Сияние огненного опала
Шрифт:
«Звезда Греции» с самого начала имела успех. В Кубер-Педи жили люди пятидесяти национальностей, много греков, и всем нравились блюда, которые готовили Кристос и Телма. Хотя супруги Георгиос скучали без моря, но их ресторан был единственным на сотни миль, и они знали, что оказывают людям добрую услугу.
– Такое выражение глаз мне знакомо, – проговорил Кристос, наливая Уиллу вина. – Вы думаете о красивой женщине, верно?
– Да, вы правы, Кристос, – признался Уилл и с улыбкой взглянул в окно.
– Ах, – вздохнул Кристос и прижал ладонь к груди. – Пригласите ее на обед или ужин, и мы соорудим что-нибудь особенное. – Он поцеловал кончики пальцев. Блеснули под седыми усами белые зубы. – Мы даже поставим свечу на стол.
Уилл улыбнулся еще шире, но тут же посерьезнел.
– По-моему, кто-то разбил ей сердце, и она теперь боится снова раскрыть его. – Он разговаривал с Эрин совсем кратко, но был уверен, что за ее спиной остались какие-то огорчения.
– Тогда наберитесь терпения, – посоветовал Кристос. – Хорошая женщина стоит того. – Он с любовью поглядел на жену, с которой прожил тридцать два года.
– Точно, – согласился Уилл. – А времени у меня много.
Эрин вернулась к дяде, охваченная смятением.
– Ну что, ты поговорила с констеблем Спендером? – спросил Корнелиус.
– Да, – ответила она. – В общем, он провел беседу с Бояном Ратко, но тот был, как всегда, пьян и, вероятно, даже и не помнит об этом. Я потребовала от констебля, чтобы тот посадил хорвата за решетку и, когда тот протрезвеет, строго-настрого приказал оставить нас в покое. Но он сказал, что один, без помощников, не справится с Бояном.
– Это уж точно. Констебль Спендер в одиночку не одолеет хорвата, – подтвердил Корнелиус.
– Да и я не хочу, чтобы он пострадал, ведь констебль такой при… – Эрин оборвала фразу на полуслове.
Корнелиус озадаченно посмотрел на племянницу.
– Что-то случилось? Констебль приставал к тебе?
– Нет-нет, что ты! Он… – Эрин слегка смутилась, – он такой приятный парень.
– Приятный?
Эрин прятала глаза от дяди.
– Он пригласил меня в ресторан пообедать, – еле слышно сообщила она.
– О! – засмеялся Корнелиус. – Весьма любезно с его стороны.
Племянница поморщилась.
– Дядя Корнелиус, я пока не готова к тому, чтобы снова пойти с кем-нибудь в ресторан.
– Даже с таким приятным парнем, как констебль Спендер?
– Слишком рано. Мое сердце разбито, и я совершенно не представляю, когда оно снова срастется.
Корнелиус чуточку подумал.
– Знаешь что, милая моя? Разбитое сердце можно вылечить лишь одним способом – надо снова влюбиться.
Эрин с сомнением взглянула на дядю.
– Честное слово, клянусь тебе, это лучшее лекарство, – подтвердил свои слова Корнелиус.
Как-то вечером, когда Марли уснула, Андро позвал Джонатана к себе.
– Я хочу обсудить с тобой одну вещь, парень, – сказал он.
Джонатан был уставший. Он работал дотемна и нашел парочку мелких белых опалов, которые еще называют молочными, не очень ценные, поделочные камни. Сейчас ему было не до разговоров, хотелось вытянуться на матрасе и глядеть в ночное небо с его яркими звездами и полумесяцем, повисшим над горизонтом. Когда на эту безотрадную местность опускалась ночь, она преображалась. Отвалы породы возле шахт казались холмами; между ними пылали золотисто-красные костры, пахнувшие эвкалиптом. К запаху дыма примешивался аромат жареного мяса или мясной похлебки. В силуэтах старателей, сидевших у огня, было что-то романтическое, особенно если в одной из палаток звучала музыка и кто-то из мужчин запевал песню своей далекой родины. Джонатан знал, что запомнит на всю жизнь эти картины, запахи и песни.
Голос Андро звучал серьезно, и Джонатан побрел к потрескивавшему костру соседа. Рядом с хорватом стояла бутылка вина. Андро часто пил вино. Дважды в месяц по хайвэю Стюарт приезжали виноторговцы и привозили вино старателям, добывавшим опалы в Кубер-Педи, Андамуке и даже в Лайтнинг-Ридж. Вино было крепкое, нравилось Андро, но в этот вечер было не похоже, что он выпил.
– Что-нибудь случилось? – встревожился Джонатан. – С Марли все в порядке?
– У нее все хорошо, – заверил его Андро, тронутый заботой о маленькой девочке. – И все это только благодаря тебе, Джонатан. После смерти Гедды я просто не знал, как дальше жить, что делать с Марли. Кабы не ты, не знаю, что стало бы с нами.
– Ну, уж вы как-нибудь продержались бы.
– Не уверен. Вообще-то, я не умею обращаться с детьми. Будь Марли мальчишкой, я бы научил его работать в шахте, ну а с девчонкой… А вот ты с ней ладишь, и Марли охотно остается с тобой. Так что ты действительно для нас божий дар.
Джонатан смущенно отмахнулся от похвалы и хотел что-то возразить, но Андро не дал.
– Раз уж я могу тебе доверить свою дочку, значит, могу доверить и все остальное, – сказал он.
– Ты к чему клонишь? – растерянно спросил Джонатан, пытаясь понять, что творилось в голове хорвата.
– Я считаю, что нам надо стать партнерами, – заявил Андро.
– Партнерами! – Джонатан даже растерялся. – Но ведь в прошлый раз у тебя все закончилось скандалами.
– Это верно, – с горечью согласился Андро. – Но с тобой – дело другое.
– Ты уверен, что тебе требуется партнер? Разве не ты утверждал, что тебе лучше работать в одиночку? – Андро неплохо жил на доходы от своей шахты.
– Я и не думал, что мне захочется когда-нибудь снова работать с партнером, но благодаря тебе считаю теперь иначе. Ты работаешь упорнее любого другого, да еще и заботишься о моей дочке, как о родной. Так что теперь я тоже хочу отплатить тебе добром.
– Андро, в этом нет необходимости, честное слово. Ты и так много для меня сделал. Без твоей помощи я не нашел бы ни одного камня. Я благодарен тебе, и ты мне ничего не должен.
Слова Джонатана укрепили Андро в его намерениях. Джонатан честный и порядочный, он станет идеальным партнером.
– У нас с тобой дела пойдут еще лучше, когда мы будем работать вместе, – сказал он. Потом понизил голос и огляделся по сторонам, чтобы удостовериться, что поблизости никого нет. – Предлагаю соединить наши шахты горизонтальным туннелем. Об этом никто не должен знать. Думаю, нам повезет. Ну, что скажешь?