Сириус Б

Лапин Андрей

– Вот так космонавт, - тихо сказал Исаак Яковлевич, опуская бинокль.
– А ведь вот так вот можно запросто и коммунизм здесь построить...

– Так и что?
– тут же сморозил в своей обычной манере Бычин.
– И пусть. И на здоровье.

Исаак Яковлевич искоса посмотрел на него своими грустными мудрыми глазами.

– Вам что же, в развитом социализме жить надоело?

– Почему же сразу - "жить надоело"?
– обиделся Бычин.
– Но ведь и Маркс, и Владимир Ильич и Иосиф Висс... и все остальные, говорили, что его обязательно нужно построить. Они ведь учили, что нужно любой ценой создать это самое, общенародное

счастье, и еще, кажется, они хотели добиться наиболее полного удовлетворения всех трудящихся, или это, как его... ну вы поняли. Или это я чего-то не понимаю?

– Маркс в свое время наговорил много чего, - рассудительно заметил Исаак Яковлевич.
– А понаписывал еще больше. Но что означает этот его коммунизм до сих пор до конца не ясно. Здесь все дело именно в неопределенности. Ведь может получиться так, что после построения этого самого коммунизма всех бюрократов посадят в железные клетки и станут показывать на площадях, причем абсолютно бесплатно, а планировщиков начнут пытать раскаленным железом... Вам это надо?

– Так вот оно что...
– потрясенно прошептал Бычин.
– Ну, тогда конечно не нужно ничего такого строить. Пусть его... В развитом, этом самом, как его... тоже неплохо.

– Вот видите, - подытожил Тесленко.
– А такие вот молодцы могут построить вам все, что угодно. Вы и ахнуть не успеете. Будь моя воля, я бы распознавал их еще в роддомах, а потом сразу же награждал специальными орденами и тут же отправлял на заслуженную пенсию.

Это была, конечно, шутка от старого опытного планировщика, но оказалось, что присутствующие восприняли ее по-своему и по-разному.

– А с технологами?
– спросил вдруг Сластенов.
– Что при коммунизме сделают с технологами?

– Им сделают безболезненный укол в центр мозга, - бесцветным голосом сказал Исаак Яковлевич.
– И они тихо уснут.

Сластенов нервно сглотнул слюну, потупился и умолк. На смотровой площадке установилась гнетущая тишина.

– Но что же нам теперь делать?
– тихо и как-то безнадежно спросил Легкокрылов. Если бы он только знал трагическую предысторию этого рокового вопроса. Ах, если бы он только знал...

Тесленко на мгновение опустил свои тяжелые, вечно красные от долгого предугадывания веки, а затем резко поднял их и произнес:

– Подпускать его к нашим домнам нельзя - это понятно. Нужно дать ему поработать еще некоторое время, вдруг он устанет и успокоится, а если нет, то нам придется аккуратно подвести его под награждение каким-нибудь орденом и отправить в турне по предприятиям нашего главка. Пусть катается по стране и делится опытом. Так мы его, конечно не остановим, но хотя бы задержим, а там и еще что-нибудь придумаем... А вот избыточную продукцию можно расписать на весь наш Марксом спасаемый завод и к следующему Новому Году выписать себе хорошую премию...

На лицах всех присутствующих тут же появились проблески смутного понимания, немой уважительной зависти и искреннего восторга мудростью этого, так досконально знающего свое нелегкое дело и столь многоопытного человека.

Глава VI

Танцевальный Космос

Силантий, конечно, не подозревал о событиях, которые разворачивались вокруг его звездолета. В тот день он и Мари, одетые во все белое, танцевали на капитанском мостике медленное танго. Бархатный мужской голос тихо напевал какую-то смутно знакомую Силантию по прежней, еще докосмической жизни, песню:

Твои бездонные глаза меня плени-и-или,

Их позабыть никак нельзя,

Они всегда стоят передо мно-о-ой...

– Ты счастлив здесь, Ломотанго?
– спросила вдруг Мари.

– Еще бы!
– непроизвольно воскликнул Силантий.
– Только вот...

– Что?

– Ведь это все сон?

– С чего ты взял, глупый?
– улыбнулась Мари.

– В жизни так не бывает, я знаю...
– тихо сказал Силантий.

– Как же все-таки тебя измучили эти постоянные перелеты к Сириусу-Б, - сказала Мари и легонько погладила Силантия по щеке.
– Нет, Ломотанго, это не сон. Это - самая реальная из всех реальностей, какие только есть в Космосе.

– Но, как такое возможно?
– удивился Силантий, делая низкую поддержку с переносом тяжести на согнутую в колене правую ногу.
– Или я чего-то не понимаю?

– Конечно, не понимаешь, и не только ты - все космические капитаны таковы. У них на уме только дальние перелеты, сражения с пиратами и зачистки монстров на поверхностях отдаленных планет, а вот Общая Теория Космоса всегда у них на последнем месте.

– Ну, так расскажи мне что-нибудь интересненькое о Космосе, - сказал Силантий с легкой иронией.
– А то ведь у нас, капитанов какая жизнь? Носишься по звездным просторам как угорелый, зачищаешь его от монстров и пиратов, хочешь как лучше, а потом над тобою же еще и подшучивают...

– Какой же ты все-таки смешной, мон кэпитэн!
– воскликнула Мари, смеясь.
– Ну, слушай, если хочешь...

А потом, не переставая танцевать, Мари начала рассказывать удивительные вещи про устройство Вселенной. Из ее слов получалось, что кроме бесконечного видимого Космоса, существует еще бесчисленное количество невидимых обычному глазу космосов, а сама Вселенная похожа как бы на многослойную дамскую перчатку. Причем эти слои не только бесчисленны, но еще и пересекаются друг с другом в самых неожиданных местах.