Символ любви
Шрифт:
— Нет, не думаю. Перед отъездом я был у него. Брат ужасно обрадовался, узнав о моей поездке, — во всяком случае, мне так показалось.
— И больше вы никому не говорили о ваших планах?
— Никому. А вы?
— Только Виктории. У Грегори было время, чтобы договориться с теми, кто напал на вас.
Стивен вздохнул:
— Боже мой, Джастин… Я всегда был невысокого мнения о брате, но мне и в голову не приходило, что Грегори способен на убийство.
— Полагаю, что сейчас следует обсудить, как обезопасить
Стивен помолчал, собираясь с мыслями. Наконец заговорил:
— Полагаю, что мой враг, кто бы он ни был, надеется, что меня нет в живых.
— Да, конечно, — кивнул Джастин. — И он будет ошеломлен, когда вы появитесь в Лондоне.
— Согласен. Но я думаю, что мне сейчас не стоит появляться в столице. Думаю, будет лучше, если я останусь здесь до полного выздоровления. Пока же вы можете заняться тайным расследованием. Понаблюдайте за действиями Грегори. И за Лоуренсом.
— Считайте, что это уже сделано, — проговорил Джастин. — Но вряд ли вы сможете оставаться здесь слишком долго.
— Да, верно. Назначим какой-то срок… Скажем, две-три недели. А вы тем временем что-нибудь разузнаете. Если же вы так ничего и не узнаете о моем враге, то я появлюсь в Лондоне, и, возможно, ошеломленный преступник сам себя выдаст.
— Надеюсь, — сказал граф. — Но. если он не растеряется и предпримет еще одну попытку убить вас?
— Мы знаем, кого следует опасаться, так что будем готовы, — заявил Стивен. — Если ничего другого не получится, устроим ловушку — используем меня как приманку.
— Мне это совсем не нравится, — проворчал Джастин.
–
Слишком уж рискованно.
— Мне и самому это не по душе, — сказал Стивен. — Но другого выхода нет. Если нам повезет, преступник выдаст себя в течение нескольких недель. А если нет, то у меня будет достаточно времени, чтобы поправиться до возвращения в Лондон.
— Можно сделать еще кое-что… — в задумчивости проговорил Джастин. — Возможно, убийца, не обнаружив ваш труп, начнет беспокоиться. Я спрошу у мисс Олбрайт, где именно она нашла вас, и пошлю туда кого-нибудь, чтобы проследить, не бродит ли кто-нибудь в тех местах в поисках вашего тела.
— Превосходный план. Хотя, может быть, уже поздно. Ведь я пролежал здесь целую неделю.
Джастин нахмурился.
— Да, верно. Если убийца заподозрит, что вы живы, он начнет вас разыскивать. — Граф пристально посмотрел на друга. — И он может отыскать вас здесь.
Стивен задумался.
— Возможно, вы правы, — сказал он наконец. — Но все-таки надеюсь, что он не найдет меня. Судя по тому, что говорит мисс Олбрайт, мы находимся часах в двух езды от того места, где было совершено нападение. Если наш приятель начнет нервничать, он наверняка допустит какую-нибудь ошибку.
— Что вы станете делать, если окажется, что вас преследует Грегори?
Стивен пожал плечами.
— Вы
Они повернули к дому и довольно долго шли молча. Наконец Джастин спросил:
— Вы сказали мисс Олбрайт, что вы домашний учитель?
— Да. Они считают, что родственников у меня нет и что меня зовут Стивен Барретсон.
Джастин рассмеялся:
— Домашний учитель? Не представляю вас в этой роли, Стивен пристально посмотрел на друга:
— Полагаю, это довольно удачная выдумка.
— О да, чрезвычайно удачная, — усмехнулся Джастин. — Скажите, а кто такая мисс Олбрайт? Почему ее родители разрешают дочери разъезжать ночью по лесным дорогам? А человек, открывший мне дверь… Надеюсь, этот грубиян — не отец ей?
— Нет. Ее родители умерли.
Граф в изумлении уставился на друга:
— Умерли? Но кто же о ней заботится? Стивен рассмеялся:
— Кто заботится? Никто. Зато она заботится о младших братьях и сестрах. Кроме того, в доме живут ее глухая тетка и трое слуг. Причем один из них не в состоянии найти собственные очки, другой — тот грубиян, о котором вы говорили, а третий — повар-француз, который обожает разбрасывать по кухне горшки и сковородки.
Джастин неожиданно улыбнулся:
— Стивен, вы шутите? Маркиз покачал головой:
— Я говорю совершенно серьезно. Эти Олбрайты — удивительное семейство. Детям разрешается бегать где угодно без присмотра. Самая младшая — шестилетняя Келли. Еще есть четырнадцатилетний Эндрю и одиннадцатилетний Натан — оба просто дьяволята. Правда, восемнадцатилетняя Памела — вежливая и воспитанная девушка.
Джастин рассмеялся:
— Действительно, странный дом. А что вы думаете о вашей спасительнице? Мне кажется, она очень привлекательна.
Стивен пожал плечами:
— Вы так считаете?
— Разумеется, — кивнул Джастин. — У нее прекрасная фигура и чудесные глаза. Разве вы со мной не согласны?
— Я как-то не обратил внимания, — солгал Стивен.
— Не обратили внимания? — удивился граф. — Но у нее не только чудесные глаза — у нее замечательные локоны. А губки… У нее такие…
— Джастин, довольно, — перебил Стивен. Мысль о том, что Джастин обратил внимание на фигуру Хейли и ее губы, почему-то вызывала у него раздражение. — Вспомните, с кем вы разговариваете. Ведь я — брат вашей жены. Полагаю, Виктории не понравились бы ваши слова.
Джастин изобразил удивление:
— Но я не имел в виду ничего дурного. Вы провели целую неделю в обществе мисс Олбрайт и не удосужились заметить то, что большинство мужчин, в том числе и состоящие в счастливом браке, заметили бы сразу же. Скажите, неужели вы действительно не оценили ее очевидных достоинств?