Синий шиповник

Безинская Дарья

– Ты стал мужчиной, сынок! – радовался дядя Кирилл.

– Мда, – грустно протянул мой муж. – В Африке для этого нужно поймать и побороть льва…

– А у нас всего-то делов, – поддержала я его глубокую мысль.

Приглашенный судья выжег на его тыльной стороне ладони букву "Ж" – женат. Теперь отступать было некуда. Мы снова напивались шампанским и молчали.

Я приходила раз в три дня. Это обычный график, когда уже есть три мужа. Когда же у женщины только один брак, можно видеться с супругом чаще. Но я просто не вынесла бы общества человека, который твердит, что ненавидит меня. Не зря говорят,

что слова имеют большую силу. Даже цветы вянут, когда слышат фразы, полные негатива. Но и не ходить я тоже не могла. До рождения первого ребенка за новобрачными следят. Кажется, что все в порядке. Но "пинки" есть везде, – открыла мне тайну мать. Даже в публичные дома приходят агенты ПИН и составляют свое мнение о работе учреждения. Проверки не частые, но внезапные. От всего, что я узнала в тот год, у меня до сих пор появляются мурашки на коже.

– Я ненавижу тебя, – в очередное утро прошептал Максим, глядя на меня.

– Смени пластинку, дорогой, – я вся дрожала от злости.

– Я не могу.

– Я тоже тебя ненавижу. Но меня поставили на карандаш, понимаешь? Я должна хотя бы год изображать примерную семьянинку, – в тот момент мысль о браке с Гошей уже не казалась страшной.

– Я не проживу с тобой целый год, – муж перелез через меня и встал с кровати.

– Эти правила придумала не я. Слышишь?! – моя кровь закипала в жилах. – Через год мы придем на комиссию! Они постановят, что у нас не получаются дети и разведут нас!

Максим ушел в ванную, хлопнув дверью.

В следующий раз я проснулась первее. Поэтому когда супруг открыл глаза, я поприветствовала его по-своему:

– У тебя – квадратная рожа.

Максим молчал, злобно сверля меня взглядом.

– И хоть сегодня выходной, я с тобой здесь сидеть не буду. Я иду с подругами гулять, – добавила я.

На улице было еще тепло. Мы с девчонками шли по набережной.

– Ну что там твой ненаглядный? – спросила Лена.

– У него, действительно, квадратная рожа, – постановила я, смотря на воду.

– Хоть в чем-то же он хорош, раз ты выбрала его, – продолжила Наташа.

– Нет, я не выбирала. Это все мама, – я проговорила это вполголоса, оглядываясь.

– Что?!

– Тише, – я боялась, что и на пустынной набережной появится шпион.

– Но он же нравится тебе. Нет?

– Нравится, когда я пьяна. Но я же не Гоша, чтобы принимать на грудь каждый день.

– Ну, не каждый день, – Лена, как всегда, была готова всех оправдать. – И, наверное, твой муж очень страдает.

– Да… Страдает. Каждый раз говорит, что ненавидит меня.

– А можно же развестись? – обеспокоенно поинтересовалась Наташа.

– Можно, но желательно не привлекать внимание лишний раз.

Мы двинулись дальше против течения Ангары. Теперь кроме меня мою тайну несли еще два ума. Мы больше не касались темы брака. Мне так было спокойнее. Проще жить, думая, что ты замужем на одну треть и еще есть шанс встретить свою любовь. Я просто не представляю, как можно любить сразу троих мужчин. В любом случае, в этой схеме кто-то глубоко несчастен. Но пока в нашей семейной лодке только двое: я и Максим. И мы не хотим грести в одну сторону.

– У тебя толстые пальцы, – начинаю я наше общее утро с антикомплимента.

– Я не замечал, – супруг поднял руки

к глазам, чтобы разглядеть. – Это хорошо или плохо?

– Мне нравятся тонкие и длинные пальцы.

– Ну, значит, для тебя плохо, – устало выдохнул Максим. – А я до сих пор тебя ненавижу.

– Ну, ты можешь хотя бы объяснить, за что? – я повернула голову на подушке и вперила взгляд в профиль мужчины.

– Я теперь прикован к тебе. И… Даже после развода я потеряю все шансы составить свое счастье…

– Да, это ужасно, – протянула я. – Но дело же не во мне. Не я, так другая стала бы твоей женой.

– Умом я это понимаю. Просто некуда деть свою боль…

– Ты кого-то любишь?

– Я не знаю, стоит ли с тобой это обсуждать…

– Ну, тогда встаем.

Мы молча позавтракали, переоделись, вышли на улицу, держась за руки. Ведь нужно создавать впечатление нормальной пары. Нас пригласила мать Максима в гости. В целом, она не вызывала симпатии. Есть люди, которые сразу отталкивают от себя, нагнетают обстановку одним своим молчаливым присутствием. Еще мне не давал покоя утренний диалог с Максимом. Его просто насильно женили. Получается, он в своем положении недалеко ушел от мужчин, которые работали у моей матери в борделе.

– Помнишь, Максик, мы еще в детстве вас сватали с Полиной? – спрашивала свекровь.

– Да, – мой супруг просто соглашался со всеми заявлениями и вопросами.

– Я вот не помню.

– Тебе тогда было лет пять, – улыбалась тетя Аглая. – И ты тогда расплакалась, сказала, что не хочешь, потому что Максим старше тебя в два раза.

– Бывает, – мне хотелось предъявить претензию, что я и сейчас не хочу быть его женой.

Когда я вышла из комнаты, они продолжали беседовать. По возвращению я услышала шепот свекрови:

– Про Нелли забудь, она уехала.

– Куда?

– В Казань, подальше от тебя. И не делай глупостей.

Я стремительно зашла и села на край дивана.

– Да мы тут общих знакомых обсуждаем, – тетя Аглая пыталась взглядом выведать, что я услышала.

– Да мы же уже родня, не стесняйтесь, – я вежливо улыбнулась.

– Конечно. Там скоро и детки пойдут.

Максим смотрел в пол, в этот раз он не поддакнул. Я поняла, что никогда и не смогла бы его полюбить. Этот человек готов плыть по течению, он не станет бороться за свое счастье. Ночью дома Максим, как обычно, отвернулся к стене, даже не пожелав спокойной ночи. Я глядела в темный потолок, разрезанный строчками света от фонарей, которые прошли через стыки штор. В голове крутились дурные мысли, что я еще совсем молода, как говорят окружающие, красива. Так почему я должна сейчас лежать в постели с мужчиной, который меня не любит?

Днем на учебе я гнала свое желание зайти вечером в "Мулен Руж". И все же ноги сами привели меня к борделю.

– Ну, привет, сестренка, – меня встретил Валя, ставший полноценным управляющим. – Ты в гости? Или в смотровую?

– Я в гости. Скучно что-то стало. И хотела Толика повидать.

– С ним не получится. Он занят.

– Но мама же… – я хотела протестовать.

– Мало ли что было. Теперь он работает.

– Хорошо. Ладно. Я еще к матери зайду.

В кабинете было заперто, поэтому я поднялась на наш этаж. Мама была в комнате, она лежала на диване.