Шквальный ветер
Шрифт:
Брюнетка, как выяснилось, тоже жена офицера, младшего лейтенанта Нечаева, подчиненного Шутова, находившегося в настоящее время в командировке.
За первой рюмкой последовали вторая, третья, а после четвертой жене Шутова вдруг захотелось пива, и она сказала подруге и Валентину:
– Вы тут присмотрите за муженьком, чтоб не украли, а мы пивка вам принесем.
– И удалились.
Жена Нечаева, похоже, ждала от Валентина более решительных действий, но от одной мысли, что о нем подумают товарищи,
Внезапно Шутов проснулся, окинул их недоуменным взглядом и стал крутить головой.
– А где Натали?
– Проспал ты свою Натали, - пошутила Евгения.
– Увели её.
– Ну и х.. с ней, - выругался Шутов. Достал из песка бутылку из-под пива, вылил в рот последние капли.
– Что, у нас больше нету?
– Сейчас принесут. Наталья знает твои капризы. Шутов ничего не ответил, нашел бутылку с водкой и выпил прямо из горлышка, вытер тыльной стороной ладони мокрые губы.
– Фу, дрянь какая. Хочу пива. Разыщи Наталью, - приказным тоном сказал Евгении.
Женщина насмешливо похлопала его по щеке.
– Ты командуешь, как своей собственной женой. Но я - не Наталья...
– Вон они идут, - обрадовано воскликнул Валентин, увидев приближающихся Анатолия с Натальей.
Шутов, разозленный её отсутствием, начал заводиться и дело шло к скандалу. Возвращение жены с полной сумкой пива должно было бы ублажить взвинченного то ли ревностью, то ли перепоем тренера, но он, осушив подряд две бутылки, вдруг обратился к ней с поразившим всех бестактным вопросом:
– Натали, скажи честно, тебе нравится Толя? Наталья недоуменно посмотрела на мужа, на курсантов; лицо её от стыда стало пунцовым, но, оправившись от смущения, она попыталась придать вопросу невинный оборот.
– И Толя, и Валя - хорошие, воспитанные мальчики. Твои ученики. Ты сам не раз их хвалил.
– А ты дала бы им?
Из глаз Натальи потекли слезы.
У Валентина от негодования все заклокотало внутри. Он схватил старшего лейтенанта за руку и властно потребовал:
– Сейчас же извинитесь перед женой!
– Чего?
– Шутов попытался вырвать руку, но это ему не удалось.
– Ты кто такой, чтобы меня учить?
– Я - человек, и хотя и возрастом и званием младше вас, но поучить кое-чему могу.
– Чему же?
– усмехнулся Шутов.
– К примеру, вести себя прилично в компании, уважать женщин. И я ещё раз прошу, извинитесь перед женой.
– Катись ты... Тоже нашелся мне джентльмен.
– Он рванул руку, и Валентин на этот раз не стал удерживать её - Шутов мог полезть в драку. Убирайтесь отсюда. Кто вас приглашал сюда?
– Коля, - попыталась урезонить мужа Наталья.
– Они же помогли тебе.
– А ты, сука, - Шутов замахнулся
– Отпусти.
– Извинитесь! Иначе...
– Что, морду набьешь? Бей!
– Шутов, вытянув шею, приблизил к Валентину лицо.
– Не здесь. И не сейчас. Когда будете трезвым.
– Курсант оттолкнул его руку, встал и, забрав Анатолия, зашагал прочь.
На очередной тренировке по боксу Валентин напомнил Шутову.
– Вы обещали показать нам настоящий бой. С кем-то из нас. Я хотел бы, чтобы вы показали со мной.
Он прекрасно понимал, что Шутов опытнее, физически сильнее, тяжелее в весе, а это в бою тоже имеет значение. Но Валентин был моложе, подвижнее, и молниеносная реакция в сочетании с интуицией зачастую приводили его к победе. В данном же случае даже не желание победы руководило им - ему хотелось проучить своего учителя за хамское отношение к жене, за бестактность к младшим по положению и званию.
Накануне Анатолий отговаривал:
– Не надо, он измолотит тебя. Муж и жена одна сатана, разберутся.
Валентин похлопал друга по плечу:
– Знаешь, чему учит одна из заповедей христианства: не прощать предательства и подлости.
Шутов принял вызов и в первом же раунде пошел в атаку. Он гонял по рингу Валентина от одного каната к другому, стремясь нанести сокрушающие удары. Но курсант уклонялся, отбивал удары и, пританцовывая, спутывал все замыслы нападающего. Шутов злился, чаще мазал, и это утомляло его ещё больше. К концу первого раунда пот лился по всему его телу ручьями сказывалось и пристрастие его за последнее время к спиртному.
Второй раунд хотя прошел не в прежнем стремительном темпе, но преимущества Шутов не упустил. Лишь в третьем, когда силы его были на исходе, Валентин перешел в наступление, и удары его сыпались слева и справа, снизу в лицо и голову, и Шутов не успевал уходить в защиту. На последних секундах Иванкину удалось загнать его в угол и апперкотом послать в - нокаут.
В раздевалке перед уходом Валентин сказал Шутову.
– Это, дорогой сенсей, урок на джентльменство.
На улице Анатолий спросил:
– Ты видел, как он на тебя посмотрел? Он тебе этого никогда не простит. И все из-за меня.
– Знаешь, друг, ещё в детстве я прочитал, кажется, у Лермонтова: "Не трудно умереть за друга, трудно найти такого друга, за которого можно было бы умереть.."
Да, крепкая у них была дружба. Сколько раз выручали друг друга и в училище, и на Дальнем Востоке, и в Афганистане. Таких друзей, как Анатолий, у Валентина больше не было. Может, махнуть к нему в Москву? Он теперь служит в Генеральной прокуратуре. Отдать все оставшееся золото, покаяться...