Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера

Уильямс Джерард

С середины февраля Гитлер и его окружение, включая Бормана, были вынуждены перебраться в «фюрербункер» и постоянно жить там.

Президент Рейхсбанка доктор Вальтер Функ решил перевезти основную часть наличных денег и золотых резервов банка в безопасное место подальше от Берлина. Это богатство было отправлено в город Меркерс в Тюрингии, в 320 километрах на юго-запад от столицы. Там золотые слитки и валюта на сумму около 328 млн долларов были помещены глубоко под землей в калийной шахте «Кайзерода», [328] рядом с большой партией произведений искусства. Это было лишь одно хранилище из 134-х, разбросанных по территории Третьего рейха [329] и находящихся под контролем Мартина Бормана. Согласно «Декрету Нерона» от 19 марта многие из этих хранилищ были начинены бризантной взрывчаткой, чтобы не дать им попасть в руки Союзников. В соляных шахтах близ Альтаусзее были спрятаны самые дорогие произведения из коллекции Гитлера, в том числе Мадонна Брюгге работы Микеланджело, «Поклонение Агнцу» Яна ванн Эйка (Гентский алтарь) и многие другие бесценные сокровища. Среди бесчисленных ящиков находились 8 контейнеров с пометками «Vorsicht – Marmor – nicht st"urtzen» [330] («Осторожно – мрамор – не бросать»). Их опустили под землю 10–13 апреля, и лежали в них не скульптуры, а 500-килограммовые авиационные бомбы люфтваффе. На уничтожение также была обречена большая часть произведений искусства, вывезенных из Франции и Нидерландов и теперь хранившихся в сказочном замке Нойшванштайн в Баварии. Ничто не должно было уцелеть в надвигающейся «гибели богов» Третьего рейха.

328

в калийной шахте «Кайзерода»: Greg Bradsher, “Nazi Gold: The Merkers Mine Treasure,” Prologue: Quarterly of the National Archives and Records Administration 31, no. 1 (1999).

329

одно хранилище из 134-х, разбросанных по территории Третьего рейха: Whetton, Hitler’s Fortune.

330

«Vorsicht – Marmor – nicht st"urtzen»: Edsel, Monuments Men. Нанесенные на ящики трафаретные надписи содержили ошибку: правильно было бы «st"urzen», а не «st"urtzen».

Среди подразделений Союзников, которым было приказано лишить нацистов шанса уничтожить их секреты, были и «Краснокожие» 30-го наступательного отряда коммандера Флеминга. Разведданные о том, где следует вести поиски, теперь потоком поступали из резидентуры УСС в Берне благодаря диалогу между Даллесом и Борманом. 4-я группа отряда под предводительством лейтенант-коммандера Патрика Дэлзел-Джоба получила приказ выступить в район между Бременом на реке Везер и Гамбургом на Эльбе. Их задачей было завладеть новейшими технологиями строительства подводных лодок.

Двигаясь в авангарде 21-й группы армий, бойцы 4-й группы 30-го отряда стали первым подразделением Союзников, вошедшим в порт Бремена. Примерно за сутки до подхода основных вооруженных сил и небольшого подразделения Королевской морской пехоты, которому удалось захватить 16 немецких подводных лодок, они приняли капитуляцию от мэра города. Южнее 55-я группа лейтенант-коммандера Джима Глэнвилля 14 апреля вышла к замку Тамбах в районе города Бад-Зульца в Тюрингии, где они обнаружили полный архив кригсмарине за период с 1850 по конец 1944 года, включая все судовые журналы подводных лодок и надводных кораблей. Для военно-морского командования Союзников эти архивы представляли неимоверную ценность, и для разведки оказались одним из наиболее важных трофеев за всю войну. [331] В это же время, после успешного обнаружения урановой руды в рамках операции «Алсос», 5-я группа лейтенанта Джеймса Лэмби занималась поисками подземных сборочных цехов ракет «Фау-2» в горах Гарц в районе Нордхаузена, получив от SHAEF распоряжение захватить документацию и специалистов, связанных с программой разработки баллистических ракет. Организация Monuments Men наступала на пятки полевым частям в стремлении спасти от уничтожения разбросанные по Германии крупные тайники с произведениями искусства, [332] включая замок Нойшванштайн в Баварии. И 4 мая 1945 г. он был спасен – вместе с шедеврами искусства из Франции, Нидерландов, Бельгии и Люксембурга.

331

эти архивы представляли неимоверную ценность, и для разведки оказались одним из наиболее важных трофеев за всю войну: The National Archives, Kew, London; File ADM 223/214.

332

в стремлении спасти от уничтожения разбросанные по Германии крупные тайники с произведениями искусства: В последнюю неделю войны подразделения специального назначения вооруженных сил Союзников заняли намеченные объекты по всей территории Третьего рейха. На севере 30-й наступательный отряд ворвался в порт города Киль в авангарде армейских частей с целью завладеть технологическими секретами производства немецких субмарин и высокоскоростных подводных двигателей. На юге были арестованы инженеры, работавшие над проектом «Фау-2», и захвачена документация, впоследствии послужившая основой для разработки межконтинентальных баллистических ракет в годы холодной войны и космической гонки. На востоке подразделение TICOM вышло к резиденции Гитлера в Берхтесгадене и захватило новейшие и наиболее совершенные шифровальные машины, с помощью которых нацистские руководители общались друг с другом, сохраняя полную секретность информации. Позднее было обнаружено немецкое оборудование радиоперехвата, позволявшее читать советские шифрованные радиограммы – важный инструмент в условиях надвигавшейся холодной войны. В 80 км к востоку от Берхтесгадена несколько спецподразделений, в том числе отряды УСС и британского Управления специальных операций, высадились в Альтаусзее, чтобы спасти легендарную коллекцию шедевров искусства Гитлера, спрятанную на глубине полутора километра под землей в лабиринтах соляной шахты Кайзера Иосифа, прежде чем этот клад взорвал фанатичный приспешник Бормана гауляйтер Адольф Эйгрубер. Среди тех сокровищ находились 15 полотен Рембрандта, 23 – Брейгеля, 2 – Вермеера, 15 – Каналетто, 15 – Тинторетто, 8 – Тьеполо, 4 – Тициана и 2 – Леонардо да Винчи, а также величайшие шедевры скульптуры, такие как Мадонна Брюгге работы Микеланджело. Спустя несколько дней вместе с передовыми частями армии США сюда прибыли представители организации Monuments Men, чтобы вывезти все эти бесценные произведения искусства из района, который должен был войти в советскую зону оккупации.

В течение всего апреля 1945 года Борман, не останавливаясь ни перед чем, приводил в исполнение свои планы, связанные с операцией «Огненная Земля». Это было время «подчищать хвосты», и одним из самых важных таких «хвостов» оказался адмирал Вильгельм Канарис, который теперь содержался в заключении в концлагере Флоссенбюрг. Канарис знал слишком много – как об убежище в Аргентине, которое Борман приготовил для Гитлера, так и об основных перевалочных базах, расположенных на пути фюрера из Европы в Южную Америку. 5 апреля Эрнст Кальтенбруннер представил Гитлеру доказательства, изобличающие Канариса. Фюрер пришел в ярость [333] и подписал адмиралу смертный приговор. 9 апреля Канарис был повешен при унизительных обстоятельствах [334] (см. главу 19).

333

Фюрер пришел в ярость: von Hassell et al., Alliance of Enemies.

334

«бетонной субмариной»: Blaine Taylor, Hitler’s Headquarters: From Beer Hall to Bunker 1920–1945 (Washington, DC: Potomac Books, 2007). Гауптштурмфюрер СС Гельмут Берман из Подразделения сопровождения фюрера (нем. SS Begleit Kommando des F"uhrers), личной охраны Гитлера, в красках описывал жизнь в подземелье: «Атмосфера внизу была такой, будто находишься в бетонной субмарине, легшей на дно, или заживо похоронен в склепе. Должно быть, даже в водолазном колоколе людям не так тесно, как здесь. Там было сыро и пыльно… Воздух из вентиляции поступал то теплый и влажный, то холодный и спертый. Потом там стало вонять ботинками, пропотевшей шерстяной униформой и едким угольным дезинфицирующим средством. Ближе к концу, когда засорилась канализация, находиться там стало так же приятно, как в общественном туалете».

В обособленном подземном мирке «фюрербункера», прозванном работавшими здесь сотрудниками «бетонной субмариной», [335] Гитлер жил, будто страдающий клаустрофобией капитан подлодки, легшей на дно, не ощущая ни времени, ни событий, происходящих во внешнем мире. Фюрер всегда был подвержен перепадам настроения, но с ухудшением обстановки на фронтах его приступы ярости все учащались; все чаще он осознавал, что отдаваемые им приказы – всего лишь самообман. На совещании в воскресенье 22 апреля, посвященном текущей военной обстановке, где присутствовал и Борман, у Гитлера случился приступ неконтролируемой ярости. В первый раз он заявил, что война проиграна, и несколько раз повторил, что собирается умереть в Берлине. Борман настаивал на том, что настало самое время для полета на юг, в Оберзальцберг, чтобы уладить личные дела фюрера перед побегом, запланированным в рамках операции «Огненная Земля». Однако Йозеф Геббельс убеждал Гитлера в противоположном: рейхсминистр пропаганды считал их общим долгом умереть в развалинах Берлина. Генерал Йодль, напротив, указал, что Германия, теоретически, все еще располагает армиями в непосредственной близости от столицы – остатками группы армий «Центр» фельдмаршала Фердинанда Шёрнера и 12-й армией генерала Вальтера Венка. Фюрер не решался предпринимать конкретные военные шаги, но повторял, что намерен оставаться в Берлине до конца.

335

Канарис был арестован Шелленбергом в июле 1944 года по приказу начальника гестапо Мюллера по подозрению в участии в заговоре против Гитлера. Следствию не удалось доказать причастность Канариса к заговору, но затем были обнаружены дневники Канариса, в которых он отрицательно отзывался о Гитлере, что обеспечило ему смертный приговор. По данным впоследствии показаниям одного из его палачей, Канарис был повешен в железном ошейнике и умер в мучениях только через полчаса после повешения. – Примеч. ред.

Расстроенный, Борман тем не менее продолжал перебирать те возможные варианты действий, что еще были ему доступны. В ту ночь он послал телеграмму Герингу в Оберзальцберг, в которой сообщал, что фюрер испытывает недомогание. Это была ловушка, и Геринг в нее попался. На следующий день он телеграфировал в «фюрербункер» следующее заявление: если он не получит доказательств обратного, он примет на себя полное управление рейхом с 10 часов вечера текущего дня в соответствии с возложенными на него полномочиями преемника Гитлера. Борман немедленно сообщил об этом фюреру, настаивая на немедленной отмене соответствующего декрета в связи с тем, что Геринг собирается осуществить государственный переворот. Сначала Гитлер колебался. Тогда Борман послал Герингу телеграмму, в которой обвинял его в предательстве, но также заверял, что никаких дальнейших шагов в связи с этим не будет предпринято, если Геринг откажется от всех своих государственных постов. В течение часа соответствующее заявление оказалось на столе у фюрера. Оно было воспринято как подтверждение предательства, и подразделение СС в Оберзальцберге получило приказ поместить рейхсмаршала под домашний арест.

После того как Геринг был выведен из игры, Борман сосредоточил свои усилия на том, чтобы вытеснить Гиммлера. Пришло время использовать главный козырь. Еще в конце марта 1945 года Борман узнал, что Гиммлер начал переговоры с Союзниками в Стокгольме. Группенфюрер СС Фегелейн, его близкий друг и представитель Гиммлера в «фюрербункере», всегда держал Бормана в курсе дел. Борман подготовил подробный доклад о предательской деятельности Гиммлера, который ему стоило лишь представить Гитлеру в нужный момент. Борман наконец достиг своей главной цели – уничтожения всех претендентов на власть и влияние, причитавшиеся единственному заместителю фюрера, пользующемуся его безграничным доверием. [336] Впрочем, это было скорее пирровой победой, поскольку 25 апреля Красная Армия взяла Берлин в плотное кольцо, а тяжелые бомбардировщики «Ланкастер» 617-й эскадрильи ВВС Великобритании интенсивно бомбили Оберзальцберг, делая его непригодным в качестве временного прибежища [337] перед побегом на юг. Эта бомбардировка, возможно, спасла Герингу жизнь, поскольку охранявшие его эсэсовцы готовились казнить его как раз в тот момент, когда завыли сирены воздушной тревоги и все поспешили в бомбоубежище. Полная победа Бормана в интригах нацистского двора подтвердилась 26 апреля, когда Гитлер произвел генерала Роберта фон Грейма в фельдмаршалы и назначил его главнокомандующим люфтваффе. Первый приказ, отданный фон Грейму фюрером, должен был заставить Бормана торжествовать: фельдмаршалу следовало совершить перелет в штаб Карла Дёница в городе Плёне и там арестовать Генриха Гиммлера по обвинению в государственной измене. Впрочем, это оказалось невозможным, поскольку ранее в тот же день фон Грейм получил тяжелое ранение, приземляясь в Берлине под орудийным обстрелом Красной Армии в самолете, которым управляла бесстрашная летчица Ханна Райч.

336

единственному заместителю фюрера, пользующемуся его безграничным доверием: von Lang, Bormann.

337

делая его непригодным в качестве временного прибежища: Farago, Aftermath.

Хотя основная часть активов Рейхсбанка и была перевезена в шахту «Кайзероде» в окрестностях Меркерса, многое по-прежнему находилось в Берлине – якобы для того, чтобы платить наличными защищающим город солдатам вермахта. На встрече фюрера с доктором Функом и Борманом, состоявшейся 9 апреля, было решено перевести оставшуюся часть золотовалютного запаса Рейхсбанка в Баварию. Ее предполагалось перевезти в так называемый «бункер Бормана» [338] в Мюнхене конвоем из шести грузовиков Opel Blitz, а также двумя специальными железнодорожными составами под кодовыми названиями «Орел» и «Галка» (нем. Adler и Dohle). Поезда и грузовики покинули Берлин 14 апреля, однако до Баварии они добирались почти две недели из-за разбитых шоссе и железнодорожных путей, а также хронической нехватки бензина.

338

«бункер Бормана»: Sayer and Botting, Nazi Gold.

После вывода 22 апреля второстепенного персонала из «фюрербункера» в рамках операции «Гарем» Борман приказал генералу Кальтенбруннеру лететь на юг, чтобы продолжить переговоры с Алленом Даллесом в рамках операции «Кроссворд». Кальтенбруннер же решил, что ему нужно предпринять самостоятельные шаги для своего спасения, нежели полагаться исключительно на операцию «Огненная Земля». Пользуясь своими полномочиями как глава РСХА, он приказал штандартенфюреру СС Йозефу Шпацилю с отрядом эсэсовцев вывезти из хранилищ Рейхсбанка все ценное, что там осталось, – ценные бумаги, драгоценные камни и 23 млн рейхсмарок золотом на общую сумму 9,13 млн долларов (примерно 110 млн долларов в нынешних ценах). Один из последних грузовых самолетов вылетел с этим добром из Берлина в австрийский Зальцбург. Оттуда ценности были перевезены на грузовиках в тирольское селение Раурис высоко в горах и закопаны на одном из покрытых лесом горных склонов неподалеку.

Вскоре вести об этом величайшем вооруженном ограблении банка в истории достигли Мартина Бормана, который обратился к своему сообщнику Генриху Мюллеру из гестапо со следующими словами:

Что ж, Эрнст все еще заботится об Эрнсте. На общую картину это особенно не влияет. Однако выясните, где он это спрятал. Если оно закопано – скорее всего, где-то возле озера в Австрии неподалеку от его дома – мы накажем одному из гауляйтеров нашей партии за этим приглядеть. Кальтенбруннер может не пережить войну, и тогда позднее это пригодится нашей партии. [339]

339

«Что ж, Эрнст все еще заботится об Эрнсте…»: Manning, Martin Bormann.