Сикстинская мадонна
Шрифт:
А Емелин, облачившись в форму, к оружейнику пошел скорее, откисать свой экипаж оставив.
Оружейная. Открыты двери. В них Емелин залетел стрелою. И оружие хотел лишь только положить свое на стол, как взглядом повстречался вдруг с глазами злыми оружейника, привстал который. Намерения его простые не имели толкований разных.
Стал как вкопанный Емелин Леша, а помеха со всего размаха бахнул пО столу рукой тяжелой. Штукатурка с потолка слетела от сурового того удара и тревожно задрожали стекла от него, едва держась в замазке. В Зачепило колотила злоба. Как
Был амбалистый мужчина, плотный, оружейник эскадрильи третьей. И потом Емелин знал, что боксом занимается еще к тому же. В драке весь расклад в его был пользу. Только драка быть могла какая – на помолвку в синяках нисколько не настроен был идти Алеша. Но все шло как раз к тому, как видно.
Сжал помеха кулаки и прямо на хаевца разъяренный двинул. Гневом красные глаза горели, как у льва, узрел который жертву. Только что это? Всего в трех метрах от объекта нападенья встал вдруг отчего-то капитан внезапно, потянув в себя брезгливо воздух. Отступил на шаг и, нос зажавши крепко пальцами двумя, промолвил:
– Брось оружие, мудила, на пол и уебывай по-тихой, сука! – да к окошечку, к открытой фортке.
А Емелину совсем нисколько не до длинных разговоров было. Он обрадовался даже очень, что все так великолепно вышло. Положил на пол ПМ и сразу на карьер, что духу было дунул.
– Сдал? – спросил его Фомин.
– Конечно! – очень радостный ответил Леша. – Огромадное спасибо, братцы! Экипажу пир устрою завтра! А сегодня не могу – помолвка. Ждет невестино меня семейство.
Что же завтра, ну так завтра значит. И домой пошли гурьбою дружной технари, день обсуждая трудный.
Вот он ДОС. На ручейки распался экипаж, как будто речка в дельте. Рядом топали до дома Шухов и Емелин – по соседству жили. Молча шли, но все покоя Леше не давала в оружейке сцена. «Неужель так от меня воняло, что не выдержал той вони дикой богатырь? А что у Лены будет?.. И потом еще довольно странно, почему же ноль эмоций Шухов? Почему и экипаж весь так же?» Осенило. «Ну, конечно, просто пообвыкли к запашку крутому, провозившись битый час со мною. Обонянье притупилось, видно. А другие-то, поди-ка эту дрянь сортирную учуют быстро».
И лишь только пронеслась догадка мимолетно в голове, как тут же подтверждение пришло: две дамы, повстречавшиеся вдруг, носами закрутили, как совсем недавно оружейник эскадрильи третьей. Очень женщина чихнула громко, помоложе что была собою. Шухов ей на то:
– Здоровы будьте. – А она ему в ответ:
– Спасибо. – Но, скорее поспешила все же почему-то отойти подальше.
– Шеф, – вздохнул силовичок, – воняю, видно, я, как, сатана, коль дамы проходящие носами водят и вдобавок ко всему чихают.
Кочегар в себя поглубже воздух потянул и:
– Есть, – сказал, – немного. Примешь душ, потрешь мочалкой тело хорошенечко с шампунем, с мыльцем вот, пожалуй, и отступит запах.
Попрощались, и стрелою Леша, полетел к себе скорее в номер. И раздевшись, сразу в душ. Помылся. Как велел ему начальник только. Нарядился и пошел к невесте.
Но конфуз: когда дежурной мимо проходил, она чего-то воздух потянула вдруг брезгливо так же, как и встреченные дамы только.
– Извините, Алексей, – сказала парню женщина, – я вижу, что вы на свидание идти собрались, но довольно неприличный запах, гадкий, чувствую, от вас исходит. Хоть и слабенький, однако, все же… не взбрыкнула бы еще милашка.
Замешался, покраснел Емелин, но, вздохнув, в ответ сказал:
– Спасибо вам, Михайловна, большое очень. На свидание иду я, правда. И не вы б – не избежать позора.
Призадумался жених: «Наверно, это здорово впиталась в кожу гадость жуткая, шампунь да мыло здесь помощники не те, нужны что. Помаленьку выдает флюиды, пакость чертова, и так вот, стерва, жуткий день борьбы сведет насмарку».
Не испытывать судьбу чтоб очень, к кочегару своему скорее поспешил. К тому моменту Леша знал, что нужен инженер в полете нестандартные решать задачи. «Значит, может быть вполне, что в жизни, – посчитал, – чего-нибудь подскажет, посоветует, как быть, что делать». И потом бортинженер хаевцем также был, душой родною то есть.
Кочегара без труда квартиру отыскал Емелин в ДОСе тут же. Позвонил. Ему открыла дама симпатичная, с фигурой ладной, и скривилась недовольно также, как дежурная вот только-только.
– Извините, – Леша ей, – мне Шухов очень нужен, так любезны будьте, позовите мне его скорее…
Не успел договорить Емелин, как в прихожую тот час же вышел кочегар и удивился:
– Леша? Ты чего не на помолвке это? Проходи, давай, явился коли.
– Да чего там проходить: воняет безобразно от меня по тихой, кожу всю хотя содрал мочалкой. С порошком не мыл стиральным только испоганенное напрочь тело… И супруга вон твоя сбежала от вонючего меня подальше. Подскажите как тут быть, что делать, как по духу друг – хаевец то есть, ну и как бортинженер, конечно.
Призадумался серьезно Шухов. «Ничего себе, особый случай на борту в полете сложном жизни! Ну хохмач силовичок наш новый! В части без году всего неделя, а мороки с ним уже с головкой. С головой, – себя поправил, вспомнив эпопею в полковом сортире. – Но да надо помогать хаевцу».
Кочегар закрыл глаза, подумал малость самую и крикнул:
– Надя! – подходящее найдя решенье, нестандартное, как в небе часто приходилось находить в полетах, на борту когда беда случалась.
И супруга подошла.
– Знакомься, дорогая, лейтенант Емелин, представляю, Алексей Иваныч. Новый наш силовичок-хаевец, двухгодичник, как и я когда-то. На одном мы самолете служим.
Дама руку протянула:
– Надя, – улыбнувшись через силу явно, тихо молвила, в сторонку носом поведя, – от вас воняет очень, извините, у меня до вони аллергия, хоть до слабой даже. А от вас как раз исходит, Леша, нечто гадкое, – чихнула дама, – что подальше отойду я лучше.
И в стороночку скорей. А парень весь пунцовою залился краской и на вишню стал похож большую. Шухов, видя сей конфуз, на помощь поспешил ему: