Сила двух начал
Шрифт:
— Хорошо поработала, Мэри,— кивнул он одобрительно, сжав своей рукой ее плечо. Шедшие за Ноттом Пожиратели сделали то же самое, словно выполняли некий ритуал. Вот и Волан-де-Морт подошел к Мэри, сказав ей:
— Идем в особняк. Я хочу слышать подробности.
Мэри ждала этого и последовала за Волан-де-Мортом в Зал Собраний, чувствуя облегчение – она сделала все правильно, времени, предоставленном ею, хватило Волан-де-Морту…
— Ну, говори,— приказал Волан-де-Морт, едва Мэри вслед за ним вошла в Зал Собраний, затворив за собой двери.
Глубоко вздохнув, Мэри начала повествование, замечая, что лицо Волан-де-Морта, каждая черточка которого внушала каждому из его подчиненных страх, все более и более ожесточается.
— Идея использовать ребенка в качестве прикрытия себя не оправдала,— сказал он холодно,— а лишь дала тебе повод для слабости. Тебя чуть не погубила жалость – серьезный недостаток, которого лишены твои соратники. Следовало позволить им убить ребенка – тогда у меня было бы больше времени.
— Неужели того, что я выиграла посредством пустой болтовни, вам не хватило?— спросила Мэри с подозрением.
— Хватило, но не на то, что я надеялся осуществить помимо основной задачи.
— Тогда следовало послать кого-то другого – я, хоть и Пожирательница смерти, детоубийцей ни за что не стану,— отрезала Мэри решительно и гневно.
Волан-де-Морт неприятно улыбнулся:
— Даже если тебе самой будет угрожать смерть?
— Ты знаешь ответ – я говорила об этом не раз, и сегодняшнее происшествие не заставило меня переменить свою точку зрения.
Волан-де-Морт лишь хмыкнул, а Мэри, тем временем, продолжала:
— К тому же, выставив вместо себя невинного малыша на заклание, я бы все равно погибла – мракоборцы стерли бы меня в порошок, не говоря уж о родителях младенца. Так что нет никакого смысла говорить об этом и дальше – просто скажи, что меня ждет – награда или наказание.
— Конечно, награда – ведь ты выполнила свою задачу, оставшись при этом невредимой,— произнес Волан-де-Морт, окидывая Мэри задумчивым прищуром.
Волшебница с подозрением поинтересовалась:
— Надеюсь, награда в хорошем смысле? Если ты отправишь меня на подобное задание следующей ночью, то, тем самым, накажешь меня.
— Не бойся, не отправлю,— покачал головой Волан-де-Морт, приблизившись к Мэри почти вплотную, и пронзив ее горящим взглядом.
Волшебница с большим трудом сохранила свободный ход мыслей, онемелыми губами прошептав:
— Чего же мне ждать?
Ответом ей стал лишь постепенно, секунда за секундой, загорающийся все более ярким огнем взгляд Волан-де-Морта, твердивший ей о том, что она считала уже прошедшим. Она поняла, что Темный Лорд вновь навязывает ей свою волю, но прекрасно помнила, насколько приятно было подчиняться ему ранее. Уже почти все ее существо готово было принять желания Волан-де-Морта, но его ничтожная часть – та, что помимо наслаждения помнила еще и о мучениях как последствиях этого наслаждения, остановила ее от еще одной ошибки…
— Прошу, не надо…— прошептала Мэри с болью в голосе, глядя в багряные глаза своего повелителя, что были сейчас очень близко,— еще немного – и ты получишь желаемое, но вернуть меня настоящую уже не сможешь, навсегда поработив и обратив во тьму. Медальон, почувствовав ее во мне, уничтожит меня – а ведь ты этого не хочешь?
Невероятно, но ее голос, тихий как никогда, заставил Волан-де-Морта одуматься – отведя свой горящий взгляд, он порывисто отвернулся, будто стремился скрыть свои чувства.
— Не думал, что ты сможешь,— донесся до Мэри его тихий и странно-недоверчивый голос,— сможешь остановить меня, удержаться от соблазна сама. Я полагал, что ты слабее, намного слабее…Я ждал полнейшего подчинения…. Но, раз я ошибся – что ж, это все меняет.
Он тут же вновь обернулся, взглянув на волшебницу с той же твердостью, что была и в его голосе при последних словах.
— Что именно это меняет?— не поняла Мэри.
— Мое отношение к тебе,— ответил Волан-де-Морт так, словно это было самим
Эти слова ввели волшебницу в легкий ступор, заставив переспросить:
— Не слуга? Что это значит? Кто же я тебе теперь, по-твоему?
— Что, не можешь догадаться сама?— спросил Волан-де-Морт едко,— позволь я подскажу тебе. Вспомни день своего посвящения в Пожирательницы смерти, и то, что я сказал тебе о твоем мастерстве.
«Твое мастерство, каким бы выдающимся оно ни было, ни в какое сравнение не идет с моим мастерством. Сегодня с тобой по-настоящему бились лишь трое – те, кто помимо меня обучали тебя. Я же уподобился всем остальным – сражался в полсилы, и единственное испытание, где приложил максимально много усилий – борьба с твоей волей. Только в этом ты равна мне, а остальное…,— ясно, словно это было лишь вчера, а не пять лет назад, пронеслось в сознании Мэри,— … Всю свою силу я приберегу для врагов, ты же – не враг мне, а слуга. Будь иначе – ты бы стала моей союзницей…».
— Полагаешь, у меня хватит сил сразиться с тобой, не скрывающим всю свою силу?— поинтересовалась Мэри, не удержавшись от невольного сарказма,— думаешь, я способна стать не слугой тебе, но союзницей?
— Полагаю, можешь,— осклабился Волан-де-Морт, вынимая волшебную палочку из складок мантии,— исход дуэли, что состоится немедленно, покажет, прав я был или нет.
«Что бы там ни задумал Волан-де-Морт – мне конец,— подумала Мэри обреченно, сжав свою волшебную палочку в правой руке,— но, прежде чем он наступит, я, пожалуй, удовлетворю твое желание, Волан-де-Морт!».
Решительность и уверенность пришли почти сразу же, прогнав отчаяние и пессимизм – и если волшебную палочку на поклоне противнику она поднимала, осознавая, что ей придется несладко, то, опуская ее, твердо верила, что она сможет. Сможет оправдать возложенные на нее Волан-де-Мортом надежды, сможет сделать то, что в принципе, неосуществимо – попытаться побороть Волан-де-Морта. Двойной короткий кивок – и вот он, тот шанс, которого она подсознательно ждала, не отдавая себе отчета в том, что так и было на самом деле. Волан-де-Морт резко взмахнул волшебной палочкой, рассекая ею воздух – одновременно два тяжа, искрящиеся подобно радуге, вылетели из нее, скрещиваясь и переплетаясь на пути. Они могли показаться красивыми, но только не Мэри – она нутром чувствовала, что они буквально сотканы из тьмы, что проглядывалась под внимательным взглядом сквозь бестолковые цветные разводы. Тьму можно победить лишь светом…. Как хорошо, что у нее на этот случай есть новое, недавно изобретенное заклинание: «Кокон света»! Движения ее палочки, сколь замысловатые, столь и резкие, образовали в воздухе небольшой смерч, что, постепенно все более и более завихряясь, вырос почти втрое, окутавшись серебристым сиянием мириадов микроскопических точек. Этот смерч стал на пути радужных тяжей, и, постепенно затянув их внутрь себя целиком, завращался с такой бешеной скоростью, что от одного только взгляда на него у Мэри закружилась голова. Она собрала свою волю в кулак, призвав максимум концентрации и внимания, и, уловив момент, когда смерч оказался прямо над ней, выбросила вверх правую руку с волшебной палочкой. Словно святящаяся нить соединила ее с серебристо-черным, постепенно теряющим форму, смерчем, и, в момент, когда он полностью исчез, Мэри резко пересекла воздух перед собой во весь свой рост. Тонкая, словно сотканная из ослепительного света нить прошла там, где и волшебная палочка, как нитка за иголкой, и в момент, когда Мэри опустила волшебную палочку, эта нить образовала вокруг волшебницы сияющую сферу, словно отлитую из ослепительно белого серебра. На вид абсолютно прозрачная, она не была хрупкой – и Волан-де-Морт, несомненно, понял это.