Штормовое предупреждение
Шрифт:
— Вот она, вот она, моя хохотушка. Моя лапочка Мо. Ты что-то совсем исхудала, лапочка. Не за что и подержаться. Наш весельчак Чарли совсем тебя не кормит?
— Здравствуй, Томми, — говорит Морин, выдираясь из крепких объятий. — С Рождеством тебя.
— И тебя тоже, любимая. — Томми озирается, словно кого-то ищет. — А где же ваш доблестный сынок? Этот долговязый рыжий ублюдок?
— Он позже подойдет, — тихо говорит Морин. — Не упустит случая повидаться с любимым дядькой.
— Другого у него нет, — тихо, как бы про себя, говорит Чарли.
— Да придет, куда он денется. Не упустит случая поесть вкусненького, которое настряпала его старушка-мама.
— Ну, спасибо, так-таки уж и старушка, — говорит Морин, снова усмехаясь.
— В молодости все кажутся старыми. Даже Лоррейн для Роба уже старушка, правда, Лол?
— Наверное, — говорит Лоррейн, она уже сняла пальто и сидит, то левую ножку на правую закинет, то наоборот.
— Ну раз я такой любимый дядька, то для Лоррейн этот долговязый засранец — любимый племянник. Правда, Лол?
— Он милый мальчик. И такая милая рожица. Такая нежная.
— Одно слово р-рыжий, вот кто он, — говорит Томми, напирая на "р". — Да, он хороший малый. Умный. Уж не знаю, в кого он, черт возьми, уродился. Наверное, в тебя, Мо?
Он громко хохочет, как будто выдал что-то невероятно остроумное. Чарли отмалчивается. Томми живет припеваючи или — делает вид. Чарли подозревает, что все куплено в рассрочку, лишь бы только пустить пыль в глаза. Ради этого и новый дом купили не где-нибудь, а в Тейдон-Бойс.
Ладно, они с Томми могут как угодно друг к другу относиться, но семья есть семья, не устает твердить потом Чарли жене. Томми подрядчик, Томми — бывший коп, Томми еще неизвестно кто, промышляет всем понемногу. На взгляд Чарли, человек он так себе и профессионал так себе, точнее — никакой. Вот он, Чарли, это да, и честный человек, и мастер своего дела.
Томми с этим его вечным крокодильим оскалом, размахивающий руками… Бицепсы двумя ладонями не обхватишь, сисястый, грудь больше, чем у Морин. На нем подтяжки цветов "Вест Хэм" [51] ; на правой руке, над костяшками пальцев, наколка, по букве на каждом пальце: КВХЮ [52] . Томми постоянно в каких-то ссадинах и порезах. Сегодня у него пятно на шее, багровое, с апельсин. Да, его братец всегда веселится на полную катушку, с приключениями.
51
Полное название "Вест Хэм Юнайтед" — лондонский футбольный клуб.
52
Аббревиатура названия: Клуб "Вест Хэм Юнайтед".
Чарли считает его вульгарным, шумным и просто сомнительной личностью, но втайне завидует, что у него такая жена. До чего же она ладненькая в этой обтягивающей блузке и в тесных джинсиках… У нее розовая перламутровая помада, губки узкие, стервозные, волосы модно взбиты на затылке. А как ходит — семенит мелкими шажками, знает себе цену.
— А что тебе подарил Чарли, — спрашивает Лоррейн у Морин, — что-нибудь симпатичное?
— Пойдем покажу, — говорит Морин и ведет ее в кухню.
— А мне? — спрашивает Томми. — Я тоже хочу посмотреть. Кастрюльку? Набор золоченых железных мочалок?
Томми увязывается за Морин и Лоррейн. Он еле протискивается в кухонный дверной проем, ему приходится чуть развернуться.
Лоррейн восторженно обследует микроволновку.
— Да, замечательная штука. Я без своей как без рук.
— Какая фирма? "Креда"? — любопытствует Томми. — Отечественная? А у нас японская, да, Лол? Эти желтомордые ублюдки, они настырные, прут как в фильме "Мост через реку Квай". Но вещички делают качественные, все как у белых людей. И машины, и электроприборы у них — высший класс.
— Я даже не знаю точно, кто производитель, — говорит Морин.
— Зато Морин точно знает, что эту печку не продали тайком прямо из грузовика, — ехидно замечает Лоррейн. — Тут прилагается все, что нужно, и книжка с рецептами, и руководство, и гарантийный талон на полгода.
— На год, — уточняет Морин.
— Видишь? На год! А ты мне хоть раз что-нибудь принес с нормальной гарантией, Том?
— А на кой черт тебе эта гребаная гарантия? Все, что я приношу, вполне кошерный продукт, детка. Все работает, все качественное. Все рекламируется по телику.
— Все ворованное, — добавляет Лоррейн.
Она возвращается в гостиную и садится на диван. Томми, пыхтя, плетется за ней. Усаживается рядом. Диванные пружины громко скрипят под его тушей. Он плотоядно гладит круглую коленку жены.
— Ты уже не сердишься, киска?
Она фыркает:
— Вот, пойди повесь, хорошо?
Томми берету нее свободный вязаный жакет, который она накинула на плечи. На ярлыке, пришитом к спинке, выткан белоснежный пес. Томми бросает жакет на руки Чарли, будто лорд своему вассалу. Внутри у Чарли все восстает, но он не дает выхода раздражению, Рождество все-таки. Молча идет и вешает кардиган на плечики.
Лоррейн встает и идет разбирать подарки: вытаскивает их из мешка и раскладывает под искусственной серебряной елкой. Ангел на елочной макушке весь скособочился, как будто его не держат крылья. А лицо у ангела такое, словно он позирует для моментального снимка на небесной вечеринке.
У Томми в руках полиэтиленовый пакет, из которого он извлекает пластинку.
— Это от Лоррейн. Давай прямо сейчас и поставим, зададим жару, а?
"Война миров" Джеффа Уэйна. Томми, не спрашивая разрешения, снимает пластинку Матиса и ставит свою. Чарли бросает взгляд на конверт от пластинки: уэллсовские марсиане в своих кораблях. Его эта музыка раздражает, но он опять стесняется протестовать.
— Чего-нибудь выпьешь? — спрашивает он у Лоррейн. Он подходит к коктейльному столику, крытому серебристым пупырчатым винилом, с растопыренными — по моде пятидесятых — ножками.
— "Кампари" с "Бритвиком" [53] .
— У нас нет "Кампари".
— Как насчет "Бейлиз" [54] ?
— Могу предложить тебе "Калуа" [55] .
— Это лучше пить после обеда, а не до.
— По-моему, никакой разницы.
53
"Бритвик" — фирменное название фруктовых напитков.
54
"Бейлиз" — ирландский крем-ликер.
55
"Калуа" — американский кофейный ликер.