Шипы и лепестки
Шрифт:
На веранде главного дома появилась группа людей — потенциальные клиенты. Паркер им что-то говорила, указывая на арку и беседку. Клиентам придется включить воображение, чтобы увидеть изобилие белых роз и буйство глицинии, но Эмма подумала, что и высаженные ею в вазоны анютины глазки, и стелющийся барвинок смотрятся очень мило.
Интересно, будет ли через пятьдесят лет флористка, которая на данный момент еще даже не родилась, прилежно создавать пятьдесят букетов в память о свадьбе жениха и невесты, только планирующих сегодня свое торжество? И будут ли дети, внуки и правнуки
С тихим стоном — из-за боли в мышцах, изнуренных утренней тренировкой, — Эмма закинула ноги на соседний стул, подставила лицо солнцу и закрыла глаза. Остро пахло влажной землей и мульчей, весело чирикала какая-то птица…
— Нельзя так надрываться. — Эмма вздрогнула и распахнула глаза. Джек? Без единой мысли в голове она смотрела, как он выдергивает завиток спагетти из ее тарелки и бросает себе в рот. — Вкусно. Еще есть?
— Что? О боже! — Эмма в панике взглянула на часы и вздохнула с облегчением. — Наверное, я задремала, но всего на пару минут. У меня еще сорок девять букетов.
Джек сдвинул брови.
— У тебя сорок девять невест?
— Хм. Нет. — Эмма потрясла головой, пытаясь развеять окутавший мозги туман. — Пятидесятая годовщина свадьбы и копия букета невесты за каждый год. А ты что здесь делаешь?
— Приехал за курткой.
— Ах да. Прости, я вчера забыла о ней.
— Ничего страшного. У меня тут неподалеку деловая встреча. — Джек выхватил из тарелки еще один завиток. — Так как насчет салата? Я пропустил ленч.
— Да, конечно. Уж ленч я тебе точно должна. Садись. Я принесу тарелку.
— Отлично, и я не возражал бы против дозы кофеина. Неважно, горячего или холодного.
— Без проблем. — Внимательно глядя на него, Эмма поправила волосы, выбившиеся из-под шпилек. — Ты какой-то взъерошенный.
— Тяжелое утро. И минут через сорок меня ждут на очередной стройплощадке. Ты оказалась между двумя объектами, так что…
— Тебе повезло. Я сейчас вернусь.
Конечно, взъерошенный, думал Джек, усаживаясь и вытягивая ноги. И вовсе не от работы или утренней стычки с инспектором, с которой он справился бы лучше, если бы выспался, а не метался почти всю ночь в постели, пытаясь заблокировать сексуальные грезы о красотке со жгучими испанскими глазами. Любой бы на его месте выглядел взъерошенным. И только мазохист мог воспользоваться идиотским предлогом и явиться за курткой. С другой стороны, кто знал, как соблазнительно выглядит разомлевшая на солнце Эмма?
Он теперь знает. И это не избавит его от бессонницы. Необходимо волевым усилием разделаться с наваждением. Назначить свидание какой-нибудь блондинке или рыжей… несколько свиданий нескольким блондинкам и/или рыжим, и не успокаиваться, пока не удастся задвинуть Эмму обратно в «Запретную зону» и надежно там запереть.
Эмма вернулась с подносом и злополучной курткой.
Джек подумал, что именно от такой красоты у мужчин перехватывает дыхание, а улыбка Эммы — вот такая, как сейчас, — пронзает, как молния. В общем, срочно пришлось мысленно воздвигать знак «Запретная зона».
— У меня осталось немного оливкового хлеба. Очень вкусного. И я принесла
— Отлично. Спасибо.
— На здоровье. Приятно передохнуть в компании. — Эмма опустилась на свой стул. — Чем ты сейчас занимаешься?
— Несколько параллельных объектов. — Джек с аппетитом откусил огромный кусок хлеба. — Ты права. Потрясающе.
— Секретный рецепт тети Терри. Ты сказал, что одна из строек где-то рядом?
— Даже две. Та, куда я сейчас еду, никогда не закончится. Два года назад у клиентки возникло желание переделать кухню, что плавно перетекло в полную реконструкцию хозяйской ванной комнаты, которая теперь может похвастаться деревянной японской ванной, джакузи и душевой кабиной, способной вместить компанию из шести человек.
Эмма задумчиво пошевелила бровями, невольно привлекая внимание к роскошным темным глазам, и откусила крохотный кусочек спагетти.
— Затейливо.
— Я все ждал, когда клиентка спросит, нельзя ли расширить ванную комнату, чтобы воткнуть бассейн, но она переключила свою энергию на летнюю кухню у открытого бассейна — увидела в журнале и решила, что жить без нее не может.
— Как только остальные обходятся без летней кухни?
Джек улыбнулся.
— Ей двадцать шесть лет. Мужу пятьдесят восемь. Он ее обожает и с радостью потакает всем ее бесчисленным капризам.
— Я уверена, что он ее любит, и если может себе позволить, то почему бы не сделать ее счастливой?
Джек пожал плечами:
— Да ради бога, а я не буду испытывать недостатка в пиве и чипсах.
— Циник. — Эмма ткнула в его сторону вилкой, а потом наколола на нее салат. — Ты видишь в ней охотницу за богатым мужем, а в нем — старого дурака.
— Держу пари, его первая жена придерживается того же мнения, но лично я вижу в них клиентов.
— В любви или браке дело не в возрасте, а в самих людях, в их чувствах. Может, рядом с ней он чувствует себя молодым и полным жизни и открывает в себе что-то новое. Если бы дело было только в сексе, то зачем жениться?
— Допускаю, что женщина с ее внешностью обладает колоссальной силой убеждения.
— Вероятно, но мы проводили здесь свадьбы для множества пар со значительной разницей в возрасте.
Джек взмахнул вилкой и воткнул ее в салат так же, как это сделала Эмма несколькими минутами раньше.
— Свадьба еще не брак.
Эмма побарабанила пальцами по столешнице.
— Ладно, ты прав. Однако свадьба — прелюдия, символичное и ритуальное начало брака, поэтому…
— Они поженились в Вегасе, — перебил ее Джек с непроницаемым выражением лица.
Эмма еле сдержала смех.
— Многие женятся в Вегасе. Это вовсе не значит, что они не будут жить долго и счастливо.
— Их обвенчал трансвестит, изображающий Элвиса.
— Ты все выдумал. Но даже если это правда, подобный выбор… свидетельствует о чувстве юмора и веселом нраве, которые, между прочим, я считаю важными составляющими успешного брака.
— Да бог с ними. Отличный салат, — похвалил Джек и оглянулся на веранду главного дома, где сейчас сидела Паркер с потенциальными клиентами. — Похоже, бизнес процветает.