Сириус Б
Шрифт:
– Присаживайтесь и расскажите толком - что случилось, - сказал Бычин, придавая своему лицу то выражение, которое он про себя называл "государственное, озабоченное 11".
– И успокойтесь, пожалуйста, здесь... женщины. Люся, закрой дверь с другой стороны. Возьмите вот лимончик - помогает от давления. Мне, во всяком случае, очень помогает. Я только этими лимончиками от давления и спасаюсь, если честно.
– Какой лимончик, когда у нас случилась такая беда? Беда! Понимаете?!
– Успокойтесь и доложите по форме, - отработанным за долгие годы аппаратных интриг голосом сказал Бычин и насупился еще сильнее ("державная
– У нас в ширпотребе один литейщик перевыполняет плановое задание в четыре-пять раз, уже шестой день подряд!
– воскликнул Легкокрылов, буквально падая в кресло и прикрывая ладонью глаза.
– Только-то?
– легкомысленно спросил Бычин.
– Хороший, видать, парень. Так выпишите ему премию, да и дело с концом.
– Я вижу, что вы не понимаете...
– Если честно - да. В смысле - нет, - Бычин откинулся на спинку кресла и снова поменял выражение лица ("благожелательно-насмешливое 3")
– Послушайте, это совсем не смешно, - Легкокрылов с сомнением посмотрел на тарелку с лимоном, но брать дольку не стал.
– Этот факт означает, что у нас невероятно низкие нормы выработки по человеко-часам на смену. Понимаете? А они у нас стандартные по всему Главку предприятий нашего профиля. И это при том, что министерство постоянно требует от Главка увеличения выпуска продукции! Это же уголовное дело! Нас обвинят в саботаже и посадят, а может, и расстреляют, как директора Московского зоопарка (он хотел сказать "директора Елисеевского гастронома", но от избытка чувств оговорился).
– Так вот оно что...
– прошептал Бычин. Он все мгновенно понял и отработанные долгой практикой выражения лиц, сразу же были им позабыты, и само это лицо тут же приняло обычное выражение испуганного человека, независимо от желания Бычины и очень естественным образом.
– А кто у нас отвечает за эти самые нормы?
– Главный технолог, естественно, - со злостью сказал Легкокрылов и, взяв с тарелки ломтик лимона, бросил его в рот.
– Это он их когда-то рассчитывал.
Бычин нажал на нижнюю кнопку коммутатора и закричал в большой розовый микрофон:
– Люся! Главного технолога ко мне, живо!
– затем он отпустил кнопку коммутатора и уже более спокойным голосом обратился к Легкокрылову.
– А что же вы докладываете только сейчас, если он у вас уже шестой день безобразничает?
– Так Новый же Год!
– воскликнул Легкокрылов.
– Ну, вы же понимаете...
Бычин вспомнил елку, юное, пахнущее шоколадными конфетами, тело Люси на ковре, разбросанные повсюду пустые бутылки из-под различных коньяков и измазанные красной икрой пальцы собственных рук.
– А, ну да, - сказал он, - ну да...
Вскоре в кабинет вбежал запыхавшийся седой старичок в сером джемпере - главный технолог ЗТЛ Сластенов.
– Можно?
– вежливо спросил он, уже находясь в центре кабинета.
– Нужно!
– хором закричали Бычин и Легкокрылов.- Где ты только раньше был?!
– Это вы насчет цеха ширпотреба?
– спокойно спросил Сластенов.
– Так у меня уже готово предложение.
– А?
– сказал Бычин Легкокрылову.
– Каково? Ну, давай, выкладывай свое предложение.
– Значит так, - сказал Сластенов, без приглашения присаживаясь к столу и вынимая из-под джемпера засаленную толстую тетрадь с какими-то расчетами.
– Выводы сделаны по докладной записке сменного мастера, а я ему не верю.
– Почему?
– воскликнули Бычин и Легкокрылов хором.
– В четыре раза норму перевыполнить невозможно, я уже все рассчитал, - сказал Сластенов, тыкая пальцем в засаленную тетрадь.
– Человек на такое не способен физически. У него просто сгорят все жировые запасы и большая часть мышечной массы, а потом он умрет от истощения. Два раза пересчитывал, можете проверить цифры. Сменный мастер явно ошибся. Плюс Новый Год, ну вы же понимаете? (Сластенов два раза щелкнул себя пальцами по шее).
Бычин снова припомнил тело Люси на ковре, в обрамлении небольшой батареи пустых коньячных бутылок и понимающе кивнул.
– Не нужно, - вмешался Легкокрылов.
– Мы вам верим. Но это голые расчеты, а в чем заключаются ваши предложения?
– Значит так, - быстро заговорил Сластенов.
– Сегодня этот чудо-сталевар работает в ночную смену. Я предлагаю нанести тайный ночной визит в цех ширпотреба и посмотреть на все своими глазами. Там как раз под потолком есть смотровая площадка для крановщика. А так - будем сидеть здесь и гадать до самого старого Нового Года. Было? Не было? Перевыполнял? Не перевыполнял?
– Я согласен, - сразу же сказал Бычин. "А Люся как раз в комнате отдыха стол накроет, - подумал он, - вернусь, и сразу отпразднуем с ней Рождество".
– Хорошо, - сказал Легкокрылов.
– Но я бы еще привлек Исаака Яковлевича.
В кабинете установилась полная тишина. Было слышно, как в приемной Люся выстукивает на пишущей машинке очередной приказ по заводу.
Исаак Яковлевич Тесленко был начальником планового отдела, а значит самым мудрым и знающим человеком на ЗТЛ. А зависело от него буквально все - от выпуска продукции и зарплат работников до закупок крысиного яда для подсобного хозяйства завода и сметы на рабочие рукавицы. Беспокоить такого человека по пустякам не допускалось неписанными заводскими правилами, да и попасть к нему было непросто. В плановый отдел вела целая анфилада дверей с цифровыми замками, а с улицы окна планового отдела были забраны мощными решетками и занавешены плотными черными шторами. Все это были необходимые меры защиты, так как внутри планового отдела Исаак Яковлевич вместе со своими помощниками создавал ни много ни мало - Планы Будущего для ЗТЛ и всех его работников. И стоило ему только ошибиться хотя бы на одну пару рабочих рукавиц, хотя бы на десять граммов крысиного яда...
Вообще же, такое планирование совершенно точно можно было назвать сверхмощной гадательной магией, а сам Исаак Яковлевич был как бы неким Красным Гендульфом. Сами же Красные Гендульфы были настолько сильными мудрецами, что пару раз им таки удалось поколебать земной глобус и сильно удивить его обитателей, но теперь они быстро теряли свою силу, а на смену им уже шли Серые и даже Белые Гендульфы. Забегая немного вперед, скажем, что гадательная магия Красных Гендульфов не выдержала конкуренции сначала с заклинательной рекламной магией Серых, а потом с финансовой магией Белых Гендульфов, и очень скоро практически исчезла, исчезла таким образом, что сами Красные сделались после этого чуть ли не главным общепланетарным посмешищем. Но об этом пока никто из присутствующих не знал, и тревожить Исаака Яковлевича боялись.