Серый мир
Шрифт:
Пока я возился с гранатами, терроны внизу зашевелились, они заметили приближение вооруженных людей, которые медленно шли цепью по расчищенному проходу в их сторону. Началось! Внизу послышались отрывистые громкие команды, потом раздался какой-то скулеж и завывание. Звуки явно принадлежали каким-то животным, причем, судя по издаваемым ими звукам, твари были крупные и агрессивные. Но я не решался выглянуть из-за парапета, чтобы посмотреть, кто это там скулит и завывает. Завывание повторилось с новой силой, одновременно выли несколько десятков тварей, вой достиг своего пика и резко оборвался, как пущеная стрела. Звериный вой пошел на убыль, становился все тише и тише, а снизу стали доноситься восторженный рев и крики терронов. Если терроны что-то там восторженно рассматривают, то им будет явно не до того, чтобы обернуться и посмотреть на башню, на вершине которой я находился. Поэтому я высунулся и посмотрел, что же там такое происходит. Посмотреть было на что, и это было не очень хорошее зрелище. То, что происходило внизу,
Протяженность расчищенного прохода была метров пятьсот, солдаты успели пройти не больше ста метров, когда стремительные хищники кинулись им навстречу. Твари проскочили этот четырехсотметровый отрезок за несколько секунд. Бойцы даже не успели среагировать на команды Морозова. Игнат громкими криками вперемешку с витиеватым матом пытался заставить их забросать приближающихся тварей гранатами. Некоторые пытались стрелять из винтовок, другие начали пятиться назад, а те, что шли в первых рядах, бросились в стороны, чтобы укрыться среди скальных обломков. Сам Игнат, широко расставив ноги, начал стрелять из пулемета от бедра, длинная очередь стеганула по вырвавшимся вперед хищникам. Организованный винтовочный залп или разрыв одновременно десятка гранат смог бы вполне не допустить приближения тварей к наступающим. Но мужики с винтовками были неорганизованны, они не умели слушаться приказов и из-за этого не смогли совладать со своим страхом. Образовалась свалка, люди мешали друг другу, толкались. Не меньше десятка смертоносных кошек ворвалось в самую гущу обезумевшей толпы. Когтистыми лапами и мощными челюстями страшные хищники начали сеять смерть. Толпа бывших каторжан брызнула в разные стороны и бросилась бежать. Многие бросали тяжелые винтовки, которые мешали им двигаться. Даже сюда доносились крики раненых. Островком стабильности остался только один Морозов со своим пулеметом. Короткими очередями он бил по тварям, которые бесновались в толпе обезумевших людей. От его пуль страдали не только хищники, но и свои же бойцы. Вокруг непрерывно стреляющего из пулемета Морозова стали собираться те, кто не поддался панике и не убежал.
Внизу, у крепостной стены, терроны седлали своих ездовых животных. Замысел их был прост: пока хищные твари вносят сумятицу и панику в ряды наступающих, короткой и стремительной атакой на огромных чханах разбить и уничтожить всех людей. Именно такое развитие событий я и предполагал, но терроны вначале пустили хищников и только потом решили выступить сами.
— Шаман под нами зашевелился! Надо срочно глушить его гранатами, если он тебя почувствует, то нам не поздоровится, — скороговоркой проговорил Кот.
Вот и пришел мой черед повоевать. Ну что, погнали наши городских! Выдернув кольца из взрывателей у связки из четырех гранат, я закинул её в темный провал, ведущий куда-то на нижние ярусы. Внизу гулко ухнул мощный взрыв, и из темного провала взметнулось вверх грязное облако пыли. Вырвавшийся на свободу сноп дыма и пыли повис у меня над головой. Во рту запершило от пыли, а глаза пришлось сильно зажмурить, чтобы сохранить зрение.
— Вроде как достал! Огонь темной искры внизу погас, — удовлетворенно произнес Кот. — Но все равно надо следить за нижними ярусами.
— Вот ты этим и займешься, — произнес я, устанавливая сошки пулемета на парапете. — Давай, следи за тылами, пока я с терронами общаться буду!
Отряд из пятидесяти верховых терронов выдвинулся из-за стены, постепенно разгоняя скакунов, они стремительно приближались к сбившимся в плотную толпу людям. Постоянно кричавший Морозов пытался организовать оборону. С хищными полосатыми тварями удалось покончить, но стоило это жизни не менее двадцати человек.
Установив пулеметные сошки на скальный парапет, я пристроил пулемет поудобней и открыл огонь по терронам, которые в большом количестве собрались поглазеть, как их соплеменники будут уничтожать людей. Короткими прицельными очередями я расстреливал терронов одного за другим, тяжелые бронебойные пули при попадании в тело вырывали плоть большими кусками. Воины противника не сразу даже сообразили, откуда их настигает смерть. На шум стрельбы и крики раненых воинов во двор скального замка выбежало не менее тридцати терронов. Я спрятался за парапет и, выдернув чеки из двух гранатных связок, одну за другой кинул их в столпившихся у подножия башни противников. Гранатные разрывы принесли лавину осколков, которые буквально выкосили все живое во дворе. Высунувшись из-за укрытия, я продолжил стрелять короткими очередями по мечущимся
Со стороны поля, засеянного скальными обломками, стали раздаваться свистящие пулеметные очереди — явный признак того, что в дело вступили немецкие MG-42. Пули кнутом били по приближающимся терронам, но те упорно продолжали гнать своих скакунов вперед. Выставив длинные пики, всадники хотели одним сильным ударом снести людей. Они сбились в плотную группу и неслись вперед, не обращая внимания на потери. Морозов сумел организовать десяток бойцов, которые непрерывно стреляли по всадникам. Сам Морозов длинными очередями стрелял из пулемета, держа его у бедра. Когда всадники пересекли видимый только Игнату рубеж, он махнул рукой и отдал короткую команду. Окружавшие его бойцы бросились к обочине дороги. Там они укрылись за большими камнями и, перестав стрелять из винтовок, достали гранаты. По команде гранаты полетели в приближающихся терронов. Взрывы подняли целое облако пыли и каменных осколков, сквозь гранатные разрывы, огонь и дым навстречу людям вырвалось всего три верховых террона. Но даже они не смогли добраться до сбившихся в плотную группу людей. Морозов длинной очередью перечеркнул терронских скакунов, и они, падая, подмяли под себя ездоков. Игнат не остановился и короткими прицельными очередями поливал валявшихся на земле воинов противника. Многие терроны были ранены, но, несмотря на это, они пытались подняться и продолжить атаку. Пули вырывали кровавые куски мяса из еще шевелившихся существ. Когда пулеметный барабан опустел, Морозов махнул рукой, привлекая внимание окружавших его солдат. После нескольких энергичных команд бойцы разошлись в стороны и человек пять, выстроившись в цепь, начали методично добивать валявшихся на земле терронов, а остальные вернулись назад, собирая по дороге убежавших вояк.
Все это я видел мельком, внимательно рассматривая внутренний двор пещерного города, короткими пулеметными очередями я не давал высунуться терронам из внутренних помещений Улья. Иногда мне приходилось кидать вниз гранаты, в общем, держал терронов в тонусе и не давал им скучать до прихода основных сил.
— Внимание, сзади опасность! — закричал внутри моей головы Кот.
Резко обернувшись и еще не завершив полностью оборот, я уже вовсю давил на спусковой крючок пулемета. По каменному переходу в мою сторону бежало не меньше десятка терронов. Первой неприцельной очередью я лишь краем зацепил самого ближнего террона, пули пробили ему руку, развернули на месте и отбросили назад. Он упал на бегущих следом за ним воинов, на узком каменном мостике образовалась свалка из тел. Выиграв несколько секунд, пока терроны валялись на мостике и пытались встать, я устроил пулемет поудобней, установив его сошками в каменный парапет и уперев приклад в плечо, и одной длинной очередью «забил» не меньше двух десятков пуль в свалку терронских тел. Пулеметный огонь практически в упор разрезал воинов противника на части. На каменном мосту остались лежать тела поверженных терронов — ни один из них не шевелился.
— По лестнице поднимается несколько тварей, — предупредил меня Даймон.
Времени вставить последний барабан в пулемет не было, да и после длинных очередей пулеметный ствол раскалился, как уголь в печке, надо было дать ему время, чтобы остыть. Выхватив тяжелый кольт из кобуры, я направил его в сторону лестничного провала, как только над ним появилась голова поднимающегося террона, я несколько раз нажал на спусковой крючок. Все-таки страшная это вещь в ближнем бою — кольт сорок пятого калибра, тяжелые пули просто развалили на куски голову террона. Голова лопнула, как переспелый арбуз. Хоть пуля кольта и обладает большим калибром, выходит почти двенадцать миллиметров, но по пробивной способности тот же 7,62-миллиметровый патрон от ТТ превосходит кольтовский. А все из-за длины патрона, патрон для ТТ в длину — двадцать пять миллиметров, а американский — девятнадцать. Но зато по останавливающему действию американец лучше нашего. Именно поэтому я и взял с собой этого тяжелого монстра.
Вытащив из кармана осколочную гранату, я выдернул из неё чеку и, немного подержав в руке, кинул в сторону лестничного подъема. Гранта взорвалась в воздухе, как я и рассчитывал. Как только прогремел взрыв, я вскочил на ноги и, пригибаясь, подбежал к лестнице, ведущей вниз. Взрыв снес поднимающегося по лестнице воина. А остальных, которые ждали своей очереди на нижнем ярусе, оглушило. Пока они не успели сообразить, что происходит, и спрятаться, я выпустил в них остатки пистолетной обоймы. Кольт — пистолет мощный, и стрелять из него, держа его одной рукой, удовольствие малоприятное. Сильная отдача подбрасывает пистолет вертикально вверх. Убил я только одного террона, второго ранил в ногу и грудь. Потом закончились патроны. Когда я стоял в полный рост и стрелял из пистолета по оглушенным терронам, то заметил, что внутренний двор опять полон воинов противника. Какие, на хрен, пятьдесят воинов? Капитан — падла! По моим прикидкам, мы уже накрошили не меньше сотни терронов, а они и не думают заканчиваться! Увидеть бы еще раз капитана, уж я бы ему сказал, что думаю по поводу их разведданных!