Сказки старого дома
Шрифт:
— Сына графини отпустят завтра.
— А остальных?
— Тоже завтра, — и немного подумав, кардинал добавил: — Какой-то необычный разговор. Вы совсем не боитесь, что вас арестуют за всё, что вы мне тут наговорили.
— Эх, Ваше Преосвященство, я очень рад, что вы опрометчиво не попытались этого сделать. Неужели вы полагаете, что я случайно, лишь по вашему желанию оказался в этом кабинете. И совершенно случайно там, на улице Капуцинок, вы смогли увидеть только мое лицо. Прочтите письмо королевы, — и я пододвинул ему конверт, лежащий на столе. — Увидите, что сейчас вы просто чудом избежали мгновенной отставки и лишения сана. С вашего позволения
Обернувшись у порога, я увидел лицо Ришелье, которое, кроме как изумленным, назвать бы и нельзя. Луиза подстерегала меня за дверью.
— Как?
— Вроде всё в порядке.
— Идем, королева ждет.
Королева приняла нас в своем будуаре.
— Луиза расписала мне ваш подвиг у монастыря капуцинок, — улыбаясь, произнесла Анна Австрийская. — Приврала, наверное, немного. Мы с ней долго смеялись. Помогло вам мое письмо в разговоре с кардиналом?
— Очень помогло — придало смелости, но осталось невскрытым. Удалось заболтать вашего министра так, что угрозы не потребовались. Сейчас он, наверное, письмо и читает. Оно сделает Ришелье более предупредительным и сговорчивым по отношению к вам, Ваше Величество.
— И чем ваша беседа закончилась?
— Завтра выпустят всех.
— Я рада за всех и за вашу тетушку особенно, — и в знак окончания аудиенции протянула руку для поцелуя, которую я покорно, но без всякого удовольствия и внутреннего почтения облобызал.
— Теперь не грех и выпить за здоровье королевы и нашу с вами победу, — поднимая бокал, провозгласил Арман. — Серж, и как вам показался кардинал?
— Не очень. Туговато соображает. Видно, слухи о его политическом гении и остроте ума несколько преувеличены. Пришлось многое растолковывать. Скучно как-то внушать то, что мы с вами здесь уже обсуждали. Да и во вранье он верит так же, как любой другой человек. А может быть, только делает вид, что верит?
— У меня предложение, — встрепенулась Луиза. — Нужно Сержа окончательно принять в нашу компанию. А то между собой мы обращаемся накоротке, а с ним — по этикету, как с посторонним. Серж, ты не против?
— Нисколечко.
— Тогда выпьем еще за одного друга, — и бокалы зазвенели.
— Серж, — спросила Аманда, — как ты просил, лошадь тебе подготовили, но на завтрашний праздник, может, всё-таки останешься? Познакомишься с Антуаном.
— Нет, отправлюсь прямо сейчас. Вы просто не представляете, как я рад знакомству с вами всеми, и задержался бы еще, но меня дома ждут. Могу только сказать, — и я поднял бокал: — До встречи, друзья!
Выехав из замка, я помахал рукой тем, кто на башне, и затрусил по дороге. Скрывшись за деревьями, свернул в лес и спешился. Как договорились с Амандой, привязал лошадь к дереву. Заберут.
Дом, Дом, где ты, Дом…
ГЛАВА 8
Новелла о козлоногой братии и беглом гладиаторе
На улице хмурая, плаксивая погода. Что поделаешь — октябрь. Капитан в плавании. Там, где-то в южных пиратских морях он устроил свадьбу Анабель с Грегори. Здесь же, уже как бы не в СССР, но еще и не в России, — не очень надолго уплыл в Северную Африку. Анна Петровна, видимо, подзадержалась в своем замке под Парижем
Ахмед плотоядно наблюдает, как я нарезаю большой фруктовый тортик. Александр сосредоточенно изучает водяную воронку, быстро вращая ложечкой в своей чашке чая. Наконец он не выдерживает и со вздохом изрекает несомненную истину:
— Тоска зеленая, — и, глянув в окно, уточняет: — И мокрая, премерзкая притом.
— Переходи в дворники. Всю скуку как рукой снимет, — посоветовал ему Ахмед и хапнул себе самый большой кусок торта.
— Если уж тебе так скучно, то займись общественно-полезной ограниченному кругу лиц работой, — открыл я Александру перспективу.
— Какой?
— Разузнай всё о приватизации жилья. С коммуналками там много неясностей. Но самое главное, что нужно приватизировать квартиру Ахмеда.
— Верно, — согласился тот, — чтобы никто, кроме нас, сюда доступом не завладел. А я напишу завещание на всех вас.
— Вот-вот, — добавил я, — всё верно. И с подвалом надо бы что-то сделать. Занять его хотя бы как-то, если в собственность не получить. Бессмысленно защищать машину, если в подвале кто-то всё-таки отковыряет железо в кочегарке, обнаружит бункер и разрушит энергоустановку. Нужно зарегистрировать какое-нибудь частное предприятие, хоть контору "Рога и копыта", и взять подвал в долгосрочную аренду. Прибыльность большая не обязательна. Важна ширма.
— Даже если и просто ширма, — возразил Александр, под осуждающим взглядом Ахмеда расковыривая свой кусок торта на мелкие крошки, — то ты себе представляешь, каких это денег потребует? Ни моя учительская, ни твоя инженерская зарплата здесь не котируются.
— Ахмед, ты вообрази себе, что такое говорит латифундист [20] , имеющий шикарную виллу в Италии в окрестностях Рима! Ты поверишь, что у него денег нет?
— Ни в жисть не поверю! Видишь, как он зажрался! Как говорится, что не съем, то изуродую. Дай сюда, не порть продукт! — и Ахмед оттащил к себе от Александра его блюдце с тортом.
20
Латифундист – собственник крупного земельного владения.
— Это ты про какую виллу намекаешь!? — словно проснувшись, дергается Александр.
— Про какую, про какую? Про твою, конечно. Извини, совсем забыл. Фавн Габор тебе привет передает. Денег-то как раз у нас у всех более чем достаточно. Думаю, что машина всё-таки позволит протащить сюда кое-какое золотишко не с корыстными целями. Это же для ее собственной защиты необходимо.
— Нет, нет, давай-ка сначала с виллой разберемся. Откуда ты про нее знаешь?
— Каким же ты занудой, Саня, иногда бываешь! Ахмед, объясни ему, что все его тайны в нашем общем сокровище для нашего круга не такие уж и тайны.
— Понимаешь, Саша, — дожевывая александрову долю тортика, проникновенно начал Ахмед, — мы тут с Сергеем совершенно случайно попали на большой праздник волшебных существ наших миров. Там собрались все, какие есть. Совсем не трудно было подойти к неизвестным нам и расспросить, откуда они и с кем из людей у себя знакомы.
— Жульё! Влезли-таки в мою мечту. Радуетесь? Ладно, согласен, деньги у нас есть. Неплатежные. Кто золото будет менять на бумажки? Опасное это дело. Да и монеты у нас будут странные.