Школа одаренных переростков
Шрифт:
Вертолет, накренившись, пошел на снижение, и поверхность озера стала выпуклой.
Вздулась, как огромный пузырь.
Это был совершенно прозрачный купол!
Где-то я читал, что под куполом строить нельзя: парниковый эффект, температура будет слишком высокая. Но вот — построили же!
Видела бы мама! Она всё твердила, что я замерзну, непременно замерзну в палатках. Какие палатки? Какие валенки? Тут пальмы растут у бассейна!
Значит, что? Значит, денег не жалеют.
Точно, быть мне космонавтом.
На
Я начал было суетиться, искать дверную ручку, но пилот молча показал рукой наверх: нельзя, пока винт не остановится. И в самом деле, меня бы сдуло с купола, как пушинку.
Наконец — тишина. Пилот повернулся ко мне, подмигнул.
У него было знакомое лицо: похож, наверно, на какого-нибудь киноактера.
Дверь кабины открылась, ворвался холодный ветер с мелкими острыми льдинками.
Я вскинул сумку на плечо, спустился вниз, нетвердо встал на бетонный круг, огляделся.
Отсюда, с макушки купола, видно было пол-России. Вдали на западе темнели горы: может быть, даже Уральские.
Ну, и что дальше?
Я растерянно посмотрел на вертолет. Пилот медлил.
Я оглянулся и в двух шагах увидел широкую каменную лестницу с алюминиевыми перилами (как уличный подземный переход), ведущую вниз.
Я помахал пилоту рукой и начал спускаться.
Внизу была круглая лифтовая площадка со стенами из полупрозрачного голубого пластика. Горели лампы дневного света. Здесь было немного теплее, чем наверху. Что-то гудело: наверное, кондиционер.
Я нажал кнопку и, уже входя в лифт, услышал, как над куполом взревели моторы вертолета. Всё, теперь уж точно приехали.
10
Внизу у лифта меня ждал директор Иванов.
Как он здесь оказался раньше меня — уму непостижимо.
Но я очень обрадовался, когда его увидел.
— Здравствуй, Алексей! — сказал Иванов. — Поздравляю с прибытием.
Я огляделся.
Зеленые газоны, прямые мощенные светлыми плитами дорожки.
Кусты, усыпанные крупными желтыми цветами, деревья, тоже все в цветах, только светло-сиреневых.
За деревьями виднелись невысокие серые и голубые строения.
Легкий теплый ветерок.
В воздухе монотонное жужжание.
Купол над головой был прозрачен, как небо.
— Нравится? — спросил Иванов.
Я кивнул.
— Там общежитие, — показал он рукой. — Жилые комнаты на втором этаже. Столовая — на первом. Твоя комната номер семь. Ключ внутри, на письменном столе. А это — учебный корпус.
И в эту минуту купол над головой потемнел, набежали тучки, хлынул дождь.
То есть дождя-то я не почувствовал, а только увидел, как по склонам купола побежали, широко разливаясь, потоки мелкой воды.
С шорохом проползла ветвистая беззвучная молния, стекло купола ярко засветилось, потом померкло. Землю под ногами встряхнуло: должно быть, молния ударила неподалеку.
— Вот так и живем — на семи ветрах, — весело сказал Иванов. — Ну, ступай. Извини, что я с тобой на ты перешел, у нас в школе так принято. Отдохни с дороги, хочешь — в бассейне окунись. Пообедай. Сегодня ты свободен. Осмотрись, познакомься с ребятами. Ну, а завтра с утра приступим к занятиям. Программа ясна?
— Ясна.
— Тогда пока.
И Иванов скрылся за толстым столбом лифтовой шахты.
11
Мимо пальм, увешанных пудовыми кокосами и желтыми гроздьями фиников, мимо сине-зеленого бассейна с вышкой я пошел к двухэтажному жилому корпусу.
В саду не видно было ни одной живой души.
Я шел и рассматривал желтые колокольчики на кустах. Таких крупных, размером с чайную чашку, цветов я не видел даже в кино. В середине каждого цветка торчал большой кудрявый пестик.
Те сиреневые цветы, что падали с деревьев, были ненамного меньше.
Оглянувшись (не смотрит ли кто) я поднял с дорожки один такой цветочек, у него был одуряющий гиацинтовый аромат.
Странно, подумал я, вокруг должны роиться разные насекомые, иначе кто же всё это хозяйство опыляет?
Только эта мысль мелькнула у меня в голове — как передо мною поперек дорожки пролетела большая стрекоза с длинным тонким ярко-синим телом. Она так озабоченно стрекотала своими прозрачными крыльями и так старательно держала прямой курс, что мне стало спокойнее.
"Что такое, в конце концов? — сказал я себе. — Что ты вибрируешь? Вон, пожалуйста, простое существо летит и радуется жизни, бери с него пример…"
Тут стрекоза сделала зигзаг и зависла в воздухе прямо перед моим лицом, буквально на расстоянии одного метра, как бы изготавливаясь к лобовой атаке.
Это было так неожиданно, что я отступил на шаг и инстинктивно прикрылся локтем.
Но летучая хищница и не думала на меня нападать. Она висела над дорожкой, вылупившись большими зелеными глазами, и как будто преграждала мне путь.
Мне стало стыдно. Я посмотрел направо-налево, не видел ли кто, как я шарахаюсь от насекомых, — и погрозил стрекозе пальцем:
— Вот я тебя, проклятая! Прочь с дороги!
— Страствуй, Алёша! — тихо, но явственно профырчала стрекоза и, метнувшись ввысь, исчезла высоко над деревьями.
Я решил, что мне показалось: голова у меня была какая-то дурная.
По ночам человек должен спать.
Особенно перед дальней дорогой.
12
Вестибюль общежития оказался несоразмерно велик, он занимал чуть ли не половину внутреннего пространства здания.