Северские земли
Шрифт:
Очень похоже, что здесь просто не изобрели пороха. Ну не родился здесь безвестный гений, додумавшийся смешать уголь с серой и селитрой. Или родился, но помер в младенчестве от крупа, то есть дифтерии – более чем обычная судьба в те времена. А второго такого гения так и не родилось.
Тоже – вполне житейская история. Ничего удивительного – и в нашем мире такое случалось. Например, за много столетий на огромных пространствах обоих Америк так и не родилось второго гения, который изобрёл бы колесо. И ничего – приспособились как-то жить без колёс, даже несколько «бесколёсных» цивилизаций создали.
Здесь не изобрели пороха. Но при этом история не поменялась радикально – до определённого периода здесь даже присутствовали
Но, разумеется, история здесь изменилась и изменилась глобально.
Как известно, именно порох, по большому счёту, уничтожил в Европе и на Руси феодальную раздробленность и породил империи. Именно пушки стали «универсальным отмычкой», высокоэффективным тараном, вскрывавшим замки мятежных баронов как консервные банки. Вместо небольших ажурных, устремлённых ввысь замков, чьи высокие стены не позволяли использовать штурмовые лестницы, теперь надо было строить приземистые мощные крепости из дикого камня с толстыми стенами и внутренним пространством, засыпанным землёй.
Началась гонка вооружений «пушки vs стен» и вскоре строительство мощных фортификационных сооружений какому-нибудь плевавшему на всех соседей барону стало элементарно не по карману. Выражаясь сегодняшним языком, развитие технологий вымыло с рынка мелких игроков, а уцелевших вынудило начать проводить политику слияний и поглощений.
Но поскольку пушек не было, то и имперский абсолютизм на горизонте не замаячил. Нет, конечно, процесс централизации всё равно пошёл – и кроме пороха, хватало факторов, усиливавших роль государства, но процесс шёл гораздо медленнее. В итоге, если в нашей истории к XVII веку всё удельные княжества на Руси давным-давно приказали долго жить (последнее уничтожил Иван Грозный), то здесь они если и не процветали, то весьма неплохо себя чувствовали.
Гораздо занятнее было другое. Очень похоже, что отсутствие пороха здесь компенсировалось наличием магии. Маленькой, дохлой, весьма условной, без архимагов и сотрясаний Вселенной, но всё-таки – магией. В конце концов – чем были здешние Дары, которыми наделялись местные дворяне (а также их незаконные отпрыски), как не магией?
Ждан всерьёз подозревал, что здесь развитие цивилизации просто пошло по другому пути. Вместо того, чтобы свернуть на технологический путь (к чему нашу цивилизацию подтолкнул порох) здесь пошли по пути развития непознанных нами способностей человеческого организма. В конце концов, и в нашей истории практически во всех текстах, созданных в допромышленный период, упоминается что-нибудь, что в сегодня называют «сверхъестественным» – начиная от чудес, творимых святыми угодниками, заканчивая проверенными рецептами приворота и прочей бытовой магией. И лишь только абсолютная победа рационализма во всём мире сначала вытеснила всю эту отрасль знаний в маргинальность, а потом и вовсе уничтожила.
Но это были только предположения – о Дарах и всём, что с ними связано, Ждан практически ничего не знал, кроме того, что они есть. А отец Алексий на эту тему говорить категорически отказывался – здесь, как и в случае с оружием, стоял категорический запрет «до 12 лет ни-ни!!!». Единственное, о чём не сколько выпытал, столько догадался Ждан – именно в 12 лет у него должен был открыться Дар.
Впрочем, не все расхождения в истории двух миров носили столь глобальный характер. Хватало и расхождений, возникших из-за обычных случайностей.
Об одном таком казусе необходимо рассказать подробнее, поскольку последствия этой случайности оказались глобальными…
Глава 24. «А все могло бы быть по-другому, вся жизнь могла пойти по-другому…»
Мир, в котором оказался Ждан, отличался не только отсутствием огнестрельного оружия. Здесь, как уже многие поняли, было две России – Царство Московское и Царство Литовское. Оба государства были примерно равны по силам, территории и населению. Обе страны, сами понимаете, страстно мечтали стать единственным русским государством. И Ждан, дотошно расспрашивая учителя, даже докопался до исторической развилки и узнал – как же так случилось, что Россия раздвоилась.
Как уже говорилось, до недавнего времени история обеих миров совпадала вплоть до персоналий. В частности, здесь тоже был правитель Великого княжества Литовского Витовт, которого русские летописи уважительно именовали «Витовт Кейстутьевич».
На закате своей жизни этот великий государственный деятель, сделавший из маленькой Литвы одну из крупнейших стран Европы, желал только одного - разорвать унию с Польшей. Поляки, как известно, женили на своей королеве литовского князя Ягайлу, двоюродного брата Витовта, который стал польским королём Владиславом Вторым и основателем династии Ягеллонов.
Витовту же, унаследовавшему после женитьбы брата Великое княжество Литовское, в большинстве своём населённое русскими людьми, это объединение было как кость в горле. Дожив до мафусаиловых лет, всё, что хотел этот старец – отделиться от поляков и сделать Литву самостоятельным государством. Для этого он и «взял в разработку» императора Священной Римской империи Сигизмунда.
Империя переживала не лучшие времена, и император едва-едва успевал отбиваться от врагов как внешних – турок, так и внутренних — восставших в Чехии гуситов. Когда император попытался заручиться поддержкой поляков и обратился к Ягайло, тот в помощи отказал, заявив, что без Витовта он подобные дела решать не может. Сигизмунд сделал надлежащие выводы: «Вижу, что король Владислав — человек простоватый и во всём подчиняется влиянию Витовта, так мне нужно привязать к себе прежде всего литовского князя, чтоб посредством его овладеть и Ягайлом».
Началась активная переписка между Сигизмундом и Витовтом, в результате которой литовскому властителю удалось зазвать императора в гости. Это был, пожалуй, час его высшего торжества: 1429 год, в тогда литовский, а ныне западно-украинский Луцк едут властители трёх великих держав – Сигизмунд, Ягайло и Витовт.
Там-то, в Луцке, Сигизмунд и сделал Витовту предложение, которого тот так ждал – предложил признать Витовта независимым королём Литвы и Руси, и лично отправить ему корону для венчания на царство. Более того – Сигизмунд вместе с Витовтом надавили на Ягайлу, и тот дал на это своё согласие. Это означало полную и окончательную победу литовского властителя. Уже неважно, что у него нет сыновей – престол можно оставить племяннику, брату – кому угодно. Литва независима, корону Священной Римской империи оспорить не посмеет никто.
Когда о заключении соглашения прознали поляки, сказать, что они были в бешенстве – это не сказать ничего. Они рвали и метали – Литва уплывала.
В общем, польская делегация покинула луцкий съезд, шибанув на прощание дверью - прелаты и паны собрались и уехали в тот же день, а Ягайло, которого сразу же заставили отречься от своего согласия, убежал за ними в ночь.
Началась «борьба за корону». Сперва решили попробовать уговорить Витовта. Посланный ходоком главный обличитель сепаратистов, епископ краковский Збигнев Олесницкий, попытался сыграть на гордости литовца: «Знай, — нашёптывал он, — что корона королевская скорее уменьшит твоё величие, чем возвысит: между князьями ты первый, а между королями будешь последний. Что за честь в преклонных летах окружить голову небольшим количеством золота и дорогих камней, а целые народы окружить ужасами кровопролитных войн?».