Сидни Чемберс и кошмары ночи
Шрифт:
— Не забывайте: чтобы начать действовать, мне необходимо получить вызов из колледжа.
— Мы можем действовать под покровом темноты.
— И вы хотите начать нынешней ночью?
— Время — решающий фактор. А утром я все объясню директору.
— Вы полагаете, это разумно?
— Доверьтесь мне, инспектор.
— Сидни, вы же знаете, я не люблю, когда вы меня об этом просите. Потом часто возникают неприятности.
— Но иногда нам удается поймать преступника, и он получает по заслугам.
После разговора Сидни вернулся в колледж, но, прежде чем успел
— Хотите нажить себе врага в лице профессора Тодда? — строго спросил он Сидни.
— Я прекрасно сознаю степень опасности, — ответил тот.
— Что вам понадобилось в комнатах Кейда? Хватит нам неприятностей! Прекратите совать нос не в свое дело.
— Я стал беспокоиться по поводу того, как осуществляются работы по замене проводки.
— Чушь! И вообще: какое вам до этого дело? Вы прекрасно знаете, что вопросами электроснабжения занимается профессор Тодд.
— Я ему полностью в этом доверяю.
— Прекратите, Сидни! Вы не в курсе, как обстоят дела. Расходы на замену проводки намного превысили первоначальную смету.
— Однако они не выше стоимости человеческой жизни, — заметил священник.
— На что вы намекаете?
— Я бы предпочел, чтобы надзор за заменой проводки поручили кому-нибудь другому.
— Абсурд!
— Мне бы было спокойнее.
— Сидни, вас это не касается. Вы же не станете предлагать себя на место профессора Тодда?
— Чарли Кроуфорд профессионал. Он считает, что проводку специально испортили. Я прошу вашего разрешения вызвать полицию, чтобы она во всем разобралась.
— Опять?
— Да.
— Вы хорошо сознаете, что требуете?
— Да. И именно поэтому так долго тянул со своей просьбой.
— Можно надеяться на благоразумие полиции?
— Надеюсь.
— Не слишком успокаивает.
— Буду с вами откровенен — ситуация очень деликатная.
Сэр Джайлз плеснул себе неразбавленного виски.
— Когда состоятся похороны доктора Кейда?
— В среду.
— До того времени можете попытаться подтвердить свою версию, какая бы она там у вас ни была. Я не уверен, что смерть доктора Кейда наступила в результате злого умысла, однако предоставляю вам ограниченную свободу расследовать данный вопрос. Если окажется, что вы не правы, это последний раз, когда я соглашаюсь на подобную просьбу. А затем мы должны сделать так, чтобы похороны нашего коллеги прошли достойно.
Хильдегарда старалась не показать, насколько встревожена происходящим, и испытывала чувство вины из-за того, что возобновила занятия музыкой. «Эгоистично, — думала она, — уподобляться другим в колледже и так скоро после смерти человека возвращаться к нормальной жизни». Хильдегарда играла последнюю фортепьянную сонату Бетховена № 32, опус 111. Первую часть — один из самых страстных и пылких фрагментов композитора, написанный в до-миноре и в основе мелодии которой была
Разве в обязанности Сидни входит вмешательство в расследование обстоятельств смерти доктора Кейда? Если она станет приезжать к нему чаще или даже выйдет за него замуж, он так и будет играть в детектива, и эти игры превратятся в постоянную составляющую их отношений. Или все-таки бросит? Хильдегарда замечала, что ему доставляет удовольствие щекотать нервы перипетиями сыска, хотя он в этом не признавался. И, взявшись за расследование, не смог бы заставить себя довольствоваться обязанностями священника. Вера была не способна приглушить его любопытство к жизни.
Хильдегарда перешла ко второй части сонаты и занялась знаменитыми музыкальными переливами в восемьдесят один такт. Снизила темп вдвое, затем и вовсе остановилась, чтобы поработать над каждым тактом в отдельности. Убедившись, что техника на уровне, вновь стала наращивать темп. Третья вариация напомнила ей буги-вуги, и Хильдегарда, улыбнувшись, подумала, что надо сказать Сидни, как это место похоже на регтайм. Она даже представила, каким ужасом исказилось бы лицо Орландо Ричардса, если бы в его присутствии начали фантазировать на тему, что Бетховен и был родоначальником джаза.
Хильдегарда подумала, что если они с Сидни будут проводить больше времени вместе, ей придется переехать в Гранчестер. Сидни обладал и умом и талантом, чтобы подняться по ступеням англиканской церкви, если, конечно, успешной карьере не помешает его любовь к криминальным расследованиям. Он уже признался, что получил предупреждение от архидиакона. Но, наверное, стремление ко всем этим расследованиям отражало ту его неизбежную часть характера, которая свидетельствовала о стремлении изведать темную сторону человеческой натуры. И если отнять у него эту сферу деятельности, он уже не будет самим собой — станет не так интересоваться людьми, своим делом. Ее задача — помочь ему стать истинным священником. А задача Сидни — понять, что она может ему предложить и чего они сумеют достигнуть вместе. Но пока следовало разобраться в этой загадочной истории.
Закончив сонату, Хильдегарда вздохнула и закрыла инструмент. Она знала, что могла бы играть намного лучше, но для этого надо было больше работать.
Оставалось неясным, как быстро инспектор Китинг организует слежку на лестнице, и Сидни спросил у Хильдегарды, не нужно ли им предупредить Орландо Ричардса, что скоро начнется операция по наблюдению. Она напомнила, что, несмотря на все свое обаяние, профессор музыковедения не исключен из числа подозреваемых. Какими мотивами он руководствовался, шифруя музыкальные сообщения? Выставлял ли напоказ свою особу, чтобы самоутвердиться в качестве мэтра, или они что-то проглядели? Почему, например, Ричардсон с такой готовностью предложил Хильдегарде комнату для занятий музыкой? И не было ли какого-то тайного смысла в том, что он выбрал убежищем от шума колледж Святого Петра? Почувствовал, что в воздухе носится что-то преступное, или сам являлся злоумышленником?