Шайтан-звезда (Часть 2)
Шрифт:
– Сюда, сюда, о Маймун ибн Дамдам!
– позвал его Хайсагур.
– О шейх, однажды ты уже помог этому несчастному - так доверши благодеяние и выручи его во второй раз! Раскрой для него Врата огня!
Джинну стало стыдно. В то время, как он, дрожа, ожидал насыщения ифрита, гуль помнил о его беде и первым делом попросил не за Сабита ибн Хатема, а за него!
– Не время, о шейх!
– возразил он, увидев по лицу Гураба Ятрибского, что мудрец крайне удивлен звучащим в собственной голове голосом.
– Мне ничто не угрожает, а Сабит ибн Хатем и звездозаконники Харрана - в опасности!
–
– с немалой издевкой заговорил Грохочущий Гром.
– Я полагал, что этот джинн выше меня ростом и в ярости подобен горящей головне, а он жалобно взывает и сделал своим оружием конские копыта!
– О Грохочущий Гром, а как вышло, что ты столько лет прожил, благоденствуя, не обремененный ничьей властью?
– спросил Гураб Ятрибский. Ведь медное кольцо, которому ты подчиняешься, могло попасть в более скверные руки, чем кувшин, заключавший этого джинна.
– Я уже поблагодарил тебя за это, о шейх, и взялся до рассвета исполнять твои просьбы, - высокомерно отвечал ифрит, - при том условии, что ты не прикажешь строить разрушенный город, а прикажешь разрушишь построенный город, или убить царя, или разбить войско!
– Я помню, для чего ты создан, и уважаю замысел Аллаха, - сказал Гураб Ятрибский.
– Что ты скажешь о том, чтобы бережно разрушить вон тот замок, именуемый Пестрым?
– Требуй - и получишь!
– ухмыльнулся ифрит.
– Постой, постой, о шейх!
– завопил, бросаясь между ифритом и Гурабом Ятрибским, Хайсагур.
– Ведь там - люди, Сабит ибн Хатем со звездозаконниками, прочие мудрецы и маги, и еще эта ущербная разумом со своими вооруженными детьми...
– Я помню, о гуль. Но дай мне договориться с этим почтенным ифритом так, как это будет приятно ему, - Гураб Ятрибский улыбнулся.
– Ты же выполняешь свое предназначение? Так дай и ему выполнить свое! Аллах послал его разрушать - так пусть он и совершит это наилучшим образом!
При виде озадаченной рожи ифрита Маймун ибн Дамдам не смог удержать ржания, заменявшего ему смех.
– Мы, ифриты, знали, что Бахрам передал тебе талисманы, которым мы подчиняемся, и мы с нетерпением ждали, когда ты воспользуешься ими и призовешь нас, - заговорил Грохочущий Гром, - ибо нас много, и мы, невзирая на твои заклинания, нашли бы способ погубить тебя! Но никому из нас и в голову не пришло, что ты примешь нашу натуру такой, как сотворил ее Аллах, и не потребуешь, чтобы мы отреклись от своей сути.
– А почему я должен требовать того, что неугодно Аллаху?
– осведомился Гураб Ятрибский.
Хайсагур уловил в его взгляде и голосе скрытое лукавство.
– Когда я доверил на время кольцо ас-Самуди, то предупредил его - раб этого кольца может лишь уничтожать, так что призывать его на помощь следует только в случае смертельной опасности, чтобы он испепелил врага и получил от этого радость и удовольствие. Но ас-Самуди предпочел терпеть бедствия, не пуская в ход кольца, - продолжал он.
– Скажи, о Грохочущий Гром, испытываешь ли ты дурные чувства по отношению к ас-Самуди? Испытываешь ли ты дурные чувства по отношению ко мне?
– Нет, разумеется, - отвечал ифрит.
– Со времени, когда Сулейман ибн Дауд заклял нас, ифритов, нам никогда не жилось так хорошо, как в последние
– Если эти речи продлятся, то наступит утро...
– услышал Хайсагур шепот Маймуна ибн Дамдама.
Гураб Ятрибский, как бы вовсе не заботясь о том, что происходит сейчас в Пестром замке, сел наземь и задумался.
– О ифрит, передо мной стоит сейчас нелегкая задача, и я нуждаюсь в твоем совете, - сказал он.
– Аллах сотворил тебя для разрушения - и только ты можешь сказать, как разрушить этот замок наилучшим образом.
– До основания?
– радостно спросил ифрит.
– До основания, - подтвердил Гураб Ятрибский.
– Нет ничего проще!
– Но одна башня должна уцелеть.
– На голове и на глазах!
– предвкушая радостную возню с каменными глыбами, завопил ифрит.
– Кроме того, нужно будет согнать в эту башню людей, охраняющих Пестрый замок.
– Я сделаю это огненными струями, о шейх! И ты насладишься криками тех людей!
– Насладишься ты, о могучий ифрит, - не поморщившись от мысли о избиваемых огненными струями людях, сказал Гураб Ятрибский.
– Мы же договорились - от того, что произойдет, я получу пользу, а ты удовольствие.
Тут уж призадумался Грохочущий Гром.
– Ты рассуждаешь очень странно для человека, о шейх, - заметил он. Вот этот скверный гуль, в которого вселилась душа грабителя и вора, только что говорил, что в замке есть люди, которых нужно спасти. И ничтожный джинн, обитающий в конском теле, тоже хочет спасти каких-то звездозаконников. Ты же не мог забыть о них! И ты не желаешь их смерти. Как же я отличу их от тех, кого нужно покарать?
– А что бы посоветовал ты сам, о подобный пылающему костру ифрит? осведомился Гураб Ятрибский.
– Я полностью доверился тебе в деле разрушения. И я знаю, что ты не нарушишь установлений Аллаха и пророка, по которым злые сгорят, а праведные - спасутся.
Ифрит почесал пятерней в затылке, от чего из-под его толстых пальцев брызнули короткие молнии.
– Очень трудно, производя обширные разрушения, отличать грешников от праведников, - признался он.
– Разрушение - это наша священная пляска перед лицом Аллаха. И если даже ты, о мудрый шейх, в такое мгновение подвернешься мне под руку и прикроешь того, кого нужно пощадить, краем своей одежды, я могу не заметить тебя.
– Таким тебя сотворил Аллах, - вовсе не обижаясь, подтвердил прежние свои слова Гураб Ятрибский.
– О шейх! А не можешь ли ты позвать на помощь еще и кого-то из джиннов? озаренный удачной мыслью, воскликнул Грохочущий Гром.
– Он бы полетел бок о бок со мной, и я бы разрушал, а он - спасал!
– Талисманы, которым подчиняются знакомые мне джинны, сейчас далеко, и лететь за ними долго, и единственный джинн, который имеется поблизости, сидит в брюхе вот этого коня, лишенный всякой силы!
– Гураб Ятрибский неожиданно расхохотался и ткнул пальцем в бок аль-Яхмума.
– Ты не представляешь, о Грохочущий Гром, как я хохотал, узнав, что джинна, для которого закрылись врата Огня, упрятали в конское брюхо!