Школа богатырей. Возвращение Полуночи
Шрифт:
– Я вернусь богатырём! Обещаю!
А потом тягатели выстроились в колонну, во главе встал Стоян. На плече замерло уродливое глиняное чучелко. В разом установившейся тишине громко прозвучал голос наставника:
– Песню запе-вай! Шагом марш!
Топ-топ-топ! – били выложенную булыжником мостовую крепкие тягательские каблуки. Первым затянул Матфей – тягатель из Новгорода. Потом подхватили все. Любимка вытянул шею и разглядел сияющие глаза Пелагеи – это была её песня.
– Не для меня придёт ра-а-асвет, не для меня-а-а-а
Впереди их ждали жутко опасные и страшно интересные Запредельные леса.
Сказ 2 – Листок против Шустра
Листок мчался по опустевшим улицам. Харитон направлял его из палат ума.
– В корешке книги Полуночи спрятан сигнальный жук, – голос первого библиотекаря звучал прямо в голове писаря, минуя органы слуха.
– Похититель сильно просчитался. Кстати, кто он?
– Наш старый знакомый Шустр…
Харитон замолчал, Листок продолжил за него:
– …див с манией сильного хозяина. Никогда не действует самостоятельно. Ему важно знать, что его хозяин самый влиятельный из всех возможных. Мечник. Знаменит полетами и скоростью.
– Неплохо. Иного я от тебя не ждал…
– Моя цель?
– Вернуть книгу и Иваша…
– Иваша?
Не успел писарь закончить вопрос, как в голове явился образ простоватого парняги из охраны и нахмуренное лицо князя. «Убег! Иваш убег!»
Листок кивнул:
– Ясно.
– Иваша отыщешь там же, где и книгу.
– Поддержка будет?
– Нет. Все силы брошены на охрану тягателей. Среди них Любим – он важен.
– Ясно.
Перед Троицкими воротами писарь замедлился. На страже Охап и Гвоздь. Листок кивнул и выскользнул на мост. Здесь пусто, все отправились глазеть на церемонию отбытия тягателей.
Хлоп! Вокруг писаря образовался невидимый кокон переменной массы. Волосы и полы рубахи невесомо поплыли по воздуху, движения резко ускорились, а мир стал ярче и резче.
Новгородский тракт уходил сквозь Моховые болота, но Листок почти сразу свернул. Под сапогами зачавкало, из зарослей осоки поднялись тучи гнуса. Противные голоса лягушек затихали, чтобы зазвучать ещё громче после того, как он пройдёт. Миновал заросли козушки, в которых в прошлый раз таился Вий, и увидел полуразвалившееся строение из почерневших, заплесневелых брёвен – заброшенный терем, куда Иваш заманил Любима, чтобы передать его демону Ярости. От терема доносились приглушенные голоса.
Листок перевёл дух и шагнул из зарослей:
– Кого я вижу?! Иваш решил прогуляться по местам былой славы?
Молодой парень в простой одежде в ответ затравленно оскалился, вытягивая шею и заглядывая за спину говорившему – ждал ещё богатырей. Зато маленький див остался спокоен. Темно-зелёный кафтан распахнут на груди, на шее – массивная золотая цепь, сандалии на босу ногу запачканы и потёрты. Голова гладко выбрита, лишь надо лбом крохотная чёлка. Маленькие ладошки легли на рукояти мечей в заплечных ножнах.
Так вот он каков – див, сумевший перехитрить Харитона в его берлоге. Нужно быть начеку.
– Иваш, ты собрался нас покинуть? – спросил писарь весело и дёрнул себя за выбивающийся из-под картуза чуб. – Нехорошо, надобно вернуться, пока охрана не осерчала.
Иваш оскалился, как загнанный в угол пёс. Несмотря на то, что Листок явился один, недооценивать его не стоит: хоть об этом и не трубят на каждом углу, всяк в княжестве знает, что писари Харитона – настоящие богатыри. Хотя и Шустр не простой див: в последней битве против одержимых людей бился с Полуночниками наравне с богатырями.
– Меня зовут Шустр, – молвил див, задвигая Иваша за свою маленькую спину и продолжая теребить рукояти мечей. – Слышал о таком?
– А должен был? – Листок улыбнулся, стараясь вывести противника из себя.
– Я известен на все шесть княжеств. Моё мастерство мечника…
– Твоё самомнение известно на все шесть княжеств, – усмехнулся Листок. – Верни книгу, и добровольно идём со мной. Коли объяснишь свой интерес, быть может, мы тебя отпустим.
– А что, и объясню, – проговорил Шустр.
Листок замер, как часто с ним случалось – пора показать все первому библиотекарю. В такие моменты зрачки писаря расширяются, а потом медленно принимают обычный размер. Перед глазами на мгновение все плывёт, в дальнем уголке разума отворяется неприметная дверка, и в голове появляются мысли, думанные не им – после этого первый библиотекарь Харитон может глядеть глазами Листка, может напрямую внушать ему мысли, а если надобно – даже говорить его ртом. Всегда, но не теперь. Листок тряхнул головой – что за чертовщина? Шустр расхохотался.
– Не выходит связаться с хозяином? Можешь не стараться, на меня ваши фокусы не действуют.
Он прикоснулся к золотой цепи на шее. Из-за ворота кафтана показался медальон – золотая четырёхпалая лапа, сжимающая большой чёрный камень.
– Харитон – не хозяин. Мы все служим Руси, – сказал Листок, не сводя глаз с камня. Лихорадочно соображал что делать: «Харитон велел забрать книгу и задержать Иваша. Смогу ли я одновременно вернуть и книгу, и человека?» – Что это у тебя на цепочечке? – спросил, чтобы потянуть время.
– Твоя погибель!
Стрекозиные мечи выскочили из ножен и закружились с бешеной скоростью. Иваш сжался и схоронился в дальний угол полуразрушенного терема.
Хлоп! Раздался негромкий хлопок, и писарь сразу сделался выше. Чуб и полы кафтана невесомо поплыли по воздуху.
– Осторожнее, – воскликнул Иваш. – Он владеет рваным скоком.
Листок презрительно скривился. Не успел сбежать, а уже выдаёт секреты противнику. Гнилой человек.
Движения богатыря и правда сделались рваными, словно наблюдатель быстро-быстро моргал. Шустр на это только злобно оскалился.