Шерас
Шрифт:
Уже у самой деревни в берег, по которому авидроны преследовали иргамов, глубоко вдавался широкий просторный залив, именуемый ларомами Бычьим Рогом. Посередине залива имелся островок — плоский песчаный кусок земли примерно пятьсот на триста шагов. Чтобы оказаться на другой стороне залива, нужно было совершить утомительное путешествие в обход, по болотистой, густо поросшей кустарником местности, на что потребовалось бы не меньше целого дня. Но был и другой способ преодолеть водную преграду, о котором многие знали. Благодаря каким-то естественным причинам примерно шесть раз в день вода из залива на короткое время немного уходила, обнажая в нескольких местах отмель. Остров превращался в перешеек, и по нему можно было быстро перейти на другую сторону, едва намочив ноги…
С тех пор как Дэвастас бежал из Масилумуса, прошло столько времени, что он уже и забыл, что когда-то
Всё рухнуло в один миг. Сначала было ужасное обвинение. Ему сообщила о нем любимая служанка Хидры, «тень интольи», посланная своей хозяйкой. Запыхавшаяся от долгого бега, женщина сбивчиво поведала о том, что только что случилось во дворце: Тхарихиб убит и в его смерти обвинен он — Дэвастас. Хидра умоляла его как можно скорее бежать. Несмотря на всю абсурдность обвинения, воин не стал искушать судьбу и покинул город, окружив себя сотней самых преданных людей. К тому времени приказ из Солнечного дворца о немедленной поимке Дэвастаса еще не дошел до тех городских ворот, через которые военачальник покидал город. Он остановился в небольшом поселении неподалеку от столицы и попытался собрать если не все свои партикулы, то хотя бы главный конный отряд, состоящий из тех испытанных воинов, мужественных и беспощадных, вместе с которыми не однажды пускался в опасные рейды. Он отослал гонцов, и вскоре его маленькая армия уже насчитывала две тысячи человек. Тут Дэвастас поспешил удалиться в глубь страны, и по дороге к нему присоединилось еще около тысячи наемников, беглых цинитов и лихих разбойников. Дэвастас всем сулил вольготную жизнь, богатую наживу и в доказательство этого позволял грабить свои же, иргамовские, деревни.
Вскоре Дэвастас оказался в землях ларомов и принялся за миролюбивых рыболовов. Несколько раз ларомы объединялись и отправляли ему навстречу крупные отряды, но опытный военачальник неизменно заманивал противника в глухие чащи и там легко уничтожал. И золото потекло рекой в кошели Дэвастаса. Трусливые вожди предпочитали откупаться, а тех, кто сопротивлялся, иргам обращал в рабство и продавал «Свободным воинам». Только за три последних месяца он выручил пятнадцать тысяч берктолей (примерно столько же составила доля его людей). Уже более половины ларомовских вождей платили ему дань, снабжали его отряд провиантом и всем необходимым. Даже поставляли ему воинов. Однако вскоре объявились авидроны и оттеснили его на окраины ларомовских земель. Несколько стычек с ними ни к чему не привели — он только потерял более трети своих цинитов. Тут Дэвастас встал перед выбором. У него скопилось вполне достаточно золота, чтобы отказаться от продолжения кампании. Тем более что помимо золота с ним была золотая Дева, которую он так и не вернул Хаврушу. Теперь он сможет выкрасть из Масилумуса Хидру, тем паче что авидроны сняли осаду с города, и исчезнуть вместе с ней навсегда. Никому никогда не удастся их найти. Но Дэвастас был еще слишком молод, и страсти кипели в его сердце. Долгие переходы, бесконечные сражения стали его стихией. Ему почти удалось подчинить себе ларомов, и он мнил себя правителем целого народа. Бывший иргамовский военачальник решил сражаться до конца. Несколько месяцев спустя он выследил авидронскую партикулу тяжеловооруженных и однажды ночью атаковал ее. Воинам Инфекта удалось отбить все атаки и нанести Дэвастасу значительный ущерб, но и иргам перебил более половины авидронов, сжег валилы и метательные механизмы, а также взял в плен партикулиса Эгасса и вместе с ним знамя партикулы «Неуязвимые». Какая блестящая
Авидроны ушли. Теперь ларомы стали совершенно беззащитны, и Дэвастас отправился в длительный поход по побережью Анконы, по пути уничтожая неподчинившиеся племена и принимая щедрые дары от покорившихся вождей. В одной из деревень он провозгласил себя интолом ларомов и устроил шумное празднество. Глубокой ночью, сильно опьянев после бесконечных возлияний и распалившись от угодливых речей льстецов, Дэвастас собственной рукой казнил Эгасса и приказал отправить его голову в Грономфу…
Несмотря на бурные события, Дэвастас ни на один день не забывал о Хавруше. Он нисколько не сомневался, что именно Хавруш убил своего брата, интола Иргамы, и Дэвастас мечтал о мести. Мечтал с дикой ненавистью, со страстью, присущей его необузданной натуре. Однажды он отправил в Масилумус десять своих самых испытанных лазутчиков, щедро наполнив их кошели звонкими монетами, с поручением распространять среди народа слух, что вовсе не Дэвастас, а сам Хавруш убил брата…
Два десятка сражений, в особенности последнее из них, с авидронами, значительно ослабили силы Дэвастаса. Из тех трех тысяч воинов, которых он привел из Иргамы некоторое время назад, в его рядах теперь оставалось чуть больше тысячи. Когда новоиспеченному интолу сообщили, что в землях ларомов опять появились авидроны, он крепко задумался и первым делом поспешил сформировать из подчинившихся ларомов большой пеший отряд. Ларомы были бездарными воинами, воевать не умели и не хотели, поэтому из четырех тысяч явившихся на призыв дикарей Дэвастас отобрал всего семьсот человек, способных, по его мнению, хотя бы чему-то научиться.
Долгое время Дэвастасу чудилось, что его преследует целая либера авидронских воинов. Вскоре, однако, он узнал от вождя-перебежчика, что авидронов не так уж много — человек триста. Иргам не поверил этому несуразному сообщению, решив, что его просто пытаются провести, и принял еще более серьезные меры предосторожности. Вскоре он решил двинуться к ларомовскому селению Тиши Алг и расправиться наконец с его непокорными жителями и с местным вождем Гуалгом, который никак не хотел встать на его сторону и, по всем сведениям, регулярно вел переговоры с авидронами. Выйдя на берег Анконы, Дэвастас повернул в сторону Тиши Алга и по истечении двух переходов обнаружил погоню. Иргам не сомневался в численном превосходстве авидронов и не желал сходиться с ними в открытом бою. Оставив засады, которые должны были несколько охладить пыл преследователей, он попытался ускорить движение своего отряда. Однако громоздкая повозка с золотой Девой, с которой Дэвастас предпочитал никогда не расставаться, и весь длинный обоз, груженный припасами, оружием и военной добычей, не позволяли передвигаться так, как хотелось…
Когда отряд Дэвастаса приблизился к заливу, воины его авангарда обнаружили брод — широкую, чуть подтопленную полосу земли с твердым грунтом. По нему они перешли на островок, а затем по такой же отмели попали на другой берег. Путь был проторен и оказался вполне надежным, и вскоре через залив переправились все, включая конницу и обоз. Особенно Дэвастас опасался за Деву, которую перевозили завернутой в бычьи шкуры на исполинской повозке с огромными колесами. Но повозка с бесценным грузом, подталкиваемая полусотней специально отобранных дикарей, легко миновала опасный участок.
Едва последний отряд успел ступить на противоположный берег, как начался прилив, и перешеек на глазах изумленных воинов превратился в маленький островок, омываемый со всех сторон мягкой речной волной. Будто здесь никогда и не было удобной переправы. Видя, что путь преследователям отрезан, Дэвастас решил остановиться и передохнуть. Только воины напоили лошадей, как на противоположном берегу появились авидроны. Сначала показались их конные следопыты, потом лучники. За ними вышли другие воины, в том числе и пешие — все авидроны были вооружены и одеты по-разному, представляя собой не спаянное войско, а разрозненные небольшие отряды.
— Я же говорил… — К Дэвастасу подъехал Стартус — один из лучших его военачальников, имеющий в своем распоряжении ударный отряд конницы, старинный друг и самый преданный человек из всех людей, которые его окружали. — Авидронов действительно не больше трех сотен. Вот смеху! Нас тысяча и еще семьсот ларомов, а мы вот уже какой день убегаем от этого жалкого сброда…
— Не пойму, в чем тут дело? — угрюмо отвечал Дэвастас, внимательно разглядывая фигуры на том берегу. — Почему такой малочисленный отряд преследует превосходящее его войско? Что-то здесь не так!