Сингальские сказки.
Шрифт:
Вечером он надел шляпу, и пошли они ужинать в ту харчевню, где ужинали накануне. Поели, попили, посидели, поговорили, встали и говорят:
– Ну, мы пошли.
– Заплатите за все и можете идти, – говорят им.
Да откуда у них взяться деньгам? Хозяева настаивали, но им было нечего ответить. Избили их и вытолкали взашей.
Так они потеряли все свое добро, да еще и побили их в придачу. Разошлись они по домам, а вскоре умерли от горя и побоев.
А человек в треугольной шляпе унес все их добро и умер, прожив счастливую жизнь. Так он отомстил мошенникам, которые превратили его быка в козу.
181. Как крестьянин просо покупал. {315}
Рассказывают,
– Ну что ж, участок мы уже почти расчистили. Осталось его засеять. Но проса-то у нас нет. Я пойду по деревням и поищу, не продаст ли кто-нибудь нам зерно. А ты пока продолжай расчищать участок.
315
Ран кэкира, с. 136-144.
Второй согласился; тогда первый взял четыре тутту и отправился в путь. Пришел он в деревню и спрашивает, не продаст ли кто проса. Ему указали один дом, но когда он подошел к нему, уже стемнело. Хозяева пустили крестьянина переночевать в сарае возле дома.
А на следующий день маленькому сыну хозяев по гороскопу должны были подрезать волосы {316} . По этому случаю в доме жарили кэвумы. Хозяйка вымыла рис, смолола его и стала жарить кэвумы. Потом отобрала самые лучшие, положила их в большую деревянную ступу и накрыла маленьким плетеным подносом. Эти кэвумы она припрятала, а остальные оставила на виду. Человек, пришедший за просом, сидел в сарае и все это видел.
316
…маленькому сыну, хозяев по гороскопу должны были подрезать волосы. – Любое действие, совершаемое в первый раз, имеет ритуальное значение. Благоприятный день и час для него определяется астрологом.
Когда стемнело, хозяин дома вернулся с поля. Сел он ужинать и говорит жене:
– Пойди к гостю, который ночует в сарае, отнеси и ему несколько кэвумов.
Жена позвала крестьянина и дала ему два-три кэвума из самых подгоревших. «Эти кэвумы не укусишь», – подумал тот и прямо на глазах у хозяина положил их в ступку, взял пестик, размял их с отборными кэвумами, что были там спрятаны, и стал есть. Хозяйка очень рассердилась, но при муже не подала виду, словно ничего и не случилось.
Крестьянин, пришедший за просом, съел часть кэвумов, а остальные завязал в узелок, вернулся в сарай и лег спать. Хозяин зажег факел и снова отправился в поле – сторожить урожай. Только он ушел, жена смолола горсть риса, нажарила еще кэвумов, накрыла крышкой и пошла спать.
А гость в сарае не спал и следил за ней. И вдруг видит: какой-то человек в темноте пробирается к дому. «Так вот для кого прятала кэвумы хозяйка», – смекнул он, вышел из сарая и стал громко кашлять. Незнакомец подумал: «Наверное, муж еще не ушел на поле», повернулся и пошел назад.
Гость подошел к дому, толкнул дверь – а она не заперта. Прокрался он внутрь и сел на кровать. Хозяйка встала, принесла припрятанные кэвумы и стала его угощать. Тот ест и молчит. А хозяйка ему:
– Послушай, что со мной сегодня приключилось! Нажарила я кэвумов, отложила, какие получше, в ступку, чтобы угостить тебя, и накрыла их. Муж пришел и стал ужинать. А в
317
Родия – см. Словарь. Здесь употребляется как ругательство.
– Хорошо, – только и ответил ей крестьянин.
– Завтра моему сыну будут подрезать волосы, – сказала ему хозяйка. – Что ты нам подаришь?
– Да что я могу дать? – ответил крестьянин. – У меня всего-то и есть, что четыре тутту. Я на них проса хотел купить.
Женщина поняла, кто это, и закричала:
– Пошел вон, пошел вон, родия! Мало тебе тех кэвумов, новых захотел!
Тот вернулся в сарай, но спать не лег, а снова стал следить за хозяйкой. И видит он – хозяйка смолола еще горсть риса и нажарила еще кэвумов, накрыла их крышкой и легла спать.
Человек в сарае притаился. И вот опять в темноте к дому приблизился тот же незнакомец. Гость и на этот раз вышел из сарая и громко кашлянул. Незнакомец сразу же повернул назад и скрылся. А гость опять вошел в дом и сел на кровать. Хозяйка угостила его кэвумами и сказала:
– Послушай, что со мной сегодня приключилось. Нажарила я вечером кэвумов и отложила те, что получше, в ступку. Хотела тебя угостить, когда ты придешь. Тут пришел муж и сел ужинать. Он велел мне позвать человека, который пришел к нам просо покупать. Я его позвала и дала ему два-три горелых кэвума. А он сказал, что об эти кэвумы зубы сломаешь, положил их в ступку, растолок вместе с теми, что там были, и съел. Пришлось мне жарить новые.
А крестьянин продолжал молча уплетать кэвумы. Тогда хозяйка ему и говорит:
– По гороскопу моего сына ему завтра должны подрезать волосы. Что ты нам подаришь?
– Что ты меня все спрашиваешь об одном и том же?! – воскликнул крестьянин. – У меня ведь нет ничего, кроме четырех тутту. Я на них просо хотел купить.
– Пошел вон, пошел вон, родия! – закричала рассвирепевшая хозяйка. – Мало тебе, что ты уже два раза наелся кэвумов, так ты опять, бессовестный, явился за ними!
Прогнала хозяйка крестьянина. Делать нечего, вернулся он в сарай. А скоро и утро наступило.
На рассвете хозяин вернулся домой с поля, отмерил два мешка проса и дал крестьянину. Гость рассчитался, связал два мешка вместе и взвалил на плечо.
– Ну, до свидания, – сказал он и прямиком направился в дом.
– Эй, куда ты?! – крикнул ему хозяин, а крестьянин и отвечает:
– Не знаю, ночью все, кто проходил мимо, шли прямо туда. Вот я и подумал, что здесь дорога.
– Ну-ка, погоди немного, – говорит ему хозяин. Достал он из амбара еще мешок проса и дает его гостю:
– Вот, бери, это тебе от меня подарок.
Потом позвал жену и хорошенько ее высек.
А крестьянин пустился в обратный путь. Шел он, шел и пришел в другую деревню. Так он устал, что присел отдохнуть на веранде одного дома. Развязал он узелок с толчеными кэвумами и решил перекусить. А хозяйка дома смотрела, смотрела, как он ест, и никак не могла понять, что это за крошки.
– Что ты такое ешь? – спросила она крестьянина.
– Это толченые кэвумы, – ответил ей крестьянин. – Их едят в наших краях.
– Чудные они какие-то, – сказала женщина. – А с виду красивые. Дай мне попробовать.