Скандальная жизнь настоящей леди
Шрифт:
Выпавший зуб, вот как Симона вспомнила, где она видела эту женщину. И слышала ее.
Мистер Блэк трусил впереди них к мишеням для стрельбы. Сэр Чонси чуть не всадил в собаку стрелу.
– Кто вообще позволил этому дураку взять лук? – пробормотал Харри. Он подозвал пса, закрепил у него на шее новый ошейник и повел прочь, на безопасное расстояние, держа рядом с собой. Затем он спросил Симону, какие он должен сделать ставки.
– Ты уверена, что сможешь стать первой, или я должен поставить деньги на тебя на втором месте?
Симона понаблюдала за тем, как Клэр сделала тренировочный выстрел. Она попала
– На первое, – ответила Симона. – Я собираюсь выиграть.
Были установлено девять мишеней, и каждая женщина должна была выпустить пять стрел. В этот раз никто не сможет сжульничать, потому что расстояния до мишеней были одинаковыми и все могли четко видеть, куда попадает стрела. Шестеро лучших стрелков пройдут во второй раунд, для стрельбы с большего расстояния.
Сандари, Мора и Элис выбыли в первом круге. Мишени переместили. Руби, мисс Коннорс и балерина потерпели неудачу. Остались только Клэр, Симона и Дейзи.
В этот раз установили только одну мишень и отодвинули ее еще дальше. Каждой женщине вручили по три стрелы, с перьями разного цвета, чтобы определить, кто их выпустил. Они будут стрелять по одной стреле, по очереди.
Дейзи стреляла первой и промахнулась мимо центрального круга мишени. Стрела Симоны попала в яблочко, хотя и не в самый центр. А вот стрела Клэр вонзилась именно туда. Эллсворт вернулся как раз вовремя, чтобы заключить пари с банкиром. Деньги перешли из рук в руки, но Клэр была слишком поглощена соревнованием, чтобы беспокоиться об этом. Сэр Чонси заснул за фургоном, в котором находились бочонок с пивом и кувшин лимонада, а Данфорт и танцовщица сэра Чонси исчезли. Собака лаяла до тех пор, пока Харри не бросил ей мятный леденец. Сандари стояла рядом с набобом, подбадривая Симону.
Горэм не выглядел взволнованным. А Харри – наоборот.
Дейзи зацепила край центра второй своей стрелой. Капитан Энтуистл утешал ее.
– Это все из-за расстояния, милая. Ты смогла бы выиграть у всех у них на более близкой дистанции. Клэр, должно быть, знала об этом.
Конечно, Клэр знала. Она видела, как Дейзи держала лупу в часовне, когда никто не смотрел на нее.
Вторая стрела Симоны идеально легла в цель, чуть-чуть сдвинув стрелу Клэр от центра.
Клэр так разозлилась, что заявила Горэму, чтобы тот отошел подальше: его непрерывные советы заставляют ее нервничать. Она промазала мимо центра почти на ширину пальца и обвинила во всем его.
– Я же сказала тебе перестать стоять у меня над душой, черт побери.
Последний выстрел Дейзи был неплох, но слишком далеко от центра, чтобы составить конкуренцию.
Харри поцеловал Симону в щеку и вручил ей ее третью стрелу.
– Думай о мишени, как о сердце барона. Или о сердце того хряка, который мог бы изнасиловать тебя.
Последняя стрела Симоны была так близко ко второй, между ними не поместился бы и волосок. Итак, три ее стрелы находились в центральном круге мишени, а две – в самом центре этого круга. А у Клэр пока только одна стрела попала в самый центр.
Горэм сделал шаг вперед, чтобы вручить Клэр последнюю стрелу и поцеловать на удачу, как это сделал Харри, но она оттолкнула его.
– Сделай так,
Кто-то толкнул сэра Чонси и разбудил его, слуга увел собаку прочь, а мужчины перестали обмениваться ставками. Горэм затаил дыхание. То же самое сделала Симона.
Стрела Клэр попала прямо в стрелу Симоны – и упала на землю!
– Еще один раунд! – закричала Клэр. – Я требую другой раунд.
– Но вы же сами установили правила, мисс Хоуп, – объяснил ей Харри. – Три раунда, три стрелы для последней стрельбы, три лучших выстрела в мишень. В мишень, – повторил он, – а не на землю. – Молодой человек протянул руку, чтобы забрать кошелек с выигранными Симоной десятью гинеями.
К счастью, у Клэр больше не осталось стрел в колчане.
Лорд Горэм представил развлечение на этот вечер. В соответствии с воскресеньем, Клэр запланировала более серьезные, культурные выступления. Мисс Мэри Коннорс из театра «Друри-лейн» представит портреты шекспировских героинь; мисс Сандари – «черт меня побери, если я смогу произнести ее фамилию» – продемонстрирует некое искусство своей страны; мисс Элис Морроу собирается читать Баблию.
Эллсворт исчез, вместе с лордами Колдуэлом и Боумэном. Лорд Джеймс Данфорт выглядел так, словно тоже мог бы уйти, но так как его собственная любовница, женщина, которую он привез, собиралась выступать, а он поставил деньги на этот конкурс, то сын герцога остался и нахмурился. Он уже насмотрелся на мелодрамы, религию и языческие манеры.
Мэри оказалась прекрасной актрисой. Она становилась трогательной Дездемоной, решительной леди Макбет, трагической Офелией.
– Черт бы меня побрал, если она не выбрала самых печальных женщин во всей литературе, – пожаловался сэр Чонси, а затем икнул. – Я думал, что это должно было быть забавным. Все эти героини умирают в конце, не так ли?
Клэр попыталась утихомирить его.
– Это – высокоморальное развлечение, пьяница с пробковыми мозгами. – Слуга подал сэру Чонси стакан вина, а затем бутылку. Это заставило его замолчать, во всяком случае, до монолога Джульетты, когда он начал всхлипывать в большой носовой платок.
Симона была под впечатлением не только потому, что выступление Мэри заставило взрослого мужчину плакать. В конце концов, ведь этот мужчина был сэр Чонси, но игра Мэри оказалась намного лучше притворства Симоны. Все, что Симоне нужно было делать – это прислоняться к плечу Харри и с обожанием улыбаться ему. И она боялась, что это вовсе не было игрой.
После того, как мисс Коннорс перестали аплодировать, лорд Комден помог увеличившейся в размерах Элис подняться со стула. Она мелкими шажками добрела до передней части комнаты, держа в руки Библию. Сэр Чонси застонал.
Элис посоветовала ему придержать язык, заткнуться, чем шокировала Клэр.
– Прошу вас, мы же леди и джентльмены. По крайней мере, некоторые из нас.
Элис открыла Библию и извинилась за то, что чтение не соответствует времени года. Затем она прочитала историю о другом младенце, о другом рождении у другой удивленной матери. Сэр Чонси громко плакал, а Симона ощутила, что и к ее глазам подступают слезы. Харри вручил ей свой носовой платок.