Сказания Эвенора 1-2. Принцесса из борделя и Чаровница из Беккена
Шрифт:
Как же хорошо, что расплачиваться с ним будет сама мадам, а мне не нужно следить за тем, что он там в подвале делает.
Едва войдя в кухню с черного хода, чуть не была сбита Валерианой, которая, видимо, стремилась скрыться из "Лиловой Розы" или просто спрятаться в саду.
Сестра схватила меня за плечи и с расширившимися от ужаса глазами прошептала мне прямо в лицо.
— Он здесь, он снова здесь! Мамочки! Либи, спрячь меня где-нибудь, умаляю!
— Кто он-то, — опешила я, хватая сестру в ответ и усаживая за кухонный стол. Пока девушка давилась беззвучными рыданиями, заварила ей чай с календулой и ромашкой,
— Колдун сегодня снова пришел. Не знаю, знаешь ты или нет, но он вчера здесь такое устроил! Ох, Либи, какая же ты красивая… просто так не привыкнуть. Вот, вроде голосок твой, а вроде и нет, словно с какой-то незнакомкой разговариваю, но такой родной… ой, а до чего же на портрет мамы похожа!
— Ты не отвлекайся. — Одернула ее я.
— А на долго это у тебя? Ладно, ладно! — Замахала она на меня руками и отхлебнула чай, но и пары уже успели подействовать, было видно, что успокоилась. — Вчера, как мадам короля отвела в комнату наверху, он напрягся так — не понравилось ему, что прежде тебя всем не показали. Но возражать не стал, потому что Генриха заинтриговала встреча с прекрасной незнакомкой один на один. Мы же тогда локти кусали, думали "кто?", это потом нам Амарант про тебя и зачарованный медальон рассказал.
— Не отвлекайся, продолжай. — Нетерпеливо подогнала я ее и подлила чай.
— Ну стало быть вот, Генрих ушел, а колдун этот такой злой сделался. В тот момент я ему пела, а Мускари плечи массировала и тут, ты как закричишь… мы все думаем, вот чертовка, до чего артистично восторгается господином. А Луций этот, как подскочил ко мне, в талию вцепился и своими ледяными глазищами зыркает, а у самого так зрачки расширены, что аж страшно. "Какая, — говорит, — у вас тут комната свободна?". А я ему: "По лестнице и направо до конца", ну он меня на плечо и в ту комнату почти бегом. Еще на пороге с меня платье сорвал, то, любимое, на котором ты мне чаек вышивала и лиловые розы. Ну, а потом, как давай меня охаживать…
— Бить? — Охнула я, аж руки ко рту приложив.
— Какой там бить! Брать! И сзади и спереди, при том ждала, терпела, все думала сейчас спустит и отдышусь — так нет же. Спустил в меня и давай за волосы хватать и ротиком моим наслаждаться, да так что и носом дышать невозможно. Снова спустил, я чуть не захлебнулась! И давай опять сзади пристраиваться. Уткнул меня лицом в окно, не иначе чтобы прохожие смотрели и как на ездовой кобыле, снова и снова, я уж развязки-то и не дождалась — сознание потеряла. Очнулась, смотрю он на Амаранте сзади, к колонне от кровати его припер, а ложе уже того — сломано. И тыркает его, тыркает, бедный мальчик! Я даже побоялась подниматься, на четвереньках оттуда выползла, а там в коридоре уже все наши прячутся — он их всех этой ночью попробовал. Вон, Амариллис до сих пор ходить нормально не может. Заплатил-то он щедро, только ведь никто не чаял, что этот изувер после такого снова вернется! Спрячь меня, Либи, заклинаю, спрячь. Я после еще одной такой ночи точно умру! — взмолилась сестра.
— Конечно спрячу, дорогая!
А про себя подумала, что и сама с ней схоронюсь, от беды подальше. Ведь чары пока не сошли…
Глава 5. Дела житейские
Хороший был план спрятаться, мудрый. Вот только не удавшийся!
Нет, и легенду-то мы с ней придумали — думали сказать, что ушли на рынок и запоздно идти по улицам побоялись, из-за чего пришлось снять комнатку там же, на рыночной площади. И собрались-то быстро, выскользнув через черный ход.
Нашу уловку мадам, пожалуй, бы сразу раскрыла, но сильно б ругать не стала — это точно. И все же план провалился, едва мы с сестрой выскочили за пределы "Лиловой Розы".
Он, будто прочтя наши мысли или предугадав намерения, стоял у потайной калитки. Сложил руки на груди и улыбался каким-то своим колдовским думам, внимательно изучая мышек, что выскользнули прямо в его кошачьи лапы.
— Ну, здравствуй, прекрасная Лобелия. — Голос у колдуна был низкий, протяжный, в самом нутре у его слушателей трепещущий. — А я с вами пришел побеседовать, между прочим. Вы куда-то спешите?
Под взглядом этого высокого седовласого щеголя, облаченного во все черное, моя сестра совершенно уничтожилась в песчинку. Спряталась за мной, даже несмотря на то, что была на целую голову выше.
Признаться, мне тоже было совершенно не по себе, я собственно решила, что вот и смертушка моя пришла, потому как этими ледяными глазищами колдун непременно должен был видеть какая я настоящая. Вокруг него я ощущала невероятную силу! Только если тогда, вечером, она просто впечатлила меня, то теперь, когда он был так близко, почти сшибала с ног.
— Здравствуйте, господин мой! Чем же я могу вам помочь? — Спросила я, очень плохо скрывая свое беспокойство.
— Для начала, давайте вернемся в ваш чудесный дом, не к чему нашей беседе лишние свидетели. — Сказал он, отрезав нам путь к отступлению — пригласил жестом проследовать к главному входу.
Валериана тихо всхлипнула после этих слов, как знать, может он и правда имел ввиду то, что она подумала.
В "Лиловой Розе" мадам Кардамон уже сообразила нам кофе с пирожными в кабинете, который отводился для встреч господ и их важных переговоров. Титулованные мужи, посещавшие наше заведение, предпочитали в начале обсудить дела, а потом уже расслабиться в гостиной и перейти к утехам на верхних этажах.
Сели за кофейный столик. Мы с Валерианой на лиловый диван, а колдун-изувер в кресло.
— Давайте отпустим нежную Валериану, наш с вами разговор может быть не для ее ушей. — Предложил седовласый и мою сестру, как ветром сдуло. Впрочем, я ее понимаю, сама бы поступила также. — Но не уходите далеко, любезная! Я возможно и с вами захочу перемолвиться словечком! — крикнул он ей вслед и плотоядно улыбнулся, пригубив чашечку крепкого черного кофе.
Не увлекался бы так бодрящими-то напитками, судя по всему ему и без этого энергии не занимать.
Сидим. Молчим. Он меня разглядывает своими ледышками ярко-голубыми, я его, своими синими очами, как сказал король, цвета тех самых розамундских лобелий.
— Какой же вы потрясающий экспонат! — Нарушил тишину колдун.
Ну, все. Началось — поняла я. Сейчас будет разоблачение, потом фееричное снятие чар. Наверно в цепи закует, в клетку посадит и к Георгу Третьему повезет, показывать какая клопиня к нему минувшей ночью присасывалась.
"А потом, из меня сделают чучело и поставят украшать чей-нибудь клозет…" — размечталась я.