Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шанхай. Книга 1. Предсказание императора
Шрифт:

Навстречу ему попались несколько европейцев верхом на лошадях и китайцев, тащивших на спинах тяжелую поклажу.

Европеец, проезжавший мимо на прекрасной кобыле в яблоках, приветствовал его, приподняв шляпу. Конфуцианец ответил легким кивком головы. Европейцы знали, что он номинально является представителем городских властей, но понятия не имели о том, что все последние дни его мысли заняты только одним: как заставить этот город забурлить от наплыва китайских рабочих из деревень.

Потом Конфуцианцу повстречался черносутанник, следом за которым семенили трое китайских

юношей. Ему пришлось проглотить отвращение, которое неизменно вызывали у него христианские попы, пытавшиеся притащить в его страну своего Бога. На одном из молодых людей была грязная сутана, подобная тем, какие носят иезуиты. Только дурак не знает, что в разгар шанхайского лета следует носить легкие одежды из шелка и хлопка. Этот точно не знал.

Конфуцианец остановился и стал смаковать картинку, возникшую перед его внутренним взором: сотни, нет, тысячи крестьян, необходимых, чтобы воплотить в жизнь мечту о Семидесяти Пагодах.

Разрозненные фрагменты постепенно вставали на свои места: улица Кипящего ключа, Семьдесят Пагод, поток крестьян, заполняющий город, и ярость молодого человека, отвергнутого государственным аппаратом и считающего себя братом Бога черносутанников. По крайней мере, это было интересно.

В тот вечер жена Конфуцианца не могла подобрать нужных слов для разговора с мужем и придумать, чем его накормить. Поставив тарелку с подслащенным рисом перед дверью его кабинета, она ушла спать на свою циновку.

А Конфуцианец, уединившись в кабинете, медленно перечитал лист, который про себя уже стал называть «листом пророка».

Какой гнев! Какая бурлящая ярость! Многие люди бывали ведомы и менее сильными чувствами. Но прежде чем что-либо предпринять, он должен понять, что кроется за странными религиозными притязаниями этого человека.

У Конфуцианца не было никаких контактов с черносутанниками, и он не знал никого, кто общался бы с ними. Разве что Цзян, благодаря своим связям с французами. Большинство борделей и курилен опия располагались на территории Концессии. Именно французы привезли в Шанхай черносутанников. Он аккуратно сложил «лист пророка», положил его во внутренний карман одежды и, прихватив лакированный зонтик, вышел под вечерний моросящий дождь.

В ответ на его вежливый стук за дверью послышалось хихиканье. Затем раздалось грубое «цыц», и хихиканье умолкло. Дверь открылась. На пороге стояла Цзян, упершись одной рукой в бедро, второй — в притолоку. За ее спиной разносились звуки разудалого веселья и голоса, говорившие на незнакомом языке. Конфуцианец решил, что это, должно быть, французский.

— Ты можешь и дальше мокнуть под дождем, а можешь войти внутрь и присоединиться к остальным гостям.

Китайский язык Цзян уже стал превращаться в арго, который со временем назовут «шанхайским диалектом», или шанхайхуа.

— В конце улицы есть чайная. Ты позволишь мне угостить тебя чашкой чая? — Конфуцианец заметил, что, когда он говорит с ней, его и без того правильная речь становится просто безупречной.

— Конечно, почему бы и нет, — кивнула Цзян, заметив, что, когда она говорит с Конфуцианцем, тон у нее становится, как у самой распоследней шлюхи.

Придя в чайную, они отказались от индийского чая в пользу темного, пахнущего мускусом сорта, который выращивали в долинах Аннама. Вскоре им принесли высокие чашки с крышечками. Тонкие чайные листья плавали в воде стоймя, напоминая угрей в пруду.

— Ты знаешь французов? — нарушил молчание Конфуцианец.

— Да, некоторых знаю. Я, как тебе известно, веду с ними совместный бизнес.

— Да, но меня интересуют совсем другие французы.

Цзян посмотрела на Конфуцианца долгим взглядом. Что он за человек? Могущественный и далекий, но лишенный радости и внутренней свободы. До нее доходили слухи о том, что из-за доступности опия тяжело пострадала его семья. Кажется, речь шла о его матери и младшем брате. Но может быть, о жене и сыне? А может, история эта вообще произошла с его бабушкой и ее ребенком. Цзян внимательно всматривалась в лицо Конфуцианца. Он выглядел старше, намного старше, чем пять лет назад, когда в день аукциона впервые переступил порог ее борделя вместе с мандарином из Пекина.

— У меня много знакомых среди живущих здесь французов.

— Благодаря опиуму…

— Да, благодаря тому, что я продаю опий и девочек.

— Понятно, — проговорил Конфуцианец, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Она перегнулась через стол и погладила его по руке, а он поднял взгляд и едва не утонул в ее глазах.

— Чем я могу тебе помочь? — улыбнулась Цзян.

— Так ты знаешь французов?

— Некоторых знаю, я тебе уже говорила.

— Шлюх или священников?

— И тех и других.

— Да, я об этом слышал.

— Насколько я понимаю, тебя интересует не шлюха, а священник?

— Именно так.

Настала ее очередь сказать:

— Понятно…

— Особый священник — влиятельный, который согласился бы поговорить о молодом китайце, полагающем, что он брат Иисуса Христа.

Женщина поставила чашку и посмотрела на собеседника. Тот не шутил. Он никогда не шутил и не будет шутить. Конфуцианцы всегда говорят серьезно.

— То есть тебя интересуют мятежники?

Конфуцианца удивило то, как быстро Цзян разгадала его помыслы. Именно это ему нравилось в ней. У Цзян тоже был интерес к мятежникам. Некоторые из них зачастили к ней в заведение, чтобы смотреть оперы, которые писала и ставила на сцене ее талантливая дочь Фу Тсун. Мятежники никогда не выпивали и не водили девочек в задние комнаты, но зато зачарованно слушали певцов, которые щедро делились магией своего искусства с клиентурой Цзян.

— Ты хочешь встретиться с влиятельным священником из большой церкви?

— Да.

— Для чего?

— Чтобы он объяснил мне, каким образом Иисус, родившийся так давно, может иметь брата, который живет теперь среди нас.

— С точки зрения догматов веры все это абсолютнейшая чушь. Бред сумасшедшего, — сказал через переводчика отец Пьер и положил тайпинский религиозный памфлет, который дал ему Конфуцианец, на самый дальний конец стола, словно опасаясь, что тот может заразить другие важные бумаги, лежавшие на тиковой поверхности столешницы.

Поделиться:
Популярные книги

Лучший из худших-2

Дашко Дмитрий Николаевич
2. Лучший из худших
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Лучший из худших-2

Я еще граф

Дрейк Сириус
8. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще граф

Менталист. Трансформация

Еслер Андрей
4. Выиграть у времени
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
7.28
рейтинг книги
Менталист. Трансформация

Неудержимый. Книга XVI

Боярский Андрей
16. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVI

Мимик нового Мира 3

Северный Лис
2. Мимик!
Фантастика:
юмористическая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 3

Черкес. Дебют двойного агента в Стамбуле

Greko
1. Черкес
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Черкес. Дебют двойного агента в Стамбуле

Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович
1. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
7.31
рейтинг книги
Венецианский купец

Огненный князь 4

Машуков Тимур
4. Багряный восход
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 4

Все не случайно

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.10
рейтинг книги
Все не случайно

Ученичество. Книга 2

Понарошку Евгений
2. Государственный маг
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ученичество. Книга 2

Большая игра

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Иван Московский
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Большая игра

Курсант: назад в СССР

Дамиров Рафаэль
1. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР

Опер. Девочка на спор

Бигси Анна
5. Опасная работа
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Опер. Девочка на спор

Смертник из рода Валевских. Книга 6

Маханенко Василий Михайлович
6. Смертник из рода Валевских
Фантастика:
фэнтези
рпг
аниме
6.25
рейтинг книги
Смертник из рода Валевских. Книга 6