Синдром синей бороды
Шрифт:
Так, где же логика?
И почему ее ищу я, ненормальная, а не те, что считаются адекватными личностями?
Может, поэтому и ищу, что больная, а они не ищут, потому что здоровые'?
Лика перестала мучиться вопросом, открыла глаза и уставилась на будильник перед своим носом: дурная привычка заводить каждый день, ставить его рядом с диваном на табурет, словно иначе она его не услышит, проспит, опоздает на работу. Но, при этом всякий раз просыпается за пять-десять минут до его трели. И, следовательно, проспать не может, как в принципе не может опоздать. Потому что её рабочий день не нормирован, и вообще работает она, от случая к случаю, да и работой обыденные дела назвать трудно. Обязанности? Тем более. Обязанность — груз, тяжесть, а девушке сей труд даже не в тягость, а скорей в радость…
`Нет, я точно — ненормальная', - подумала, вставая с постели. Накрыла ладонью кнопку будильника за пару секунд до звонка и прошлепала в ванную. День начался, как всегда.
Впрочем, нет, что-то было не так. Не вне, внутри неё. Какое-то странное ощущение не то беспокойства, не то предчувствия — холодило под ложечкой.
Лика внимательно оглядела свою физиономию в зеркале: может она что скажет?
За ночь лицо не изменилось: прыщиками не обзавелось, но и от родительского наследства — широких скул и черных глаз — не избавилось. Прическа опять же, как у кошки после общения с пылесосом — обычное дело по утрам.
`Точно — ненормальная'! — скривила она рожицу своему отражению и включила воду. Кран фыркнул и обдал девушку водой.
`Та-ак. А вот это уже интересно: еще в ванну не залезла, а уже мокрая. К чему это? Не иначе кто-то сплетничает о моей скромной персоне. Да и на здоровье: надо же о ком-то говорить'? — подумала, настраивая воду. Залезла в ванну: `Что скажешь, водица-сестрица? Что меня ждет? Как день пройдет, ?
Кран фыркнул и опять обрызгал её.
`Не очень, да'?
Повторный фонтан воды в лицо.
`Ясно. Спасибо, утешила'.
Лика только встала на кафель и успела взять полотенце, как зазвонил телефон. Большая редкость — телефонный звонок в её `ските', а в девять утра, почти такое же чудо, как мирротечение икон.
А ведь она знала, кто это может звонить, но все равно поспешила в надежде, что это кто-то другой. Рванулась как скаженная в коридор и, поскользнувшись, грохнулась об пол. Лежала и думала: ` Вот тебе и ответ кто звонит — она. Ни принц из сказки, ни давно затерявшаяся на просторах жизни подруга, ни новоявленный родственник, ни дядюшка из штатов и ни Архангел Михаил из Эдема, а Вероника Львовна. А по сему спешить надобности нет и не было, и вообще, судя по подсказке, лучше и не отвечать на звонок. Но это глупость неимоверная — статья дохода у меня одна — терять ее не стоит… Однако не факт, что не потеряю: судя по всему, делать мне сегодня у Грековых нечего, все равно хорошего не будет'.
Телефон смолк, давая девушке возможность встать, и опять зазвонил.
`Придется взять трубку' — вздохнула и шагнула к аппарату, как к ступенькам эшафота:
— Алло?
— Лика? Ты еще спишь? — голос хозяйки был, как всегда сдержан и сух. Хотя по отношению к другим — ровен, мягок и нежен, как их персидский палас ручной выделки.
— Здравствуйте. Нет, Вероника Львовна, не сплю.
— Хорошо. Тогда я хотела бы, чтоб ты подъехала через час. Да, ты что-нибудь планируешь на ближайшие 2–3 недели?
— Э-э-э, — странный вопрос.
— А конкретно?
— Нет, ничего не планирую, — `Разве что на Барбадос да Ямайку отправиться. С помощью Саббатини' — подумала, но понятно, промолчала.
— Прекрасно. Хотела предупредить тебя об увеличении объема работы и соответственно времени. Ты будешь, нужна каждый день. Тариф тот же. Придешь, поговорим.
Лика не успела выдавить и `а'? Как трубка противно загудела.
Поговорили…
`С чего это Грекова мои трудодни увеличивает? — озадачилась девушка.
`Другая бы не озадачивалась, а порадовалась — дополнительная работа, дополнительная оплата! — одернула себя тут же: `Нет, я точно — ненормальная'.
Но если повторять это с утра до вечера, то и любой нормальный с ума сойдет.
Собраться Лике, что подпоясаться. Джинсы, футболка, куртка, кроссовки — готова. Пара взмахов щетки по волосам и вперед.
Осень. Раньше она не любила это время года: холод, слякоть, грязь, печаль опавших листьев. Но последние года два или три смотрела на смену времен года по иному, не как на медленное, но верное умирание, а на благотворный сон. Как человек засыпает после тяжелого дня, так природа устав от феерии лета, снимала свои наряды, готовясь к ночи- зиме.
Лика шла к остановке и жмурилась, с наслаждением вдыхая стылый, влажный запах осени: тонкий запах опавшей листвы, дождя и продрогшей земли. Девушка радовалась за деревья, газоны, аллейки — они готовится к отдыху. `Приятного вам сна, добрых зимних сновидений', - пожелала с улыбкой кленам у дороги, сиреневым кустам у жилых домов, величавым тополям у остановки.
И запрыгнула в маршрутку. Вовремя. На небе, словно какой-то озорник открыл кран. Осенний ливень опустил водную завесу над городом.
Лика смотрела в окно. В серых, пастельных тонах ненастья, что стучалось в стекло, ей почудился размытый силуэт. Струйки чертили, словно карандаш живописца, набрасывая эскиз портрета незнакомца — вот лоб, вот прямой нос, почти идеальная форма губ и высокий ворот распахнутой куртки, широкие плечи. А главное глаза — мудрые и усталые. Мужчина лет сорока.
`Интересно, кто-нибудь еще видит его? — покосилась девушка на соседку. Та дремлет, ничего не замечая. Молодой парень слушает плеер. Пожилая женщина переговаривается со старичком, обсуждая тяготы пенсионной жизни. И никому нет дела до портрета на стекле. Как впрочем, и до дождя, и до друг друга.
Лика пригляделась внимательней: может чудится? Нет, на месте портрет, и более четкий, чем был полминуты назад.
`Кто ты? Что тебе надо? Нужна помощь? — спросила у мужчины. Тот словно улыбнулся и прикрыл веки. На правой щеке образовалась ямочка, и в тот же момент капля воды слезой скатилась из глаза. Портрет исчез, размылся неровными линиями стек по стеклу.
Как раз, когда Лике пора выходить.
Она зябко поежилась: `жалко — зонт не взяла'.
Хотя до метро два шага. А пока она будет трястись в вагоне, дождь может и закончиться. Ливни явление кратковременное.