Скалаки
Шрифт:
— Что ты задумал, Иржик? —удивился Уждян.
— Оставьте меня! —и Скалак потянулся к княжне. Та увернулась от него и воскликнула:
— Защитите меня!
Окруженные крестьянами, князь и его слуги не могли даже пошевельнуться. Но Иржик вдруг остановился и посмотрел с презрением на князя. Настала минута грозного молчания. Наконец, Скалак глухо сказал:
— Уезжайте. Но запомните, ваша светлость, как мстит крестьянин.
— Пошли к замку! Эге-гей! —радостно закричали крестьяне.
Иржик и Уждян вскочили на коней.
Князь бросился на мягкое сидение. Голова его опустилась на грудь, клокотавшую от злобы. Он был унижен, опозорен, и кем? —хамом, простым деревенским парнем! Тяжело дыша,
Толпа крестьян двинулась дальше по дороге к Находскому замку. Впереди ехали всадники во главе с Балтазаром, который прятал под плащом княжеское письмо. Возле него молча ехал Иржик; по всему было видно, что юноша глубоко взволнован. Он вспомнил о дорогих покойниках, особенно об отце. Вскоре показалась башня старого замка. Издалека донесся глухой звук набата. На холме они увидели толпы людей. Крестьяне опять зашумели, размахивая над головами топорами и кольями.
Хотя управляющий не спал всю ночь, но все происходящее казалось ему отвратительным сном. Словно кошмары преследовали его. Кто бы мог подумать, что эти крестьяне, которые раньше дрожали от страха и повиновались с первого слова, могут восстать против своих господ! И все же это было так. Он слышал звон колокола, а ранним утром где-то вблизи раздался протяжный громкий крик. В сопровождении нескольких слуг управляющий поднялся на круглую высокую башню и с галереи, держась за каменную колонну, смотрел на заснеженный горный край. На вершине холма он увидел большую толпу. Можно было рассмотреть всадников, дубины и палки. По другую сторону холма была та же картина. Внизу, в городе, проснулись испуганные жители и в панике бегали по площадям и улицам.
Когда управляющий сошел с башни, ему сообщили: «Плговская усадьба захвачена, все, что в ней было, уничтожено, у леса в снегу нашли застреленного эконома».
Управляющий побледнел; у него даже не хватило сил прошептать: «Негодяи».
Первая толпа крестьян подошла к замку, за ней —вторая; гул нарастал и на Скалицкой дороге: подходили новые толпы. Горожане в страхе закрывали лавки и двери, боясь, что крестьяне ворвутся в дома и начнут грабить. Вокруг города было необычайное движение, повсюду сновали люди в самых разнообразных одеяниях, все они были из деревень. В зимнем утреннем воздухе слышался колокольный звон, громкие крики. Непрерывно подходили новые и новые толпы, вскоре весь замок был окружен народом.
Деревенские старосты, по большей части верхом, собрались вокруг Рыхетского. Перед тем как начать совещание, был произведен суд над слатинским старостой Вацлавом Ржега-ком. Напрасны были его мольбы и запирательства; он был изобличен. Бартонь проследил каждый его шаг. Ненависть к предателю охватила крестьян; они хотели учинить над ним расправу на месте. Но этому воспротивился Рыхетский. Он предложил наложить на Ржегака денежный штраф, с чем все в конце концов согласились. Затем выбрали депутацию, которая должна была пойти в замок. Депутацию возглавлял Рыхетский. Старый драгун также вошел в число тех, кто должен был договариваться с управляющим. По первому требованию депутацию тотчас же пропустили в замок. Лашек, открывая ворота, низко кланялся «панам крестьянам». Иржика между ними не было: как он ни крепился, а пришлось ему лечь. Около Находа он чуть было не упал с коня. Балтазар вовремя заметил это и с помощью крестьян отнес его в ближайший дом, где Иржика уложили в кровать. Молодой Скалак совсем ослабел от раны, но, придя в себя, все же заставил Балтазара, пытавшегося остаться с ним, идти в замок.
Управляющий принял депутацию любезно. Он уверял крестьян, что патента, которого они требуют, в замке нет, что его никогда и не присылали. Он охотно открыл все шкафы и показал папки, где хранили указы. Рыхетскии долго их просматривал, но так ничего и не нашел. Тогда Балтазар предъявил письмо князя.
— Если патента у вас нет, вы должны написать его. Вот княжеская доверенность.
Теперь и Рыхетскии показал свою бумагу. Он прочитал соглашение, которое управляющий должен был подписать. Управляющий ужаснулся, выслушав все пункты соглашения, и стал отнекиваться, заявляя, что не имеет на это права. Тогда Уждян поднес к его глазам доверенность, но управляющий все же продолжал отказываться. Депутация с угрозами направилась к выходу. Однако управляющий задержал депутацию и пустился в долгие объяснения. Он доказывал, что крестьяне требуют слишком многого, что это нанесет большой ущерб господам. В конце концов он попросил депутацию считать это соглашение действительным только до приезда королевской комиссии. Рыхетскии задумался и решил посоветоваться с остальными.
— Что касается патента, я им не верю,—заметил один из старост.—Наверное, они его хорошо упрятали.
— Но в Полицком крае его тоже не выдали и тоже уверяли, что, дескать, не получили.
— А что это за комиссия?
— Это комиссия из дворца, там к нам хорошо относятся и не пойдут против нас. Господам придется уступить.
— Конечно, уступят, вот увидите.
— А что скажет на это народ? —спросил один из депутатов, указывая в окно, через которое доносились крики толпы.
— Объясним, как обстоит дело!
— Но прежде поговорим о соглашении,—предложил Рыхетскии.
Так и сделали. Управляющий настойчиво возражал против полной отмены барщины. Спор продолжался долго. Если бы не рассудительный Рыхетскии, управляющему пришлось плохо, и из переговоров так ничего бы и не вышло. Рыхетский уговаривал всех, особенно Балтазара.
— Составим пока соглашение, прочтем его народу, а там видно будет, как его примут.
Вскоре депутация вышла, и Рыхетский, поднявшись на возвышение, обратился к народу. Он сказал, что патента с золотой подписью они не нашли, хотя кругом все обыскали, что его и нельзя найти, так как, говорят, такого патента вообще нет. При этом он упомянул о клятвах князя и управляющего.
— Патент! Патент! Нас одурачили! Патент! —кричал народ.
Но Рыхетский продолжал свою речь. Он предложил заменить патент соглашением и, развернув бумагу, стал ее громко читать:
— «Всем крестьянам ртынской общины канцелярия замка письменно сообщает, что до прибытия императорско-коро-левской комиссии каждый крепостной, отбывающий барщину, освобождается от всех работ, однако за каждой усадьбой сохраняется повинность — один день в месяц с упряжками и шесть дней в году без упряжек, а за безземельными крестьянами—два дня в году. Сим подтверждаю, что мне ничего не известно об императорско-королевском патенте, который должен был поступить в Находские владения. Его в замке нет, и, если крепостные захотят, им будут предоставлены для проверки все папки указов. Также приостанавливаются всякие платежи господам до приезда императорско-королевской комиссии, и хозяйственная канцелярия о них напоминать не будет. Если же люди увидят, что их в чем-либо притесняют, пусть они изложат жалобу и подадут ее в письменном виде господам для производства расследования. Выдано в замке Находеком в лето 1775 от Р. X.».
Соглашение было воспринято по-разному. Многие ему не верили и хотели получить патент, хотя предложенный документ давал почти все, чего они добивались. Велика была разница между новыми повинностями и тем бременем, которое до сих пор лежало на них! Рыхетский уговаривал людей принять это соглашение. Его поддержали громкими криками одобрения боязливые крестьяне, которых насильно заставили пойти к замку. Некоторые же были поражены.
— Берите, что дают. А то позовут войска и разгонят всех. Многие высказывали разные пожелания. Люди радовались,