Скифы в остроконечных шапках (илл. В. Хвостова)
Шрифт:
— Куртка, шапка. Какой безобразный наряд.
— Плохи дела Иданфирса, если его послы одеты так бедно.
По шатру пробежал приглушенный смешок. Короткая куртка и потертые на коленях кожаные штаны выглядели слишком убого среди узорчатых тканей и дорогого оружия. Но самого посла его скромный наряд, видимо, не смутил. Он смело сделал три шага к трону, снял надвинутую на лоб остроконечную шапку, поклонился и быстро выпрямился, откинув назад прямые русые волосы. В тот же момент улыбки сменились возгласами изумления. В руках Аспафина зазвенел лук. Вазир, не веря глазам, подался вперед.
Нет, не подвели глаза мудрого советника, и не случайно задрожала рука отважного Луконосца.
Посередине шатра стоял мальчонка, которому вряд ли исполнилось четырнадцать лет! Иданфирс прислал к повелителю стран неоперившегося юнца. Большую наглость трудно было представить! Скифский царь бросал оскорбление.
Гобрий взялся за рукоять кинжала. По первому знаку царя царей он пригвоздит посла Иданфирса к земле. Но Дарий знака не подал. Он сидел так неподвижно, что был похож на собственное изваяние, установленное после Египетского похода.
Мальчонка тем временем приблизился к трону.
— Здравствуй, великий царь персов. Здравствуй в этой жизни и в той, прозвучал в шатре высокий мальчишеский голос. — Пусть в твоих руках всегда пребывает сила. Пусть не затупится меч, не споткнется любимый конь.
— Ты осмелился назвать повелителя стран и владыку земель просто царем? — прервал мальчонку опомнившийся вазир.
— Разве в моих словах прозвучала неправда?
— Милостью бога Ахурамазды великий Дарий, сын Гистаспа, является царем Персии, Элама, Вавилонии, Ассирии, Египта, Лидии, Мидии и всех Восточных земель вплоть до Гандхары. Он единственный повелитель гор и равнин по ту и по эту сторону моря, по ту и по эту сторону пустыни.
— Прости, великий царь многих стран, я не знал, что твоему народу требуется столько земли. Скифы довольствуются степью. — Отвечая, мальчонка смотрел прямо на Дария, и от этого все, что он говорил, звучало дерзко.
— Тебя прислал царь Иданфирс? — глухо выговорил Дарий.
— Скифский царь Иданфирс велел передать тебе, великий царь многих стран, знаки скифской земли.
Мальчонка достал из кожаного мешка, подвешенного к поясу, клетку и небольшую корзинку, не торопясь отстегнул горит, извлек оттуда пучок перевязанных стрел. Все это он положил на ковер перед троном.
Бэс немедленно оказался рядом.
— Пять, — сказал он, пересчитав стрелы, и вдруг защелкал по-птичьи, запищал, заквакал.
— Трр-тцы-тцы, уи-уи, ква-ке-кес! — понеслось по шатру.
— Что такое? — воскликнул Отан.
— Царь Иданфирс прислал тебе, повелитель многих земель и стран, пять стрел, птицу, мышь и лягушку. — Сказав так, мальчонка заносчиво вскинул голову.
— Вот это дары Иданфирса? — Отан указал рукой на ковер.
— Да.
— Что твой царь велел передать на словах?
— Царь Иданфирс сказал: «Персы поймут значение наших даров». Других слов царь Иданфирс не добавил.
— Разгадай загадку, мудрый вазир, ква-ке-кес, уи-уи. — Бэс пищал, и квакал, и прыгал вокруг посла. Вдруг на запястье мальчишеской крепкой руки карлик увидел браслет. По концам золотого обруча, запрокинув рога, мчались навстречу друг другу олени. Их бег-полет казался неудержимым.
— Скифская работа? — спросил Бэс шепотом.
— Первый во всей степи мастер делал. Я у него обучаюсь.
— Я тоже был ювелиром.
Бэс уселся у ног посла, превратившись в маленький пестрый холмик, и приготовился слушать.
Отан и Дарий молчали. Первым заговорил начальник «бессмертных» Видарна. По его мнению, все было просто.
— Загадка проста, — сказал он. — Скифы своими дарами хотят сказать, что перед нашими стрелами они ничтожны, как лягушки и мыши, и беспомощны, как птицы, угодившие в западню.
— Вряд ли «бессмертный» прав, — сказал Луконосец. — Если бы речь шла о наших стрелах, то скифы послали бы наши — с железными наконечниками, а они свои — с медными. Мое мнение, повелитель стран, что знаки раскрываются так. Мышь живет в земле и питается ее плодами. Мышь — это земля. Обитательница озер и болот лягушка означает воду. Конь летит по степи, как птица в небе. Стрелы и птица — Это скифская конница. Все вместе выходит, что скифы отказываются от сопротивления и в знак покорности кладут к ногам повелителя стран землю и воду. Впрочем, как ни толкуй, — победа наша.
Слова Луконосца повисли в воздухе, слишком они оказались легкими. Все, кто был в шатре, это почувствовали.
Дарий смотрел прямо перед собой, Отан уставился под ноги. Тогда заговорил Гобрий.
— Аспафин разъяснил нам темный смысл скифских даров. Хотелось бы верить благоприятному толкованию, а веры нет. — Гобрий задыхался. Копьеносца душила ярость. — Скорее дары говорят другое, обидное нам: «Если вы, персы, как птицы не улетите в небо, или как мыши не зароетесь в землю, или как лягушки не поскачете в болото, то не вернетесь назад, пораженными этими стрелами [толкование Гобрием смысла скифских даров приводит Геродот в «Истории»]. Так ли, посол, растолковал я знаки?
— Так.
В шатре сделалось тихо, и вдруг словно грянул и раскатился гром. Все сорвались с места, проталкиваясь к трону; со всех сторон понеслись гневные крики.
— В бой, в бой! Оружие с нами!
— Уничтожим скифскую землю! Перебьем всех до единого!
— Сотрем саму память о Скифии! В бой, в бой!
— Уходи, — шепнул Бэс мальчонке-послу.
— Казнить посла лютой казнью! — закричал кто-то.
Но посла в шатре не было. Он исчез на глазах, как не раз исчезала в степи скифская конница.
— Вернуть! — приказал Дарий.
Он произнес короткое слово тихо и страшно. «Бессмертные» рассыпались по лагерю, оглядывая и ощупывая все, где мог спрятаться человек. Были осмотрены все шатры, вверх дном перевернут обоз. Была осмотрена каждая пядь земли. Куда мог скрыться мальчонка, не успевший покинуть лагерь? Проказливому карлику, выскочившему из шатра раньше «бессмертных», пришлась по душе поднявшаяся суматоха. Он взобрался на ванну, сохнувшую за шатром. Маленькие ножки уперлись в головы бронзовых данников. Ручки то вскидывались над головой, то ударяли одна о другую.