Шмордонские войны
Шрифт:
Шморофон отключился. Джем с застывшей на губах улыбкой невидящими глазами посмотрел в трубку и медленно положил ее на стол. В кухне повисла гробовая тишина.
ШМОРДОН. ВОЙНА
Император восхищенно смотрел в иллюминатор на огромный флот Шмордона, застывший в четком строю. Боевые звездолеты, ощетинившись жерлами сотен ракетных установок, были подобны чудовищам, воскресшим из глубин древних веков. Истребитель «Клинок», проходя перед строем, салютовал красным импульсным сигналом каждому кораблю, и они отвечали ему тем же.
– Потрясающая мощь! – довольно воскликнул Шмор Тринадцатый.
– Да, ваше величество, – с готовностью откликнулся Филер, стоявший за плечом императора.
Неожиданно хорошему настроению Шмора пришел конец. На левом фланге строя он увидел шесть ржавых крейсеров, покрытых какими-то неопрятными потеками. В отличие от остальных кораблей флота, их болтало из стороны в сторону и носило вперед-назад.
– Что это за лоханки? – спросил император, содрогнувшись от отвращения.
– Четвертая Гвардейская эскадра, – доложил барон.
– Они же сейчас рассыпятся! – возмутился Шмор.
– Никак нет, ваше величество, – успокаивающим голосом ответил Филер. – Эскадрой командует опытный контр-адмирал Кернер. Под его руководством экипажи крейсеров круглосуточно занимаются ремонтом: пилят, сверлят, сваривают швы… Большого эффекта это не дает, но зато не позволяет кораблям развалиться. Вообще-то их собирались списать. Два хотели разрезать на металлолом, а четыре продать Крокозяблу-старшему, пожелавшему сделать из них межзвездные отели. Но в связи с предвоенным временем начальник Генерального штаба маркиз Шухер приказал оставить их в строю.
Император, подумав немного, произнес:
– У Шмордона не бывает других времен, кроме как военного и предвоенного. Немедленно передайте мой приказ адмиралу Надолбу. Я требую назначить вице-адмирала Шухера командующим Четвертой эскадрой. Далее: контр-адмиралу Кернеру присвоить звание вице-адмирала и определить на прежнее место Шухера, которому, соответственно, нацепить погоны контр-адмирала… Пусть Кернер сверлит, пилит, варит швы, чтоб Генеральный штаб не развалился.
– Ваше императорское величество! – вскричал Филер. – Но для руководства Генеральным штабом недостаточно одного умения пилить и сверлить!
– Достаточно, – твердо сказал Шмор. – Во-первых, все равно от этого органа никакой пользы нет, раз мне вместо него приходится думать своей головой. Может, с приходом Кернера все изменится к лучшему. А во-вторых, барон, ваше дело сейчас не советы раздавать, а выполнять мои распоряжения.
Филер промолчал, потому что знал главную заповедь царедворца, которая гласила: император всегда прав. Тем более, что в этот период своей службы он исполнял обязанности графа Вискерса и, согласно требованиям «Устава военного времени», был адъютантом Верховного Главнокомандующего, коим являлся император.
– И передайте еще один приказ, – продолжил Шмор, переходя к другому иллюминатору. – Начать боевые действия немедленно. По утвержденному ранее плану. Естественно, не Генерального штаба…
– Будет исполнено! – сказал барон и удалился.
Император вспомнил о последних днях, проведенных в полете и настроение его стало просто омерзительным. Он смотрел в иллюминатор на звезду Джаппурию, казавшуюся такой маленькой с расстояния границы системы, и не мог отделаться от ощущения, что все идет как-то не так. Шмору вдруг стало тревожно на сердце и он, отойдя от иллюминатора, уселся в кресло…
Истребитель «Клинок» оказался действительно первоклассным кораблем. Он был быстр и проворен в отличие от любого неповоротливого крейсера, а оружия на борту имел почти столько же. В суете погрузки Шмор не смог проконтролировать перемещение своего багажа, доставленного в императорские апартаменты истребителя, да и не думал об этом деле, так как обычно Вискерс успевал везде. Все необходимые вещи были собраны графом давно и лишь ждали своего часа.
Сразу после прибытия на борт Шмор вместе с Филером занялись осмотром корабля. Потому в свои апартаменты, состоявшие из нескольких кают, император попал лишь через три часа, прошедших после старта. К этому времени истребитель покрыл достаточно большое расстояние и находился уже на пути к границе звездной системы Джаппурии.
Зайдя в свой корабельный кабинет, Шмор решил распаковать единственный походный чемодан, который содержал все необходимое для ведения войны: бритвенные принадлежности, несколько комплектов нижнего белья, кое-что из одежды и плюс десяток книг к этому. Остальное ему не требовалось, потому что он и так состоял на полном имперском обеспечении. Каково же было его удивление, когда возле стола для заседаний он обнаружил на полу не один чемодан, а целую кучу!
Как человек взвешенный, Шмор, не имея обыкновения сначала орать, а потом разбираться, решил сделать наоборот. Раскидав кучу, он в самом низу ее нашел свой любимый чемоданчик и, отставив его в сторону, принялся рассматривать остальные вещи. Долго этого делать не пришлось, потому что все рюкзаки и чемоданы он уже видел ранее. Где? В комнате своего сына.
Сначала императору в голову закралась мысль о том, что неопытный в секретарских делах Филер смог прихватить все эти вещи по ошибке. Ничего страшного в этом не было, и Шмор собирался было позвать барона, чтобы тот распорядился отправить вещи сына на склад, но неожиданно откуда-то послышалось шуршание.
Император, тихо переступая через рюкзаки, принялся искать место, издающее необычные звуки, и взгляд его уперся в несуразно большой чемодан. Этот чемодан был каким-то странным. Его покрывала сеть маленьких дырочек, просверленных, по всей
видимости, обычной электрической дрелью. Но самое интересное – шорох исходил именно изнутри чемодана. Причем звук этот, меняясь, постепенно перерос в хруст, сопряженный с чавканьем.
Шмор, принюхавшись, уловил запах картофельных чипсов с беконом. Чемодан, казалось, жил своей собственной жизнью – вкусной и сытной. Вдруг чавканье прекратилось и что-то булькнуло. И здесь у императора не осталось больше никаких сомнений. Ведь если крысы могут жрать чипсы сколько угодно, то чавкать они не умеют. А булькать газировкой, хлебая ее из горлышка бутылки, – тем более!