Шайкаци
Шрифт:
На концах шипов для их усиления имелась микрогорелка. Поработав над мощностью устройства, конструкторы Цеха добились эффекта выстрела, который можно было произвести, когда манипуляторы соединялись в один кулак. Сильно ее не повысили, так как излишек грозил обжечь самого стрелка, но с расстояния в пару метров Ли мог вышибить дух из любого зверя.
Вскоре их товарищ нагнал отряд, прервав эти размышления.
– Чего там? – буркнул Саймо.
– Да кабели в кожух хотят запихнуть, – махнул рукой Ли. Брови его были сведены, отражая какое-то раздумье, и говорил он механически. – Спросили, водопроводные трубы подойдут ли под это дело.
– Ага…
– Как
– А чего он им? – откликнулась Райла. – Ты видел, сколько они бомб взяли?
– Это все же Мафусаил… – обеспокоенно пробормотал Будер.
Кир ощутил себя чужим среди этих разговоров.
– Кто-нибудь расскажет, что за Мафусаил?
– Еще один обитатель черты, – проговорил Саймо. – Сейчас это не наша забота.
– Его нора находится на территории, которую Оранжерея обозначила своей и поставила баррикаду, – пояснил Ли, вызвав недовольство командира. – Но для нее это отдаленная глушь, поэтому они ничего не предпринимают. А бродит он и в наших коридорах и перекрывает перспективные маршруты. Это уже стоило жизни одного разведчика.
– Помолчи, Ли, – потребовал Саймо.
– Просто хотел сказать, что с этим давно пора разобраться, – упрямо закончил Ли.
Молчание между ними будто сгустилось.
– Вчера «Семерки», отряд Бардзо, пошли на охоту и пока вестей нет, – сказал Будер.
– А я видел Бардзо?
– Вряд ли, – скривилась Райла. – Лохматый говнюк. Сразу узнаешь. По признаку говнюка, а не лохматости.
Похоже, вслед за этим она поняла, что говорит о человеке, еще не вернувшимся с опасного задания, и сконфуженно оборвала себя. Кир и сам не хотел продолжать эту тему. Из какого-то невозможного прошлого звучали слова о баррикадах, отделяющих одних людей от других. Это напомнило Киру, что он уходит все дальше и дальше от жизни, которую привык знать, как свою. Странно: чужим сейчас казалось все, куда бы он ни бросил взор – и настоящее, и Шайкаци. Как если бы он очутился на перепутье, не уверенный, откуда пришел; точно вечность проторчал на этом перепутье.
Улица стала безлюдной. Апартаменты Камилло начинали пользоваться популярностью ближе к вечеру. В выходные здесь в любой час можно было слышать голоса веселых компаний, направлявшихся или покидавших злачный центр, но, чтобы насытить этот маршрут еще до полудня, людей на станции осталось слишком мало. Только патруль встретился «Первым людям».
Впереди, за пределами световой дорожки, появился тусклый проем, обозначавший переулок. Саймо повел отряд туда.
Путь к школе преграждал наспех поставленный забор из стальных листов. Только собаку он и мог остановить, так что люди без труда перебрались на другую сторону. Центральное освещение здесь не горело, но в школе, чтобы не допустить панику среди детей, имелось автономное аварийное освещение.
Сперва Кир ступал так же спокойно, как на основной улице, но затем услышал резкий металлический звук. Шипы на руках Ли закрепились в положении раскрытой для удара лапы. Райла передвинула «Леди» под руку и держала пальцы на жестком предохранителе. Будер потянул ремень лучемета, выставив шесть стволов перед собой. Саймо достал шокер.
«Первые люди» двигались осторожно, исходя из того, что мальчишку мог утащить зверь, забредший в этот коридор. Исходя из любого еще более грозного сценария. Исходя из того, что приближаются к черте.
Кир почувствовал, что пересек границу – не метафизическую, а вполне реальную – и эти листы металла, поставлены для пусть малой, но защиты. Границу заброшенных земель Шайкаци. Он вытащил клинок и двинулся следом.
Вход был неподалеку. Неожиданно возник уютный закуток, обрамленный несколькими деревцами, среди которых расположили скамьи. Присев, можно было наблюдать за ребятней, резвящейся между на детской площадке. Ныне ее почти всю разобрали, видимо, перетащив инвентарь в Порт.
Стены вокруг были расписаны картинами, призванными понравиться школьникам. Возле дверей, словно перечеркнув все рисунки, чернела печать первых людей. Наверное, оставленная и не ими. Изгиб посередине указывал на вход, слева – треугольник, справа – один штрих. Возможно, добавленный накануне. И, возможно, не последний, который стоило бы.
– «Дорогу уму», – прочитала Райла девиз над входом. Призыву радовался психоделически нарисованный мозг. – Этому парню придется постараться, чтобы не свернуть на кривую дорожку, – прокомментировала она его облик.
Саймо жестом призвал ее сосредоточиться и, удостоверившись, что все готовы, толкнул дверь. Будер, выставив вперед стволы лучемета, грузно шагнул внутрь. Вслед за ним в сумерки школы вошли остальные.
Аварийный генератор перевел часы на пасмурное утро. Далеко тянулся просторный зал, где проходила учеба. Маленькие классы по интересам были отделены от остальных стеклом и пузырями росли по всему помещению. Во время занятий они становились непрозрачными, отражая тематику урока; в каком-то смысле это было верно и сейчас, когда обесточенные экраны являли запустение внутри. Между классами были разбросаны настольные игры, расставлена мягкая мебель, высились полки с книгами. Особого беспорядка не было: черта проявила себя этажом ниже, откуда после Калама никто не вышел.
Наверх вела широкая лестница. По схеме Кир знал, что она ведет к спортивным площадкам. Справа был ряд дверей – кабинеты для работы, требующей большей уединенности. Столовая находились этажом ниже, куда вело несколько спусков: канаты, пандус, лестница, горки, но все проходы упирались в заросли.
– Сразу? – Райла кивнула в нужную им сторону. – Или осмотримся?
– Школу уже не раз осматривали в эти дни, – сказал Саймо. – Идем вниз.
Оттуда доносился глухой перестук: люди Колодина создавали просеку для отряда. Коридор засыпало древесными обломками. Ближе к зарослям они превращались в небольшие холмы.
Оттого, что заросли покрывали коридор до потолка, было темнее. Ветви то ли прорастали из скрытых корней, то ли появились здесь в виде бесконечного, замкнутого в самое себя дерева. Туго втиснутые в проход, перекрученные друг с другом, они не сваливались в просеку и создавали арку, ведущую в какую-то мрачную сказку. Стволы тонкие и толстые, одинаково усеянные острыми шипами, грозили разорвать любого, кто попробовал бы протиснуться между ними. Красный отлив их коры точно был впитанной от прошлых жертв кровью. И все же кто-то достаточно щуплый, пожалуй, мог бы пролезть среди них.
Когда они приблизились, Кир заметил, что почти все сколы были светлыми – свежими, словно работа началась только что. В глубине метались огоньки фонарей, выхватывая на фоне неровной стены взмахивающие топорами фигуры.
– Зачем на космической станции топоры? – спросила Райла.
– Как видишь, – кивнул Ли в проход, – дрова рубить.
– Серьезно.
– Кабели при пожаре отсечь. Удобный рычаг, чтобы двери вскрывать. Кожухи взламывать, чтобы срочно до какой-нибудь коммуникации добраться. Универсальный инструмент.