Школа прошлой жизни
Шрифт:
— А потом вы крикнули ночью. В ту самую ночь, когда я отправила к вам Арчи, не зная, что посылаю его на смерть. Вы уже заплатили ему за молчание? Он пошел, не подозревая подвоха. Я думаю, он ограничился единственной платой, много ли требовалось старику? И когда он шел назад, вы ударили его по голове. Вы знали, что кто-то из преподавателей услышит ваш крик и встревожится, но не пойдет никуда сам.
Я замолчала. Слова вырывались раньше, чем я успевала подумать, словно все это было картинкой со стороны. Как просто все. Даже следы.
— Ваши туфли, — и почти с ужасом я увидела, что госпожа Коул вздрогнула. Незаметно, и опустила голову вниз. — Вы оставили следы возле тела госпожи Лидделл.
Я посчитала, что это след сапога госпожи Джонсон. Взяла готовый, очевидный ответ, мне могло это стоить жизни, впрочем, она и сейчас висела на волоске.
— Вы рассказали мне про эмпуса. Думаю, книга давно сгорела в вашей печи, и вы сделали так напрасно. Потому что эмпус — самоубийца, он не убивает, а предсказывает смерть.
Как долго я могла продолжать монолог? Оскорбительный, если предположить, что госпожа Коул ни к чему не причастна. А если причастна — она ждет, что еще я скажу?
— Госпожа Рэндалл, — я облизала пересохшие губы, и госпожа Коул спокойно заметила:
— Выпей чай.
Я пропустила ее слова мимо ушей. Я должна была умереть намного раньше.
— Госпожа Рэндалл, — повторила я. — Она случайно упала. В какой момент она догадалась бы обо всем? Вы с ней бы не справились. Стала бы она пить ваши отвары? Сомневаюсь. Вам повезло. А госпоже Лидделл? Вы решили, что она подходит под жертву эмпуса. Сначала ее миновала беда, так же, как вас в вашей инсценировке. Как она вышла? На ржание лошадей? Или вы ее к себе пригласили?
Кора Лидделл была рада перемыть чьи-то кости. А еще она дочь врача и могла заподозрить, что в смерти Арчи есть какой-то изъян. В убийстве Арчи был какой-то изъян… Госпожа Коул молчала, и не имело смысла ждать откровения.
— Школьная травница, ваша предшественница, была плохим человеком. — Я усмехнулась: насколько плохим? — Не упускала возможности попугать работниц, и те, всполошенные, передавали хозяйке байки про василиска. Про упыря, который приходит из леса. Но ни разу она не сказала ничего про эмпуса. Странно, да? Несчастная хозяйка заколотила бы окна в детской, чтобы малышка не увидела свою смерть. Надолго бы всему хутору, всей деревне хватило страшилок, а ей как будто заткнули рот…
— У тебя нет жара, Стефани?
От голоса госпожи Коул я вздрогнула и поднесла руку ко лбу. Нет, со мной все было в полном порядке.
— Вас удивило, что я не выпила чай?
Я многое могла бы еще рассказать, если вспомнила бы все детали, разговоры, поступки и их последствия. Но я сидела на своей кровати, сжимая книгу одной рукой, не понимая, что в ней такого. Она нужна госпоже Джонсон со всеми вырванными страницами. И, вероятно, она нужна госпоже Коул — так думала госпожа Джонсон. Но госпожа Коул не смотрела на книгу, а значит, я открыла еще не все.
Что я забыла?
— Лайза Кин, — отчетливо произнесла я, и госпожа Коул медленно выпрямилась. С этого надо было начать. Но Лайза — ребенок. Девочка, которой всего четырнадцать лет.
«Как четырнадцать исполнилось, она и передала земли монастырю...»
Кин.
Я стиснула книгу. Я видела, искала — и видела, но не поняла это тогда.
— Кто такая Патриция Кин? — спросила я. — Она умерла спустя восемь лет после того, как повесили Юджина.
«Насколько я знаю, впрочем, кто знает это сейчас достоверно, какие-то земли и средства были розданы кому-то еще…»
— Вы тетка Лайзы. Но наследство здесь передают женщинам, только если нет наследников мужского пола, как это было в случае Новоявленной Вероники. Как в случае Лайзы. Кто же умер, госпожа Коул, или находится при смерти? Кто-то, чьему предку Новоявленная Вероника передала земли. А она отдала их Патриции Кин. Матери Юджина. Новоявленная не считала, что мать грешна своим сыном.
— Ты умная девочка.
Меня пронзил животный страх. Короткая, сухая фраза, но я услышала больше — «поэтому ты умрешь».
— Как ты выжила, Стефани? Когда я поила тебя риндизским чаем. Неужели сообразила, что надо прочистить желудок?
Госпожа Джонсон сообщила ей, что меня в Школе нет. Еще одна из причин. Как много причин, как много всему объяснений. И все они верные. Я кивнула:
— Вы правы, я очень умна.
Я замолчала, госпожа Коул ждала. Раз я умна — я должна предложить сделку.
— Как много осталось тому, кто владеет этими землями?
— Не знаю, — проворчала госпожа Коул. — Но знаю, кому их можно продать. Они плодородны, там есть лес.
— Почему вы не дождались, пока Лайза станет наследницей? — удивилась я. — Вы ее тетка, кроме вас, у нее никого больше нет. — Стоило бы спросить, как она смогла хладнокровно убить ребенка. Возможно, Лайза даже не знала об этом наследстве. Возможно, она отказалась бы от него.
— Я и так слишком долго ждала.
Госпожа Коул поднялась, и если бы не наш разговор, я не почувствовала угрозы. Я и сейчас не чувствовала ее, просто уставшая женщина послушала занимательную историю, но теперь ей пора в постель, за окном непроглядная ночь, вставать рано, много дел.
— Что же ты хочешь, Стефани? За свой интересный рассказ?
У меня вдруг забилась мысль, что я ее просто поймала. Напугала, или она почему-то решила, что я лишь озвучила ей это все. У меня не было ни единого доказательства. Госпожа Джонсон умолчала, что причиной смертей был яд, она не могла доказать это.
Жандармерия не обнаружила яд, когда осматривала тело маленькой бедной Лайзы.
Госпожа Коул не нападала. Что значило — хочет узнать, кто отправил меня. Вариантов немного: Лэнгли. И с ним ей не справиться.