. — Я просто хочу их поддержать, но не вижу причин, зачем бы их тащить сюда. Полукровкам в городе не место, тем более когда город встаёт на дыбы и жаждет крови.
И вот он вернулся во дворец, увидел лицо Гундольфа, шагнувшего ему навстречу, и понял, что отдыха не выйдет.
— Они взяли Грету! — тревожно произнёс страж. — Всё из-за девчонки!
— Что? — насторожился хвостатый, и усталость разом слетела с него. — Рассказывай подробнее!
— Волки господина Ульфгара учуяли что-то в Приюте. Стражи
— Когда это было? — схватился за голову Ковар.
— Да пару дней назад уж. Я Грете и сказал, что нет тебя ни на каких болотах, а ты в городе все эти годы жил. Она тогда меня самого за девчонкой отправила, сказала, раз не найдёт тебя, то уж наверное, в Приют вернётся. Рассказала, где в стене есть такая дверь, о которой никто не знает, и где мне, значит, ждать надо. А откуда там эта дверь?
— Не время о том говорить. Так девочка не вернулась?
— Вернулась. Грета мне объяснила всё, чтобы шёл я с ней на Вершину, что девчонка оттуда спрыгнет, и крылья у неё вырастут. А потом, сказала, пусть она своей кровью откроет врата в другой мир и идёт туда за помощью к своим родичам, а я чтоб позаботился, значит, что она в безопасности.
— А ты не пошёл? Где девочка, или господин Ульфгар схватил и её?
— Да она не одна вернулась, были с нею ещё какие-то девчонка и парнишка. Девчонка — полукровка, к слову. Я даже голову сломал, кто ж из наших прежних знакомых на Моховых болотах мог бы составить пару и народить такую. Так вот, раз при этой Марте уже были спутники, я их и послал к Вершине, уж как-то справятся. Не мог я Грету оставить. Без меня бы её не кормили и спать не давали. Ковар, что делать?
Хвостатый в эту минуту ощущал такие отчаяние и растерянность, как никогда прежде. Будто снова стал беспомощным мальчишкой, за которого некому вступиться. Но он быстро взял себя в руки.
— Гундольф, я в город, а ты готовься. Поедешь к Вершине, я добуду приказ о твоём назначении. Останешься там на случай, если дети доберутся. Останови их, слышишь? Я думаю, Марта слишком мала, чтобы проходить Испытание.
— А Грета как же?
— А об этом я уж позабочусь.
И хвостатый поспешил к выходу, едва не переходя на бег. Такое поведение могло бы вызвать вопросы во дворце, но сдерживать себя удавалось с трудом.
Глава 52. Настоящее. О том, как раскрылся секрет Брунгильды
Трое присели за пыльный стол, стряхнув перед этим серый налёт со стульев.
— Так послушайте, — сказал Гундольф. — У ворот ещё я узнал, что всех городских собрали да и заперли в теплицах. Сюда уже дошли сообщения о бунтах в других городах. В Пограничье фабричные на стражников напали. Из города Пара когда уезжал, там пока просто забастовали, на работу не вышли, мастерские встали, но напряжение так и витало в воздухе. Стражников с улиц стянули ко дворцу, все богатеи носа наружу не казали, только рабочие шагали туда-сюда, и я в форме ощутил себя довольно неуютно. В Бронзовом Ключе вроде и вовсе что-то подожгли, только связь с ними оборвалась почти сразу, а там и с другими городами востока. Ну, а здесь люди правителя решили не доводить до такого, собрали народ, даже тех, кто отдыхал после смены, сказали, важные новости. Согнали всех и заперли. Так вот, если б мы отвлекли стражников у входа и выпустили людей, то под шумок бы и за нашими пробрались.
— А если люди Эдгарда не на стороне правителя, почему они не помогут горожанам? — наморщила лоб Хитринка.
— А им оно надо? Там, в доме, хорошо если с десяток людей. Хотят тихо пересидеть, я думаю. Если с правителем разделаются, стражникам придётся сложить оружие, куда им ещё деваться-то? Тогда всё здесь закончится без крови.
И Гундольф вздохнул, опустив голову.
— Вот она, вся моя жизнь, всё зря, — сказал он. — Так старался выслужиться, надеялся на что-то, а как всё кончится, с нуля придётся начать. Как прежде, когда мальчишкой ободранным заявился в город с болот. Только уж и отца рядом нет, чтобы пристроил на место.
Брунгильда погладила его по руке.
— Не печалься, — утешила она. — Главное, чтобы мы остались живы. Остальное устроится.
— Да врёшь ты, — покачал головой Гундольф. — Я-то, конечно, и другую работу найти могу. Да и кто бы ни занял дворец, стражники ему всё одно понадобятся, опять могу пойти улицы патрулировать. Вот только — ради чего?
Брунгильда обязана была что-то ему сказать. Взрослые всегда знают, как поддержать друг друга. Да только она сидела с таким видом, как будто её вина в том, что Гундольф утратил смысл жизни. Хитринка даже рассердилась.
— Ради чего? — сказала она. — Ты наверняка нужен кому-то. Знаешь, когда дедушки не стало, бабушка тоже решила вдруг, что ей незачем жить. Вот прямо так и сделала: легла, прощения попросила, что больше не может, да и померла. А она была нам нужна, ещё и как!
— Это другое, — сказал упрямый Гундольф. — У бабушки твоей вправду были вы, а у меня — у меня никого.
— И всё равно, — не сдалась Хитринка, — это не значит, что ты бесполезный. Да хоть в Приют пойди работать, там явно твёрдой руки не хватает.
— Ага, спасибо за совет, — ответил стражник. — Ну ладно, давайте действовать, что ли.
Хитринке поручили самое простое: зайти с тыла и поднять шум, чтобы кто-то из стражников отошёл поглядеть. Там их всего-то оказалось трое, и то больше для проформы. Навесной замок и так отлично справлялся, оставалось лишь следить, чтобы никто не попытался его открыть.
Всего-то делов — пробраться незаметно, дунуть в медный рожок и нырнуть под прикрытие кустов, растущих вдоль стены. Ветви, конечно, всё ещё голые и мало что скрывают, но стоять на одном месте Хитринка и не собиралась.