Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
– Так вот почему от него все это время от него не было известий! О, если бы я была там!
– воскликнула Абриза, уже догадываясь, какое опасное дело затеял аль-Асвад.
– Я удержала бы его! О Джеван, я не должна была раздражать его своим отказом!
– Как бы то ни было, он восстал против своего отца и брата, о госпожа, и мы все были вместе с ним, и Хабрур ибн Оман, и Джудар ибн Маджид, и Мансур ибн Джубейр, и я, и мой Алид - со мной вместе... да воздаст ему Аллах и да раскроет перед ним райские ворота... Но сперва удача нам благоприятствала, мы нашли сторонников, победили в двух сражениях и уже шли на Хиру, а потом знамена наши были смяты... И случилось худшее, что могло случиться, - войско, оставшееся верным старому царю, отрезало нас от наших основных сил, и мы принуждены были спасаться бегством, и Джубейр ибн Умейр со своими всадниками загнал нас к этим горам! А мы всего лишь хотели, сделав крюк, вернуться к нашим отрядам, которые вел Джудар ибн Маджид, но Джубейр ибн Умейр, этот враг Аллаха, разгадал наш замысел!
– Так это Джубейр ибн Умейр нагнал вас и разбил в ночной схватке? припоминая, что где-то уже слышала имя этого свирепого военачальника, спросила Абриза.
– Я не знаю, кто на нас напал той ночью, о госпожа, когда мы преследовали караван, что увез тебя. Я думал, ты скажешь это мне, отвечал Джеван-курд.
– Ведь ты была с нашими неожиданными врагами.
– Какие странные совпадения...
– Абриза пожала плечами.
– Кто же мог знать, что аль-Асвад наткнется именно на тех всадников, которые сопровождают женщин и меня?
– Иначе и быть не могло, о госпожа, - курд поднял на нее глаза и сразу опустил их.
– Ради Аллаха, прикрой чем-нибудь лицо, чтобы мы беседовали благопристойно!
– У меня нет ни изара, ни покрывала, ты же видишь!
– возмутилась Абриза.
– И что скверного в моем лице?
– Скверно то, что я не должен на тебя смотреть, о дочь греха! У тебя нет изара - а на что же Аллах создал джуббу?
– огрызнувшись таким образом, Джеван поднялся, сделал несколько шагов по направлению к кучке мятых джубб, нагнулся и пошатнулся.
– Что с тобой, о Джеван?
– Абриза, вскочив, бросилась к нему, но он отстранил ее.
– У меня помутилось в глазах и голова моя унеслась, но это уже прошло, заявил он, не решаясь впрочем, сделать еще хоть один шаг и лишь отталкивая рукой молодую женщину.
– Неужели я пил вино? Да хранит меня Аллах милостивый!
– Ты потерял столько крови, что под тобой была не лужа, а целое озеро! выкрикнула Абриза с неожиданным злорадством.
– И она вытекла из ран, таких глубоких, что мой палец не достал бы до их дна! Я еще раз спрашиваю тебя ты можешь объяснить, откуда взялись твои новые шрамы, или ты поверишь мне?
– Я знаю только то, что этих шрамов у меня не было, о госпожа, клянусь Аллахом, я свои повреждения знаю наперечет, - покачивая головой, сказал бывалый вояка.
– И все они - на груди и на бедрах, а на спине у меня нет ни одного шрама! Но или ты обманываешь меня, или Аллах лишил тебя разума, или из нас обоих бесноватый - я! Я видел столько ран и столько их перевязал, о женщина, что знаю, как они заживают! Если свои раны я получил, как ты утверждаешь, четыре или даже пять дней назад, то рубцы должны принять такой вид только через месяц!
– Я тоже так думаю, о Джеван, но я своими глазами видела твои раны! Клянусь... Чем бы мне поклясться, чтобы ты мне поверил?
– Крестом и зуннаром!
– решительно отвечал курд.
– Ибо все христиане носят кресты, а если христианин хочет предаться Аллаху, он рвет свой зуннар... вот так!
И он выразительно показал, каким движением дюжий христианин может разорвать напополам крепкий волосяной пояс.
– У меня больше нет креста, я отдала свой золотой крест одной женщине, чтобы он послужил знаком для аль-Асвада, - хмуро сказала Абриза.
– Я сидела под замком, меня вынуждали ко всяким мерзостям... А аль-Асвад видел этот крест, и расспрашивал меня о нем, и он бы непременно узнал его...
– Он вот такой величины и плоский?
– взволнованно перебил курд.
– Да, именно такой, а разве вы встретили ту женщину?
– изумилась Абриза.
– Клянусь Аллахом, да! Но никто не поверил ей! Мы думали, что она подослана!
– Почему вы так решили, о Джеван?
– Потому что ее звали Джейран, и она - та банщица, что принесла тебе из хаммама твои браслеты, о госпожа, и одурманила всех вас банджем, и открыла ворота твоим похитителям!
– Я помню банщицу Джейран, и это высокая статная женщина с благородным лицом, от которой лишнего слова не добьешься, - перебила его Абриза, не задумываясь, откуда собеседник все это знает, - но браслеты принесла вовсе не она!
– Джейран - женщина с благородным лицом?
– Джеван-курд всплеснул руками.
– Что ты говоришь, о госпожа? Да лишь ради такого лица нужно было придумать изары и покрывала! Ничего более скверного я за всю жизнь свою не видел, клянусь Аллахом!
– В Афранджи женщины с такими лицами высоко ценятся, и это - признак благородного происхождения, - как можно понятнее объяснила курду Абриза. Я еще раз говорю тебе - та, что принесла браслеты, была вовсе не Джейран, хотя и назвалась этим именем! Но я и мои женщины подумали, что в том хаммаме две банщицы носят имя Джейран. Разве дело благородных расспрашивать об именах банщиц? Тогда уж потребуй от меня, чтобы я знала в лицо всех метельщиков с городского базара!
Джеван-курд выслушал эти высокомерные слова с явственным удовольствием, улыбаясь и кивая, посколько они были вполне достойны дочери эмира.
– Я не призываю тебя знакомиться с метельщиками и знать их всех поименно, - широко улыбнувшись от мысленного созерцания такого смешного непотребства, отвечал он.
– Я только спрашиваю тебя, о госпожа, как могло случиться, что твой золотой крест попал к этой распутнице? Ведь из-за этого креста мы и сидим сейчас вдвоем посреди пустыни.
– Я не знаю, как она оказалась возле дверей моей тюрьмы, и в этом деле мы сейчас не разберемся, мы слишком мало знаем, о Джеван. Я дала ей крест, умоляя, чтобы она отыскала Джабира аль-Мунзира, который жил с нами под именем Рейхана. Он бы уж сообразил, как меня вызволить оттуда!
– Вот теперь кое-что, благодарение Аллаху, прояснилось и обнажилась основа нашей беды, - проворчал Джеван-курд.
– Ведь эта несчастная встретилась с нами, когда мы уходили от всадников Джубейра ибн Умейра, и мы спасли ее от погони. А потом она переночевала с нами в пещере, и мы поехали дальше, спасаясь от людей Джубейра ибн Умейра и рассчитывая сделать круг и выйти к войску Джудара ибн Маджида. И мы дошли до Черного ущелья, а из него вырывается поток, и вдруг Алид услышал человеческие голоса. Мы отправились в разведку и увидели, что при самом входе в ущелье из воды торчат высокие и острые камни, а на этих камнях борются два человека, и один из них - Джабир аль-Мунзир! И я поразил стрелой его противника, и клянусь Аллахом - я сделал это вовремя, а Джабиру мы кинули конские путы и вытащили его на берег.