Сержанту никто не звонит
Шрифт:
Забыл! Опять забыл.
Вода течет по стеклам. Персональный дождь.
Я закрыл глаза. Медленно, на ощупь, снял очки. Поднял голову...
Открыл глаза.
— С приездом, Паша, — сказал я. — Слышишь?
Глаза не могут лгать.
— Здравствуй, Андрей, — сказал человек в зеркале. Действительно похожи. Почти братья. Если забыть, что это совсем не человек. — Извини, что так получилось... Насчет леса — тоже извини...
Низкий голос на фоне длинных гудков.
Ученые говорят, до возникновения
Недели?
Дни?
Наноапокалипсис.
Маленький такой, десять в минус девятой степени, конец света.
Ту сто четыре — самый лучший самолёт.
Ту сто четыре — самый быстрый самолёт.
Надо было поездом.
Надо было поездом.
САРА
Гарик Перельман выбрал свободу. Сменил профиль на греческий с изящными ноздрями. Оставаясь консерватором, завел любовницу из «перемещенных». Будучи в возрасте, надел тунику с глубоким вырезом. Не желая огласки, рассказал все случайному знакомому.
— Считают меня гоем! — жаловался Перельман.
— Ты много пьешь, — сказал знакомый, наливая. Пока Гарик отлучался в туалет, знакомый успел позвонить.
Вечером за Гариком пришли. Милые вежливые люди в голубых туниках. Сняли дверь с петель и выбили знакомому четыре зуба. Он попросил их по телефону. Не хотел выглядеть в глазах Перельмана сволочью.
Гарик забрался на диван в одних трусах.
— Я буду жаловаться в Лигу Наций! — кричал он по старой еврейской привычке.
Рядом с диваном стоял шкаф. На полках лежали книги. Зеленела толстянка в горшке.
Потом Гарик вспомнил про израильскую армию. Он проходил курс молодого бойца в тиронуте для джобников. Мефакедша Сара демонстрировала приемы рукопашного боя. Груди как арбузы в камуфляже. Она научила Перельмана убивать голыми руками. Правда, и в молодости не очень получалось. К пятидесяти остался один боевой дух. Поэтому Гарик взял со шкафа цветочный горшок.
Милые вежливые люди расступились. Знакомый сказал:
— Факаный эльф!
Ему уже не было стыдно. Лежа на полу, закатил глаза.
Потом на Гарика уронили шкаф. И все померкло...
Очнулся Гарик под звуки пощечин. Его привязали к стулу. Голова напоминала футбольный мяч. Лицо горело. Над ним склонился мужчина в темных очках. Он ударил Гарика и сказал:
— Приди в себя, сволочь!
За его спиной двое смотрели телевизор. На столе была расстелена газета. Горкой лежал черный хлеб с ветчиной. Стояла бутылка водки.
Шел какой-то матч. Ворчали трибуны. Один из мужчин буравил экран взглядом. Второй молча жевал ветчину.
Перельман узнал милых вежливых людей. Вместо туник они надели брюки.
Мужчина закурил, глядя на него. Темные очки плавали в дыму.
Запах табака напомнил Гарику детство.
Выпитый нектар поднялся к горлу. Хотелось водки и хлеба. Хотелось брючной тесноты в промежности. И самое жуткое, хотелось быть патриотом. Борясь с унижением, Гарик прикрыл глаза.
Мужчина выдохнул дым и сказал:
— Не притворяйтесь, Гаринуэль Перельнумас!
Затем спросил:
— Знаете, куда попали?
— Нет, — сказал Гарик.
— А мы все о вас знаем!..
Знали они действительно много. Больше, чем Гарик мог о себе вспомнить. Если он запинался, его били. Мужчина в очках спрашивал:
— Уши вам кто делал?
Затем отвечал:
— Уши вам Рабинович делал! Мы все знаем. Не врите, Гаринуэль!
Эльфийские имена у него выходили с металлическим призвуком. Как лязганье затвора. Гарик признался, что да — Рабинович делал. Женя Рабинович до Сошествия был портной. После стал помогать соплеменникам. Те в ответ благодарили Женю материально.
Потом мужчина налил водки. Сказал:
— Жиды продали Россию эльфам! А америкосы им в этом помогли.
И выпил водку.
Провоцирует, догадался Гарик. Перельман объяснил, что не все так просто. Б-г избрал евреев. Евреи поддержали выбор Б-га. Всем было хорошо. И вдруг — Сошествие. Оказалось, что евреи — промежуточная ступень. Гарик спросил:
— Вам было бы приятно такое узнать?
Народ Моисея оказался в положении человека, у которого папа — еврей, а мама — русская. Теза, антитеза, а на выходе — черте что.
Перельман добавил:
— Или, если хотите, мы — кроманьонцы, остальное человечество — пещерные люди.
Мужчина посмотрел сквозь очки на Гарика. Сказал:
— Не хочу.
Гарик умолчал про дальнейшее. Израиль возмутился. Как, у нас отнимают б-гоизбранность?! Страна встала под ружье. Самолеты взлетели с полным боезапасом. Но ничего не случилось. Израиль как-то незаметно стерли. Прошлись по карте ластиком.
Арабы радовались как дети. В счастливом запале перестреляли кучу народа.
Мужчина сказал:
— А теперь расскажите про Врата.
— Про какие врата? — уточнил Перельман.
— С большой буквы. Ваш знакомый нам доложил.
Гарик понял: вот оно — главное.
Гарик сказал, что действительно упоминал «врата». Только в другом контексте. Разговор шел о женщинах. В частности, о мефакедше Саре.
— Вам известно выражение «врата Рая»?
Мужчина высказался нецензурно. Затем добавил, что если «эльфья морда» будет запираться, он за себя не отвечает.