Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!
Шрифт:
— Он убил человека только за то, что тот знал о печати Сокола, — холодно возразил Вальен.
— Он увидел Виолу при смерти! Понятно, что слетел с катушек!
— Ты его защищаешь?
— Пытаюсь понять!
— Даже демона ужасала его кровожадность.
— С каких пор потусторонние сущности разбираются в любви?!
Момент! Я и сама поняла, что сморозила откровенную глупость. При чем здесь любовь? Есть четыре трупа, безумная княжна и мститель. Чувства ничего не оправдывают. Ни в этом случае, ни в тысячах других. Так повелось, что
— Остальное вы знаете, — проговорила хрипло. — У сыска не было никаких доказательств против Брена. Он выдал себя, спасая человека. Что-то еще?
О да, у ищейки нашлись десятки вопросов. Хорошо, что ответить на них мог кто угодно помимо меня. Я устала. Вымоталась настолько, что едва находила в себе силы поддерживать беседу. Нет, не в физическом плане — в эмоциональном.
Почему-то история Виолы, Аруна и Брена задела за живое. И, хоть убейте, я не видела в Соколе преступника. Может, потому, что он без раздумий отказался от своего будущего, чтобы сохранить жизнь Илоны. А, может, такую эгоистку, как я, восхищало его желание отомстить обидчикам любимой женщины.
«Случайный свидетель не в счет?» — напомнила совесть.
Я бы ответила ей, что магов, для которых человек — не более, чем говорящий кусок мяса, плодит Академия, с нее и спрос, но это не имело значения.
Каждый сам выбирает путь. Кто-то становится «соткой», кто-то — «убийцей».
Я не осуждала и не поучала. Всего лишь понимала, что двигало Бреном. А еще не хотела видеть его на эшафоте. Разве это делало преступницей и меня?
***
Мела вернулась на следующий день. Почти не удивилась, обнаружив изменения в рядах практикантов.
— Это он? — указала на Аруна. — Совсем мальчишка…
С каменным лицом выслушала повествование о Ласке и Эньере, зато когда узнала о визите столичного ищейки, пришла в негодование.
— Вы же не рассказали о мальчике? — спросила взволнованно.
Честно говоря, я не видела причины утаивать это.
— Во всех подробностях, — поддакнул Вальен. — Не волнуйся, я не отдам его властям.
Мы сидели на крыльце. Снова, хе-хе… Похоже, это место — какое-то особенное. Оно располагало к откровенности.
Медор возился на кухне, Лилея боролась с желанием пойти в булочную, Арун с жадным любопытством осваивал рогатку на заднем дворе. Как всегда, никого постороннего. Я могла говорить свободно и собиралась вдоволь этим попользоваться.
— Почему малец — запретная тема?
— Сыскарь отправит рапорт в Рен. Есть вероятность, что об Аруне узнает князь Зареский или его враги.
Честное слово, морализаторство колдуньи порой выходило за рамки. В каком мире она живет, а? В наше время бастарды — обычное явление. Так было, есть и, полагаю, будет. Прав что-либо требовать у незаконнорожденных нет, то бишь угрозой для Заресья парень не является. А если так, какой смысл играться в тайны и заговоры?
— В Заресье неверность — не порок, — я усмехнулась, вспомнив слухи, которые ходили о тамошнем правителе. — Порицать князя никто не будет. Наоборот, он должен радоваться, что миф о его проблемах с личной жизнью развеян.
— Почему же Виола считала иначе?
Я растерялась. У княжны не было причин таить маленького бастарда, однако она изворачивалась, как могла, скрывая его существование.
— А ты как думаешь?
Мела неопределенно усмехнулась.
— Вещи не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд. Взять, к примеру, драконов…
Замыслы Виолы мгновенно потеряли для меня актуальность. И то правда, почему я должна ломать голову над чужими проблемами, когда свои не дают жить спокойно? Барр, мой огнедышащий кроха… Я боялась даже спрашивать о нем. Но раз уж колдунья сама затронула эту тему, мне хотелось добиться наконец какой-никакой определенности.
— Они ушли? — спросила, затаив дыхание.
— Они не могли не уйти. Этот мир не для них.
— И… И все?
Я не верила, что это конец. Вот так просто… Сказали — и сделали. Одно разнесчастное заклинание — и драконы покинули наш мир. Навсегда.
Проклятье, ну почему мне вечно надо по ком-то тосковать?!
— Барр оставил тебе прощальный подарок.
— Пусть засунет его себе в…
Я осеклась. Не время злиться. Ничего не вернуть, да и нет смысла расстраиваться из-за того, что драконы отправились домой. Наоборот, стоило порадоваться за Барра. Он больше не будет одинок.
— Придется уладить кучу формальностей, но в общем-то отныне драконья сокровищница принадлежит тебе.
До меня не сразу дошел смысл сказанного. Колдунья фигурально выражалась, или как? Что-то в духе: «Память о Черном Драконе ценнее земных благ»? Честно, порой ее метафоры могли спровоцировать приступ бешенства даже у святого.
— Можешь уезжать прямо сейчас. Теперь с деньгами у тебя полный порядок.
Я начала подозревать, что либо шутка чересчур мудреная, либо Мела не шутила.
— Работу не бросают на полпути, — ответила осторожно. — До осени всего ничего. Перетерплю. Проводим Вэлна, отоваримся в городе, придумаем, что делать с Аруном… Дел хватит на двоих.
— Не решай за других, старушка. И не называй меня Вэлном.
— Какую же причину ты придумаешь, чтобы остаться? — как всегда, плевать я хотела на учтивость.
— А я не остаюсь. Но и провожать меня не надо.
Еще один повод для грусти. Не то чтобы я ожидала, что из их «Умри тварь! — Спорим, подохнешь первым?» получится возвышенная история любви, но и наблюдать за наигранным безразличием было невыносимо. Вроде бы взрослые люди, а ведут себя как сущие недоросли. Нет бы хоть кто-то признал: «Знаешь, я в принципе не против твоего существования». Дык нет же, обязательно нужно отыграть роль бездушного создания до конца.
— Заберешь Аруна?
— Не боишься, что продам князю Зарескому?