Шаукар
Шрифт:
— Это здорово, — улыбнулся Феликс. — Может, и мне когда-то поможешь.
На следующий день Светлячок уехал в Яссу вместе с отцом. Перед отъездом он ещё раз навестил Неру и попросил Рэнди обязательно написать ему, когда тот придёт в себя. Шелдон вышел попрощаться с Феликсом вместе с Пиратом, за которым он взялся присматривать, пока его хозяин болеет.
— Ну, что, увидимся в Нэжвилле? — проговорил Светлячок.
— Ты же наверняка припрёшься в нашу библиотеку в замке, — усмехнулся принц.
— Знаешь, ещё раз спасибо тебе за волка. Он действительно хранит меня.
— Ты только всё равно не лезь никуда, пока я не приеду.
— Вместе полезем? — улыбнулся Феликс. — Договорились.
Неру очнулся уже к вечеру, и Омари взял с него клятвенное обещание, что тот больше не будет так глупо подставляться. Сам Неру не считал, что сделал что-то глупое и неправильное, о чём и заявил Рэнди. Подслушавший их разговор Юрген только глубоко вздохнул.
Шенди продолжал трудиться в зверинце почти до самой осени, а затем вернулся в Нэжвилль вместе с Мертеном, который, как показалось Шу, за время каникул принца приобрёл пару седых прядей.
Нолан Спейд, Зафар и Берен предстали перед судом, и министру сельского хозяйства Минасу пришлось искать нового помощника. Эдвина Риделя и Дилару освободили из-под стражи, а Ридель старший решил всё-таки доверить свой магазин в Шаукаре сыну.
Альфред лично допрашивал Берена и Зафара и не сразу, но добился от них информации по всей цепочке торговли опиумом. Оставалось взять тех, кто, имея мощное прикрытие в лице помощника министра и его брата, продавал сырец налево и тех, кто обрабатывал его. Неру, который к тому времени уже покинул лазарет, порывался ехать вместе с Бруненом, но тот ему запретил.
— Таш, а ты не планируешь ехать с Альфредом на маковые поля? — поинтересовался Юрген у великого шоно, когда они оба ужинали.
— Это Минас должен ехать, а не я, — ответил тот.
— А ты разве не хочешь показать народу Оташа Справедливого? Тот факт, что ты против распространения опиума, да ещё и лично этим занимаешься, и людей к тебе больше расположит, и поможет в антинаркотической пропаганде.
— В чём поможет? — не понял Оташ.
— Ты не знаешь, что такое пропаганда?
— Это ваше слово, у сарби такого нет.
— И чего я жду от человека, который когда-то считал, что секретарь — это что-то неприличное, — хмыкнул Шу.
— Ты договоришься у меня.
— Ладно. Пропаганда — это когда какое-то мнение распространяют специально, чтобы повлиять на людей. В хорошем смысле.
— И что ты хочешь, чтобы я распространял?
— Что опиум — это вредно. Если ты сам лично займёшься этим, то больше людей об этом узнает.
— Ты просто хочешь поехать на маковые поля, эне.
— Так мы поедем? — улыбнулся Юрген.
Они покинули Шаукар уже на следующий день. Оташа и Юргена сопровождали Алтан и Бальзан, а вместе с Альфредом и Элинором ехали ещё два сыщика. Брунен хотел поехать на машине, но автомобиль в его личном распоряжении пока был только один, и разместить в нём всех желающих не было возможности. Хотя Оташ и не был среди желающих — он до сих пор недолюбливал этот вид транспорта, предпочитая лошадей и собственные ноги.
— Жаль, что мак уже отцвёл, — задумчиво проговорил Юрген. — Цветущие поля слишком красивы. Как и тюльпаны.
Конь, услышав своё имя, повёл мордой.
— Красоты там сейчас действительно особой нет, — заметил Альфред, — а вот сбор мы увидеть можем. Но мы вообще-то не за этим туда едем.
— Сжечь надо эти поля ко всем чертям, — сказал Оташ.
— Великий шоно услышал зов предков, — усмехнулся Шу.
— Не надо сжигать, — ответил Элинор. — Во-первых, маки очень красиво цветут. Во-вторых, опиум полезен в медицинских целях. Из него делают хорошее снотворное и обезболивающее.
— Ладно, раз ты так просишь, — хмыкнул Оташ.
— Элли, гордись, ты спас маки от гнева великого шоно, — с улыбкой проговорил Юрген. — Или нет, — добавил он, вглядываясь вдаль.
— Там действительно что-то горит! — воскликнул Акст.
— И довольно сильно, — кивнул Брунен.
— Едем быстрее, — распорядился Оташ.
Вскоре стало ясно, что Шу не ошибся и горело маковое поле. Запах гари стоял в воздухе, и Юргену стало страшно. На какой-то момент его охватила паника, но он быстро взял себя в руки. Кроме поля, горела и одна из хозяйственных построек, на другие огонь ещё не успел перебраться.
— Они пытаются уничтожить следы! — крикнул Альфред и бросился к амбарам. Другие сыщики побежали за ним. Неподалёку столпились люди, очевидно те, кто работали на полях. Казалось, они боялись тушить пожар, или им кто-то запретил.
— Идиоты! — Оташ громко выругался, достал из дорожной сумки небольшую лопатку, спешился и бросился к огню. Алтан и Бальзан поспешили за ним. По дороге Бальзан остановился и сорвал несколько веток с ещё не высохшего кустарника. Переборов страх, Юрген последовал примеру братьев. Оташ прибежал на уже выгоревшее место и начал закапывать огонь и сметать его в сторону. Алтан, Бальзан и Шу принялись делать то же самое своими импровизированными вениками.
Тем временем Альфреду удалось расшевелить людей, и те всё-таки стали тушить горящий амбар, таская воду из арыка. Им помогал один из сыщиков, а второго Брунен отправил в Шаукар на случай, если они не смогут справиться самостоятельно. Сам Альфред вместе с Элинором бросились помогать Оташу и остальным. Предварительно Брунен достал из сумки бурдюк с водой и, смочив платок, прикрыл им рот и нос. Акст сделал то же самое, а затем побежал с водой к Юргену. Шу уже начал кашлять от дыма и был очень благодарен Элинору за помощь.