Шарло Бантар
Шрифт:
— Для чего вы срисовываете баррикаду? — не отступал Кри-Кри.
Человек рассердился. Он нахмурил густые брови, быстро оглянулся направо, налево, сделал порывистое движение и вдруг круто остановился, как бы взвешивая, в какую сторону ему легче скрыться.
Кри-Кри понял его намерение. Но как быть? Удержать незнакомца один он был не в силах, отпустить его тоже было нельзя…
Люди шли своей дорогой, не сворачивая на мост. Кри-Кри засунул два пальца в рот и свистнул так оглушительно, что стоявший рядом подозрительный незнакомец вздрогнул.
— Сюда! Эй, граждане, сюда!
И тотчас толпа мальчишек, женщин, федератов, двигавшаяся по набережной Согласия, поспешила на его зов.
— Надо проверить документы этого человека! — возмущённо кричал Кри-Кри.
Он держал незнакомца за полу пиджака, хотя тот не трогался с места и стоял теперь как ни в чём не бывало, будто и не собирался никуда бежать.
В немногих словах Кри-Кри объяснил прохожим, чем привлёк его внимание человек и почему показался подозрительным.
Мнение толпы было единодушным:
— Задержать молодчика!
— Отвести в мэрию!
— В префектуру! К Риго! [32]
— Вчера только поймали двух шпионов на площади Вож…
Увидев, что дело становится серьёзным, человек с блокнотом попытался обратить всё в шутку. Тоном, в котором, однако, уже не чувствовалось уверенности, он сказал:
— Граждане! Вас много, а я один. Я ничего не сделал, а вы хотите вести меня в мэрию. Я художник, а вы обращаетесь со мной как со шпионом…
— Покажи документы! — загудел широкоплечий мужчина, каменщик Бернар, работавший на баррикаде.
32
Префектура — здание управления полицией, где в дни Коммуны помещалась прокуратура республики. Риго Рауль — главный прокурор Коммуны.
— Пожалуйста, вот мои документы, — ответил человек, назвавший себя художником, и полез в карман.
— Бросьте разговоры! Ведём его в мэрию, дядя Бернар!
— Какой-то глупый мальчишка поднял тревогу, и вы уже готовы задержать меня, честного гражданина! Видно, много у вас времени! — меняя тон, и теперь уже не шутливо, а возмущённо, заявил человек с блокнотом.
Но его уже вела, несла с собой волнующаяся толпа. Впереди бежал возбуждённый Кри-Кри.
— В мэрию! В мэрию! — раздавались голоса.
Вскоре они подошли к низкому тёмно-красному зданию. Это была мэрия шестого округа.
У здания мэрии стояли две открытые наёмные кареты. В одной из них сидела молодая девушка в белом подвенечном платье, с длинной вуалью и венком из белых цветов на голове. В глазах у неё стояли слёзы. Она говорила, то и дело вытирая глаза краешком фаты:
— Ну не всё ли равно, папа! Пусть нас зарегистрируют эти люди!
Папаша, одетый в чёрный парадный сюртук, не обращая внимания на слова дочери, сердито требовал:
— Неужели не осталось никого, кто мог бы зарегистрировать должным образом брак моей дочери с этим гражданином? — Папаша указал на жениха, которого, видимо, ничуть не беспокоило это неожиданное препятствие, возникшее на пути к браку.
Добродушный сержант ещё раз объяснил ему, что в мэрии сейчас никого нет, а что сам он регистрацией браков не занимается. Отец невесты ещё больше рассердился и приказал кучеру ехать на розыски «настоящей мэрии».
От Кри-Кри не укрылось, что подозрительный художник был не прочь воспользоваться этим случайным развлечением и ускользнуть. Но мальчик зорко за ним следил.
Стараясь перекричать невесту, жениха и папашу, споривших и между собой и с кучером, Кри-Кри требовал:
— Надо арестовать шпиона!
— Довольно с меня этой комедии! — закричал вдруг задержанный. Глаза его злобно засверкали, всё лицо и шея побагровели. — Отпустите меня и проваливайте к чёрту! — повторил он и зашагал было прочь.
— Э, нет, гражданин, не торопись! — раздался чей-то голос.
К великому своему удовольствию, Кри-Кри увидел, что к подозрительному незнакомцу подошёл молодой военный и взял его за руку.
— Идём, малый, — обратился он к Шарло. — Мы доставим задержанного куда следует.
— Я хочу его отвести к Жозефу Бантару. Уж он-то разберётся! — заявил Кри-Кри.
— Правильно! Отправляйся, Этьен, с мальчуганом на улицу Рапп. Я знаю, Бантар там. Время сейчас такое, что нужно быть начеку, — сказал военный и недружелюбно оглядел незнакомца с головы до ног.
Кри-Кри обрадовался: в лице Этьена, казалось ему, он получил надёжного союзника и помощника.
По дороге к улице Рапп они узнали от встречных прохожих, что взрыв завода — дело версальских агентов. Около пожарища задержали одного из них.
То и дело проносили убитых и раненых. Насчитывали десятки пострадавших. Кри-Кри узнал также, что последствия были бы ещё ужаснее, если бы не распорядительность Жозефа Бантара: он руководил тушением пожара, разборкой горящих корпусов; он же организовал помощь пострадавшим.
Кри-Кри очень хотелось рассказать своему новому другу Этьену о том, что Бантар приходится ему дядей, но он не решился.
Этьен вынул из кармана пачку папирос и закурил.
«Художник» тоже вытащил золотой портсигар и протянул его своему конвоиру:
— Пожалуйста!
— Благодарю, у меня свои, марсельские. Я к ним привык, — ответил Этьен, окидывая незнакомца недоверчивым взглядом.
— Напрасно! Мои, столичные, лучше… Слушайте, — развязно продолжал незнакомец, — вы, кажется, всерьёз подозреваете меня? Давайте объяснимся! Не будем терять время — оно дорого для вас и для меня. Я не срисовывал баррикаду, как показалось мальчику, а делал набросок для этюда.
— Какого этюда? — насмешливо спросил Этьен.
Он шёл нога в ногу с «художником», а сзади, в затылок, следовал Кри-Кри.