Шут и слово короля
Шрифт:
Милда не спала. Сидела одна, зажгла огарок свечи и смотрела на него сухими глазами. Эдин обнял ее — не пошевелилась.
— Сестренка. Ты что, любишь этого лорда, как его там?
Она пожала плечами.
— Рангара? Его зовут Рангар Веллерн. Он позвал меня. Он нравится мне, да.
Рангар Веллерн, значит. Звучит. Только вот Эдину он это имя не назвал. Может, потому, что поддельное имя, для Милды только?
— Брось. Посмотри вокруг и влюбись в кого-нибудь. Я буду на твоей стороне, всегда, слышишь?
— Ты собираешься оставить нас, разве нет? И потом, чем я лучше моей матери? Тем, что дочка маркграфа? Кого это волнует.
— Дело не в том, лучше ты или хуже. Ты можешь стать счастливей.
— А та, жена Рангара — она счастливее меня, ты считаешь? Навязанная жена, он сказал. Что хорошего?..
— И все же. Ты полюбишь кого-нибудь, вот увидишь. Не делай глупостей, прошу. Хорошо? Не будешь?
— Хорошо. Не буду.
— Вот и славно. Спокойной ночи.
— Спокойной… — Милда подняла голову и добавила, — я люблю его, Эдин. Я люблю Якоба. Так какая разница?.. Не хочу оставаться тут, вот и все. А в другой цирк он меня не пустит. Я бы к колдунье сходила, попросила, чтобы не любить его.
— Да глупости же. Сестренка, ну что ты нашла в этом старом пне? — воскликнул Эдин в сердцах. — Чем он может нравиться, убей — не понимаю?
Глаза Милды блеснули в свете свечи.
— Ты и не поймешь, наверное, — она улыбнулась.
На следующий день, когда солнце уже покатилось к закату, вдалеке показались башни кандрийской столицы, города Лира.
Лир словно их дожидался: сразу нашлись недорогие и хорошие комнаты на постоялом дворе, и место для циркового шатра рядом с главной рыночной площадью. Впрочем, почему «словно»? Именно так, дожидался. Раньше Эдин удивился бы, теперь же не сомневался — это Граф заранее обо всем позаботился. Это ему нужно, чтобы цирк Бика стоял на заметном месте. Может быть, отсюда Эдину проще будет попасть в королевский замок?
Записку от Графа принесли в первый же вечер. Тот, оказывается, поселился неподалеку, на одной из маленьких тихих улочек, застроенных большей частью двухэтажными домами, тесными и узкими. И комнаты там оказались маленькими, темноватыми и бедными на вид, но сухими и чистыми, и камин тут тоже пылал жарко — как же Графу без камина?
— Здравствуй, мой мальчик! — они обнялись, — как ты?
— Я-то в порядке. А вы вот как?..
Старик здорово сдал за последнее время. Бледный, глаза запали…
— Я тоже в порядке, — сказал он, возвращаясь в свое кресло, — мальчик мой, порядок вещь относительная. Лекарство поддерживает меня, а вылечиться окончательно я и не рассчитывал. Эта чудесная микстура и так подарила мне годы жизни. Если это колдовство, то я благословляю его.
— Граф? — Эдин начал с главного. — Как мне быть, Граф?
Старик слабо улыбнулся
— Наши планы прежние, мой дорогой. Жаль только, что времени мало. Но это обычное свойство времени — в один прекрасный момент его начинает не хватать.
— Какие у нас планы, Граф?..
— Ну как же. Я по-прежнему хочу, чтобы ты стал мужем моей дочери Аллиель. Хочу, чтобы ваш брак был долгим, счастливым и плодотворным. Хочу, чтобы один из твоих сыновей отстроил мой Верден. Я так мало ценил его в своей прошлой жизни, а ведь он был началом для моего рода. Ты попросишь сына восстановить Верден?
— Да, Граф, конечно, — Эдин смутился, но твердо добавил, — обязательно.
Ему стало легче дышать. Граф на его стороне, вот так!
— А знаешь, чего я хочу для себя? — задумчиво продолжал Граф. — Мне не нужно небытие, без покоя и блаженства тоже обойдусь. Я бы охотно стал бесплотным духом, которые обитают среди камней моих замков. Ты ведь с ними знаком, да? Моя земная оболочка уже совсем пришла в негодность, а вот дух мой не завершил своих дел, я точно знаю. Охотно потолковал бы с той старой перечницей Белой Госпожой из Кальи, почему это она не жаловала меня при моей жизни? Могла бы и мне сделать… что-нибудь приятное. Вот бедный брат… хорошо бы он успокоился и ушел. У него была чистая душа. Он бы не хотел…
У Эдина даже пот на висках выступил. Старик с ума сошел, что ли?
— Граф, — он придвинул низкий табурет, присел рядом. — Граф, не шутите так. Пожалуйста.
А тот хрипло рассмеялся.
— Я не шучу. Ну полно, не пугайся. Я знаю, что ты был в замке моей кузины Кассаны и встречался с Аллиель. Сказал ей, что любишь?
— Граф?! Откуда вы знаете?
— Ну как же. По тебе видно. Сказал?
— Сказал.
— Поспешно, конечно, но я рад. Я очень хочу, чтобы ты любил ее. Она у нас хорошая девочка, пусть будет счастлива.
— Так и будет, Граф! Я… я предложил ей бежать. Вы ведь знаете про ее жениха?
Надо же, на секунду ему показалось, что Граф ведь может не знать…
— Знаю, — сказал тот. — Прости, что не предупредил тебя. Астинна, она молодец. Я восхищен. Все-таки провернула дела по своему! Такая жена и нужна Герейну. Родила бы пару мальчишек, цены бы ей не было.
— Да. Граф. Но как теперь быть, если Аллиель сама дала обещание барону Лажану и намерена его сдержать?
Старик нахмурился, но тут же улыбнулся.
— Послушай, Эдин-удача, когда ты вошел сюда, ты подозревал подвох с моей стороны? Ты мне не верил? Скажи правду. А то мне что-то такое показалось.
Эдин подумал, что колдуном графа Вердена, видимо, считали не просто так — он не раз давал повод. Сейчас вот как поверить, что он не колдун?
— Подвох? Я не исключал, Граф. Простите, но я не знал, что думать. Я всегда хотел верить вам.
Старик кивнул.
— Правильно. Так и надо. Помни, мальчик, та жизнь, которая мне осталась — она для вас, только для вас. Для тебя и Аллиель. Я никогда не причиню тебе зло. Ты мне веришь?
— Да, Граф. Спасибо.
— Хорошо. Пока доверься обстоятельствам. Ты скоро попадешь в Лирский замок. А пока иди. Я хочу спать. Я что-то устал…
До начала праздника оставалось несколько дней.
Эдин все свободное время бродил по городу. Видел, как въехали в Восточные ворота кареты с гербами Диндари. В одной из них — леди Ниала. А Аллиель? А Рай — он в карете, или среди всадников, скачущих по бокам?..
Город Лир, конечно, походил на все прочие кандрийские города, которых Эдин повидал много, но был больше, просторней, чище.