Шестые врата
Шрифт:
Слепой поддал ногой пустую консервную банку. Та пролетела через площадку и поскакала вниз по ступеням. Полый металлический звук вдруг прервался, будто в темноте консерву поймала чья-то мягкая неслышная лапа.
– Трудно оказаться лицом к лицу со своим прошлым. Иногда проще его забыть. Или убедить себя, что все было совсем по-другому. Или придумать его себе. Но если бы у всех нас появился шанс его изменить, – зеркальные стекла отразили лица пятерых панорамной камерой, - неужели вы думаете, что мир остался бы прежним?
– Постойте-постойте! – Край оттолкнулся от подоконника и, покачиваясь,
Фактор подхватил его под локоть, пристроил в уголок:
– Остынь. Дыши.
– Я же... Я не говорил, что этот мир лучше, - оправдывался ошарашенный напором «гений». – Он просто другой. И потом, – Еретик закусил губу, – это же только гипотеза.
Фактор метнул в его сторону мрачный взгляд типа «думай-что-мелешь-емеля», но было уже поздно.
– Да мне по барабану твоя гипотеза! – Поэт, наконец, отдышался и боролся с ручищей Фактора за свободу. – Или мы все идем во Врата прямо сейчас, или возвращай нас обратно!
Голубь, мирно дремавший, засунув голову Динго под крыло, встрепенулся и взвился в воздух, хлопая крыльями. Перья мазнули по ежику волос, Фактор инстинктивно прикрыл ладонями макушку. Край отпихнул его плечом, просквозил через площадку, и вот – откуда только прыть взялась - его кеды уже застучали по ступеням. Лилит ругнулась сквозь зубы.
– За ним! – Быстро среагировал Еретик.
– Держитесь все друг за друга и не отпускайте!
Опомнившийся Фактор уцепил ее под локоть и поскакал вниз. Ладонь Шивы ухватила полу куртки, Еретик покатился следом. Динго, громко взывавшая к Фродо, замыкала процессию. Лилит не сомневалась, что нагнала бы хиляка-поэта за пару секунд, если бы не привесок сзади, который она не решалась стряхнуть – что, если кто-то из шестерки потеряется, и все начнется снова?
Вот так и вышло, что они были на площадке четвертого этажа, а Край – парой пролетов ниже, когда до ушей Лилит долетел знакомый звук. Вертушка пролетела совсем близко – в рассохшейся раме задребезжали стекла. Жужжание винта не удалилось, а зависло над домом, накрыв его гулом, режущим воздух на дольки. Лилит затормозила, но сталкеры по инерции потащили ее вперед. В окне мелькнула крыша черного фургона, тормознувшего у подъезда. Вроде не ганарейка[2], но ситуация пока что развивалась, как по учебнику. Не ясно было только, с какого бодуна Гуняга бросил на пяток любителей такие силы.
Свободной рукой Лилит нырнула в карман, вытащила мобильник. Запястье тут же перехватили жилистые пальцы. Еретик сообразил, видно, насчет вертолета:
– Ты чо? Слить нас хочешь?
Остальные сталкеры в замешательстве столпились на лестнице между этажами. Кеды Края топали далеко внизу.
– Не слить! Помочь. Я… – Закончить она не успела.
Грохнула решетка в парадном, забухали по ступеням подошвы тяжелых ботинок. Щелчки затворов, крики, шум возни, удар, от которого даже наверху задрожали перила – и зловещая тишина. Стряхнув руку побледневшего Еретика, Лилит переключила «ветрогон» на радиоприем. Привычный канал заполнял белый шум. Запустила авто-настройку. Сережка наушника всхрапнула, просыпаясь:
– ...тридцатому. У нас один гость. Ситуация под контролем.
– Тридцатый двадцать четвертому. Сокол с птенцами на крыше. Готовы слететь.
– Ну, что там? – Влез Фактор, отодвинув плечом кусающего губы Еретика.
Лилит пихнула его к стене, чтоб не светился в пролете, и зачастила вполголоса:
– Куколка тридцатому! Дайте мне Папика, срочно. Гостя не трогать. Как поняли меня? Гостя не трогать.
В эфире чертыхнулось, зашуршало озадаченно. Несколько голосов бурчали невнятно на заднем плане. Наконец, в ухо рявкнуло решительно:
– Это тридцатый. Кто на связи? Обозначься!
Вот тупой бандерлог! Можно подумать, ему не сообщили, что в группе крышевой[3]! Лилит внятно повторила свои позывные.
В ухе матюгнулось, захрюкало:
– Тридцатый всем! Переходим на сто семьдесят четвертую. Подтвердите прием.
Твою дивизию! Эту частоту «ветрогон» не брал.
– Тридцатому капитан Григорьева, УБЭГ, - заторопилась Лилит открытым текстом. – Прошу связи с...
Наушник заполнил треск электрических помех. Бандерлоги[4] сменили-таки канал. По ее лицу сталкеры поняли, что дело труба.
– Что теперь будет? – Прошептала дрожащими губами Динго. – И как же Край?
Сверху бухнуло, загрохотал металл по бетону, полетела мелкая белесая крошка. Ноздри заполнила едкая вонь. «Птенцы» прорвались с чердака на лестницу.
[1]Кодовое название секретной программыЦРУ, имевшей целью поиск и изучение средств манипулирования сознанием, например, длявербовкиагентов или для извлечения информации на допросах, в частности, с помощью использованияпсихотропных химических веществ.
[2]Автомобиль ГБР
[3]Крышевой Олег (сленг) – агент, работающий под прикрытием
[4]Бандерлоги (сленг) - спецназовцы
Мир, в котором меня нет
«он привидение колеблется от ветра
он медленно кружится в тишине
разглядывает тени от ограды
сквозь тонкие прозрачные ладони
он рассыпается на голос и свеченье...»
Дальнейшие события слились в череду ярких бусин, нанизанных на время, растянутое, как сделанный из резинки браслет. Вот Лилит вытаскивает из кармана флэшку. Знаками велит всем зажать уши и закрыть глаза. Динго закрывает, еще не понимая зачем. В сужающемся поле зрения мелькают развевающиеся черные волосы. Желтый значок летит на пол и рассыпается на части под ребристым каблуком. Темноту разрывает вспышка. В тишине что-то сдавливает голову, толкает в живот, чуть не сбивая с ног. К горлу подкатывает тошнота, вязкая слюна заполняет рот, воздух отказывается идти в легкие. Динго сползает по стене и обнаруживает, что под ней нет пола. Она падает в черную яму с широко распахнутыми глазами и беззвучно ударяется об ночь.