Скажи будущему - прощай !
Шрифт:
– Вот уже много лет я часто бываю в этих краях, и помню ещё времена, когда на месте Сити Холл был грязный гараж.
Мэндон покачал головой, словно не веря, что прошло столько лет с тех пор, и, все ещё держа меня за руку, увлек в полумрак ближайшей закусочной. После ярко освещенной улицы в первый момент я почти ничего не видел, только гул голосов и запах. Запах копченостей, мяса, свежих овощей, он был просто великолепен...
Закусочная была набита битком, теперь я уже начал различать лица. По форме она была похожа на вытянутый пенал, и поэтому казалась бесконечной. В левом углу находилась будка кассира и табачный прилавок, который размещался на крошечном пятачке, а справа, напротив стены, от окна начиналась раздаточная, тянувшаяся до самого конца помещения. Это было что-то вроде кафетерия: посетитель брал из стопки чистую тарелку. (Никаких тарелок, перекусим на ходу, - предупредил Мэндон) и двигался вдоль раздаточного прилавка, за которым восемь человек в белых фартуках и поварских колпаках резали и раскладывали жареный ростбиф, солонину, копчености, языки, колбасу, сосиски, маринованные огурцы, укроп, ломти ржаного хлеба. Они принимали заказы и старались их более или менее точно выполнить (хотя, похоже, никто не возражал против некоторых вольностей с их стороны), а когда вы наконец получали требуемое, то подходите к массивной и приземистой стойке бара, где вам тоже приходится немного обождать, и вот уже тогда можно было приступить к трапезе - если конечно вам удастся найти свободное место за столиком. Но их не было, мало того, у многих столиков стояли, болтали, похлопывали друг друга по плечам, смеялись и ждали, когда освободится место, другие посетители этого кафетерия, среди них тоже было много полицейских. Большинство из них знали Мэндона и звали его "Спот".
Мэндон наконец нашел свободное место у стены между двумя столиками, и мы уселись спина к спине. У каждого было по громадному сэндвичу в одной руке и по бутылке пива в другой.
– Теперь мне понятно, почему мы отказались от тарелок, - заметил я.
– Конечно, они потребуются, если прийти сюда пораньше или ближе к закрытию.
– А зачем вообще приходить?
– не удержался я.
– Что?
– Я сказал, может быть вообще не стоит появляться здесь. Если только ты не хотел меня удивить количеством знакомых полицейских.
Он покосился на меня.
– Если тебе это неприятно, мы можем уйти...
– Да, нет. Как тебе сэндвич?
– Хороший, а у тебя?
– Тоже ничего. Если закрыть глаза и не видеть манер этой публики, то я даже смогу доесть его...
Что-то коснулось моей шеи, и я повернул голову. Рядом со мной стоял седой мужчина в рубашке с черными нарукавниками, он подмигивал мне, призывая не выдавать его. Все это время он пытался дотянуться за моей спиной до Мэндона и к тому же весьма активно пережевывал остатки пищи, не закрывая рот. Запомнить его и поставить галочку против его имени в своем списке, потому что рано или поздно я затащу эту падаль, это жвачное животное в такое тихое и спокойное место, где мой выстрел никто не услышит... Значок на его рубашке отливал золотом - значит это был не простой полицейский, как большинство в этой закусочной, а шишка покрупнее. Я немного подался вперед, чтобы облегчить его старания, и он тут же заехал Мэндону по макушке и спрятался за моей спиной. Тот, пока ещё недоумевая, повернулся ко мне за объяснениями, но я скосил глаза в сторону седого полицейского. Чероки вытянул шею, заметил его и видимо узнал.
– Кажется, тюрьмой пахнет, - шумно втянув носом воздух, провозгласил он.
Тюремщик выпрямился и вышел из-за меня, посмеиваясь, как будто только что услышал самую остроумную шутку в своей жизни.
– Привет, Чероки, где ты пропадал?
– сказал он, протягивая руку. Чтобы ответить ему тем же, Мэндону пришлось зажать свой сэндвич в зубах.
– Что с тобой творится последнее время?
– не унимался коп.
– Твоим ребятам мой отель больше не подходит?
Адвокату наконец удалось освободить руку и достать сэндвич изо рта.
– Как поживаешь, Бу? Познакомься с моим помощником, Полем Мэрфи. Гай Бэдфорд, главный тюремщик этих мест.
– Рад познакомиться с вами, мистер Бэдфорд, - сказал я, мысленно прощаясь с ним...
– Он собирается заняться юриспруденцией, - пояснил Мэндон.
– Я собираюсь заняться юриспруденцией, - подтвердил я.
– Мы с отцом этого парня были друзьями, и он послал его ко мне поднабраться опыта.
– Ну, дружище, ты не ошибся выбором, - коп положил мне руку на плечо.
– Зайди ко мне как-нибудь, и я выдам тебе всю его подноготную.
"- Научись сначала жевать с закрытым ртом, свинья поганая", - никаких других чувств этот ублюдок у меня не вызывал.
– Не стоит от меня прятаться, Чероки. Я не занесу тебя в свои списки, хотя ты это давно заслужил.
– Обязательно заскочу, Бу, - пообещал Мэндон.
– Ловлю на слове, и захвати с собой Поля. Мы покажем ему, на что похожа тюрьма изнутри...
Он похлопал меня по плечу, удалился, и Мэндон проводил его взглядом.
– Личные контакты, вот зачем я появляюсь здесь, - спокойно объяснил он.
– Это неплохой бизнес. Вот этот - главный тюремщик. А видишь того парня за столиком? Да, да, в полотняном костюме и черных роговых очках...
Это был уже начавший лысеть мужчина. Он сидел в одной компании с тремя штатскими. Все они несколько выделялась среди окружающих, хотя для этого нужно было не так уж и много.
– Вижу, - отозвался я.
– Судья Бёрдсонг. Мой хороший приятель. Я познакомился с ним здесь...
– он проглотил последний кусочек своего сэндвича и запил остатками пива в бутылке.
– Подожди немного. Мне надо с ним поздороваться.
Мэндон стал протискиваться между столиками. Судья наконец заметил его, улыбнулся и что-то сказал. В этом бедламе для того, чтобы услышать это мне нужно было бы сидеть у него на голове. Чероки похоже знал и остальных из той компании, они пожали руки, и мне показалось, что с четвертым участником этого застолья он видится впервые. Никто не предложил ему присесть, они просто сидели, жевали, смеялись, пили. Передо мной снова возник жующий рот главного тюремщика и мне вовсе расхотелось доедать свой сэндвич. Единственным моим желанием было обмотать в один прекрасный день этот свинарник колючей проволокой с динамитными шашками и взорвать, к вящему процветанию общества и улучшения его манер...
– Почему ты не ешь?
– раздался поблизости голос Мэндона.
Я и не заметил, как он вернулся.
– Ничего, просто я не голоден.
– Опять ты нервничаешь. Успокойся и перекуси.
– Иди ты к черту, я же говорил тебе, что не голоден.
– Тогда пойдем?
– Да.
– Ну что ж...
Я бросил недоеденный сэндвич на стол прямо под нос какому-то копу и пошел к выходу, расталкивая этих ублюдков, извиняясь и притворяясь, что это просто случайные столкновения. Мэндон расплатился и мы вышли на залитую солнцем улицу. Толпы полицейских значительно поредели, очевидно большинство из них набивало себе брюхо в многочисленных забегаловках.
– О, Господи, - сказал я, оглянувшись на закусочную, которую мы только что покинули.
– В жизни мне не приходилось видеть ничего подобного. У представителей рода человеческого. Ни на ферме, где я отбывал срок, ни в дорожной банде, ни даже в тюрьме. Последний раз мне приходилось видеть нечто подобное, когда я был ещё ребенком.
– Это же копы, - возразил он.
– Они любят пошуметь и немного выпустить пар, а это единственное время, когда они могут себе позволить подобные вольности.
– Дело тут вовсе не в шуме и гаме, который там царит.
– А в чем же?
– Моя семья занималась тем, что выращивала свиней. Тебе никогда не приходилось видеть тысячи жующих свиней?
Ответа не последовало, но когда я взглянул на него, то увидел, что Мэндон нахмурился и уставился на меня немигающим взглядом.
– Именно так оно и было, именно так, - пробормотал он, взгляд его смягчился, тень понимания скользнула по лицу.
– Хватит меня испытывать, Чероки, к чему весь этот психоанализ. Я это могу сделать гораздо лучше тебя...