Шпион смерти
Шрифт:
— Это ты так считаешь. Если что, не давай себя больше втягивать в его делишки. Но будь осторожен и не делай резких движений. Сдается мне, он может пойти на самые крайние меры. Постарайся договориться с ним миром. В крайнем случае дай знать мне, мы вместе что-нибудь придумаем. Ты меня понял, Христос?
— Железно, Стив. Можешь на меня положиться. Греки слов на ветер не бросают.
Джефф Мак-Интайр был на самом деле человеком принципа и никогда не останавливался на полпути. Он не любил оставлять свои дела на волю капризных обстоятельств и старался доводить их до конца. Тяжелое детство во время войны, полуголодные
Теперь настало время подумать и о том, чтобы вернуться в родную Шотландию и осесть на берегу какого-нибудь живописного озера, окруженного со всех сторон горами. Подданные британских королей рано или поздно, но всегда возвращаются в родные пенаты — прежде с обширных просторов Британской империи, на территории которой никогда не заходило солнце, а теперь из бывших колониальных владений и вообще из-за границы, которая по-прежнему является для многих источником накопления средств и утехи на старости. Шотландец может скитаться по всему свету без штанов и служить хоть самому дьяволу, но умереть он должен дома — так говорил когда-то глава могущественного клана Мак-Интайров.
Подвернувшийся неожиданно бизнес с шифрами был как нельзя кстати. Он ускорил приближение давней мечты, Джефф Мак-Интайр заработал на нем почти столько же, сколько за все предыдущие годы каторжной и опасной работы. Он сумел развернуть все свои скромные способности, продав каждый шифр дважды, а один — даже трижды! Он представил себе, какой ажиотаж произвел своими действиями в штаб-квартирах разведывательных служб Берлина, Варшавы, Праги, Софии, Будапешта, Пекина и даже Албании! Вот дурачки! Довольны, наверное, до смерти и не нарадуются такому везению! Москва, конечно, быстро наложит лапу на все эти приобретения и немедленно догадается, что кто-то неплохо нажился на одном и том же товаре, но что с того? Попробуй, возьми его с маслом или без!
При мысли об этом на губах Джеффа Мак-Интайра пробегала сладострастная улыбка.
Все отлично, некоторое беспокойство вызывал у него, правда, Христос Попадопулос. Этот отуреченный грек так и не приобрел в Штатах никакого вкуса к жизни. Как был деревенским простаком, так им и остался. И как только он попал на такое денежное место в госдепе? Дуракам везет. Видите ли, он считает, что ему недоплатили! Да что бы он сделал без него, Мак-Интайра, и без его налаженных связей! Сидел бы, простофиля, на своих шифрах и сосал палец. Сунулся вон к русским и ушел с побитой мордой. Такие дела должны делать профессионалы. Они идут на риск и получают за это деньги. Так уж устроен этот мир: хочешь жить, умей рисковать.
А нищим с протянутой рукой пусть помогают коммунисты. Для этого они и создали бесклассовое общество и объединяют всех пролетариев в один большой колхоз. Нет, ну надо же! Набрался наглости, вызвал на встречу в ресторан и стал приставать буквально с ножом к горлу: дай деньги, и все тут. Как бы не так! Договор дороже денег. Пусть только высунется еще один раз, уж он найдет на него управу. Стоит только шепнуть кое-кому на ухо, как это сразу будет известно мистеру Уайтхеду, офицеру безопасности в посольстве у янки. Он-то быстренько разберется, чего заслуживает Христос Попадопулос: двадцати тысяч долларов или одиночной камеры в Синг-Синг.
Встреча в «Марко Поло» оставила у Мак-Интайра чувство незавершенности. Вроде все было сделано грамотно, но червь сомнения шевелился внутри старого пройдохи и будоражил его чрезвычайно развитое чувство интуиции. Сам вид, с которым грек ушел со встречи, чем-то не понравился ему. Нет, это так оставлять нельзя, нужно вернуться к этому делу и понаблюдать за ним еще раз издалека, со стороны. Где-то у меня был его адрес? У посольства торчать опасно, а вот у дома мы его покараулим, посмотрим, чем, с кем он живет и дышит.
Он набрал номер телефона и сказал кому-то в трубку:
— Гарлик? Это ты? А почему у тебя такой голос? Ах, ты простудился! Слушай, быстро катись ко мне, нужно срочно обсудить одно дельце. Что значит, температура? Сколько? Не умрешь. Не забывайся, кто тебе платит, оболтус несчастный! Я жду. Все.
Гарлик, зарегистрированный своими родителями в Йоркширском графстве под именем Хэмфри Дэйл, тоже был когда-то на службе в Форин Офисе и перед ним открывалась великолепная карьера, потому что, в отличие от полуграмотного клерка Мак-Интайра, он кончил Итон и происходил из весьма зажиточной и благородной семьи.
Дэйл начал работать в Париже при сэре Уимблдорте, зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, а потом с повышением был переведен на работу в посольство ее королевского величества в Стокгольме. Но в Северной Пальмире его карьере пришел конец. Первый секретарь Дэйл отчаянно и безнадежно влюбился в одну замужнюю шведку, забросил всю дипломатическую работу, перестал ходить на работу и посвятил себя обожанию любимого предмета. Предмет совершенно не отвечал дипломату взаимностью, из чего всякий здравый человек сделал бы соответствующий вывод, но только не Дэйл. Ясно, что все это не сулило бедному влюбленному ничего хорошего.
Так оно и получилось: Дэйл потерял работу, уважение коллег по профессии, поддержку родителей, совершенно опустился в Стокгольме, где, кстати, проживал полулегально, и, вероятно, вообще бы кончил плохо, если бы не Мак-Интайр. О, Мак-Интайр не бросил бедного коллегу в беде! Он подобрал его на улице, дал ему кусок хлеба и одежду, снабдил работой, достойной его образования и опыта. Да, да, бывший первый секретарь с лихвой отрабатывал свой хлеб у своего бывшего подчиненного, сочиняя ему справки, меморандумы, заявления, обзоры и прочие опусы на заданные актуальные политические, экономические, военно-политические и военно-экономические темы, которые бывший клерк с успехом сбывал не самым проницательным представителям разведслужб. Дэйл выполнял всякие другие поручения Мак-Интайра, но лучше всего у него получалось составление информационных документов.
Мак-Интайр вызвал к себе и второго помощника — Прайма, бывшего завхоза посольства, умевшего обделывать всякие дела, но Мак-Интайр использовал его в в основном в качестве курьера, шофера и сыщика. Прайм, в отличие от Гарлика, был человеком практическим, своего не упускал и, кроме работы на «бумажную фабрику», успевал где-то подрабатывать на стороне. Он целый день колесил на своем «моррисе маскоте» по городу и был в курсе всех происшествий.
Инструктаж у шефа был коротким и категоричным: нужно было взять под наблюдение некоего Христоса Попадопулоса, проживавшего по Томтебугатан, 18, зафиксировать все его передвижения по городу, исключая работу в американском посольстве, установить его контакты и, по возможности, мотивы его общения с ними.