Шоковая терапия

Градова Ирина

– Может, все-таки он купил подарок жене? – не сдавался Шилов. – А что касается ласковых прозвищ – да, конечно, мало кто так общается в семье, но ведь все люди разные, в конце концов!

– У него была любовница! – упрямо поджав губы, повторила Ольга.

И тут мне кое-что пришло в голову.

– Послушай-ка, – торопливо заговорила я, – помнишь, ты рассказывала, что в день убийства к Рубину приходила женщина?

Девушка кивнула.

– Это могла быть его любовница?

– Не знаю… Возможно.

– Голос ты не смогла узнать…

– Из-за звукоизоляции!

– И все

же, ты уверена, что это была именно женщина?

– Да.

– Это могла быть Анфиса?

– Анфиса?!

Ольга вдруг резко откинула голову назад и звонко расхохоталась.

– Да вы что, Агния?! – воскликнула она, немного успокоившись и глядя на меня увлажнившимися от смеха глазами. – Анфиса, эта вобла сушеная? Да никогда! Кроме того, она, кроме своего Дениски, ни на кого даже и не глядит – тоже, нашла себе героя с перепоя…

– Значит, это кто-то из пациенток?

– Может, и так, – пожала она плечами. – На Геннадия Борисовича многие обращали внимание, ведь он был мужчина видный, хоть и старый уже.

Рубину едва-едва перевалило за пятьдесят, но двадцатишестилетней Ольге он, должно быть, и в самом деле казался стариком.

– Вы расскажете об этом его жене? – посерьезнев, спросила она.

– А что?

– Может, не надо, а? Зачем зря ее расстраивать? Умер мужик, и делу конец – пусть считает себе, что всю жизнь прожила со святым!

Наша беседа о Рубине и его таинственной посетительнице заставила меня задуматься еще кое о чем. Лицкявичус по телефону упомянул о том, что Артур Степанов как-то выбивается из общего ряда людей в списке Кадреску, и это ставит его и Карпухина в тупик. Поначалу я пропустила это замечание мимо ушей, но сейчас решила задать вопрос, раз уж Ольга так разболталась.

– Оля, при поступлении в «Сосновый рай» пациенты обычно сдают анализы?

– «Гости», – поправила меня девушка. – Да, сдают, причем делают не только клинический, но еще и биохимический и анализ на гормональный фон.

– Не хило! – буркнул Шилов.

– Это же не обычная больница, – пояснила Ольга. – Люди приходят туда, чтобы выйти через пару недель и выглядеть на все сто – а это дело нешуточное!

– А случалось ли такое, – продолжала я, – что в анализах па… «гостей» обнаруживали следы наркотиков?

– Ну-у-у, пару раз бывало, – протянула Ольга. – Но мы таких не принимаем, просим, чтобы сначала прошли детоксикацию, то же самое и с алкоголиками. Это настоящая проблема, ведь мы имеем дело в основном со знаменитостями, а они снимают стресс сами знаете как! Но мы же не специализируемся на выведении из запоя и лечении от наркотической зависимости, поэтому при поступлении в «Сосновый рай» наш «гость» должен быть абсолютно чист.

– Понятно. А как насчет Артура Степанова?

– Этого актера из «Надежных парней»? А что с ним такое? Он, по-моему, вполне милый…

– Как насчет его образа жизни – наркотики, алкоголь?

– Алк… да вы что?! Артур Степанов же помешан на здоровом образе жизни!

– И в чем это выражается?

– Да во всем! Каждое утро, независимо от погоды, он пробегает по шесть-семь километров, ежедневно проводит в тренажерном зале не меньше двух часов, делает все процедуры – душ Шарко, кислородные ванны, гидромассаж, обычный массаж… Да, кстати, Артур – вегетарианец, поэтому ест он в основном зеленую пищу, а по утрам всегда заказывал коктейль из шпината и свеклы.

– Фу-у! – ухнула я, представив себе вкус этого «термоядерного» напитка.

– Зря ты так, – осуждающе покачал головой Шилов, тоже давно отказавшийся от мяса и предпочитавший разнообразные овощи и фрукты даже самой толстой и вкусной отбивной. – Шпинат – чрезвычайно полезный продукт, а свекла…

– Шилов, – перебила я, – если ты не хочешь, чтобы меня вырвало прямо в купе, завязывай со своими лекциями «о вкусной и здоровой пище»!

– Поддерживаю! – весело взвизгнула Ольга. – В больнице меня кормили только кашей, обезжиренным кефиром и вареной путассу – жуть! А еще говорят, что они заботятся о здоровье пациентов!

– Вот если бы вам давали суп из шпината… – вновь завелся Шилов.

– Тишина! – закричала я. – Если у меня с памятью все в порядке, мы говорили не о еде, а об Артуре Степанове. Судя по сказанному тобой, Оля, он мало похож на человека, склонного к саморазрушению.

– Что вы, Артур даже пива не пил: когда в комнате отдыха затевались какие-то сабантуи, он пил только минералку «Эвиан» и грыз орешки! – подтвердила медсестра.

– Таким образом, просто непонятно, как кокаин оказался в крови такого парня, как Степанов! – подытожила я.

– Кокаин?! Да быть того не может!

Ольга выглядела совершенно ошарашенной.

– Видимо, ты права, – согласилась я.

* * *

Леонид взглянул на часы: без десяти десять. Последняя пациентка, юная хохотушка из девчачьей группы, только что скрылась за дверью, предварительно засунув в карман его халата бумажку с номером ее мобильного телефона. Леонид тоскливо поглядел на нее и, скомкав, выбросил в корзину для мусора. Этот телефон был далеко не первым, но какой прок их хранить, ведь правила клиники запрещают близкое общение «гостей» и персонала! С другой стороны, может, оно и к лучшему, а то Леонид вполне мог бы оказаться в самой гуще женской свары, ведь красивые и известные дамы не любят делиться.

Эту ночь Леонид намеревался провести здесь, несмотря на то, что завтра ему с утра надо было выходить на работу в больнице. Днем он встретился с Агнией, и она рассказал ему о том, что узнала об Артуре Степанове. С тех пор, как парень учинил скандал в рекреации «Соснового рая», Леонид его не видел. Степанов не являлся его пациентом, но ни в столовой, ни в других местах общего пользования, включая спортзал, он ему ни разу не повстречался. После встречи с Агнией Леонид выяснил у регистраторши, что актер несколько дней тому назад покинул клинику. Это выглядело странным. Обычно «гости» проводили в ее стенах от двух до четырех недель, а Степанов пробыл тут всего одиннадцать дней – почему? Неужели его попросили покинуть «Сосновый рай» из-за недавнего дебоша? Или по другой причине? Агния также пересказала утверждение Ольги Малининой о наличии у Рубина любовницы. Интересно, имеет ли это значение? В его ежедневнике нет ни единого упоминания о женщине, которая значила бы для него больше, чем другие. И кто она – одна из «гостей» или коллега? Леониду вспомнился разговор в квартире Лицкявичуса, во время которого Антонина Рубина рассказывала о пропущенном праздновании юбилея. Рубин отсутствовал в тот день, сославшись на неожиданные изменения в его рабочем расписании. Не следует ли это проверить? Как и анализы Степанова.