Скрипка синьора Орланди
Шрифт:
– Все так, - смутился Могильный, не ожидавший от Володи такой осведомленности.
– Я вам не дам копировать чертеж, и давайте лучше поговорим о чем-нибудь веселом. Знаете, всяких страшилок повсюду хоть отбавляй. Устали!
Могильный состроил озадаченную мину на лице:
– М-да, Володя, а я думал, что ты более благоразумный мальчик...
– С чего это вы взяли? Мы разве с вами были знакомы?
– Таким представлял мне тебя покойный Виктор Васильевич. Ладно, мы можем сейчас же с тобой расстаться, только уж ты знай, что завтра утром к тебе придут из милиции и препроводят тебя в помещения, мягко говоря, не слишком просторные.
– Что, наезды?
– пробурчал Кошмарик, но Володя толкнул его локтем, прося замолчать. Он и сам едва сдерживался, чтобы не наговорить гадостей Могильному, который казался ему противным со всей своей теорией о зле и рожей покойника.
– Это почему же за мною завтра придут милиционеры?
– тихо спросил Володя.
– А только потому, что тебе предъявят обвинение в краже государственного имущества из государственного учреждения.
– Да в милиции уже знают, что скрипку украл не я!
– по-петушиному резко прокричал взбешенный Володя, а Могильный равнодушно пожал плечами:
– При чем тут скрипка! Разговор пойдет о краже редких архивных документов, тех самых, которые ты давал Переделко и которые я видел собственными глазами. Или это твои личные вещи, из твоего домашнего архива?
– Ну, какие наезды...
– снова пробурчал Кошмарик, но теперь его голос звучал не столь уверенно.
Володя молчал. Через пару минут сказал:
– Да, я взял эти бумаги на время, но обязательно верну их в архив!
Улыбка Могильного напоминала оскал черепа.
– Воробушек ты мой! Представь, залезает кто-то в чужую квартиру и выносит телевизор. Его ловят, а он начинает оправдываться: "Посмотреть взял ненадолго. Потом верну!" Ему, конечно, поверят и отпустят - продолжай смотреть, только потом верни назад. Так, что ли?
Володя промолчал. Его так и подмывало включить сейчас генератор, чтобы облить этого гнусного типа волной инфразвука, а заодно и проверить в спокойном состоянии, как действует аппарат. Но он не стал этого делать, а лишь спросил:
– Так чего вы от меня хотите?
И снова оскал черепа появился на лице Могильного.
– Не даром покойник Переделко хвалил мне твои умственные способности. Кстати, скрипочка-то, которая по твоему чертежу изготовлена была, его и ухайдакала. Ты в этом деле тоже хоть и косвенно, а замешан. Так что мои условия следующие: ты всего лишь даешь мне на время чертеж, и я делаю с него ксерокопию. Вот и все. Нет, не все!
– щелкнул Могильный пальцами.
– Я дам тебе денег. Мало того, если хочешь, я включу тебя в свое шоу!
– Ой!
– подскочил на кресле Ленька.
– А меня возьмете? У меня ведь прозвище Кошмарик, тоже псевдоним, как у вас Замогильный. Я вам такие пенки ужасные могу отчебучить - уписаешься от страха!
– Конечно, и тебя возьму, Кошмарик!
– скалился Могильный.
– Знайте, при помощи того устройства, которое мне инженеры увеличат до громадных размеров, сделают на электронной основе, я и вы тоже станем известны всему миру. Я хочу выжать зрителя, как лимон, искрошить его страхом! Люди толпами будут валить на мое шоу, потому что истосковались по истинному ужасу, а не по голливудским резиновым маскам и кефиру, льющемуся из синтетических тел! Вот чего я хочу - вам понятно?
Пока Могильный нес свой бред, Володя сидел и лихорадочно соображал. Он понимал, что этот злодей наверняка донесет на него в милицию в случае отказа. Конечно, он мог бы выбросить документы, по крайней мере, перепрятать их, но сомневался в Веронике Мефодьевне. При последней встрече, когда он крал конверт, она намекнула ему о знании ею тайны Орланди. Не из письма ли Крейнцвальда узнала старушка о ней? Тогда отсутствие конверта, если бы органы обратились к ней, дало бы ей повод сказать: да, я думаю, документы похитил Володя. Да и Могильный знает, что приносил их к Переделко именно он. Но разве можно передать секрет Орланди этому мерзавцу?
– Господин Могильный, - сказал Володя после долгого раздумья, давайте начнем с того, что вы побольше расскажете мне о своем шоу. Это что-то вроде спектакля?
– Ну да! Только со всякими спецэффектами, музыкой, пантомимой, киноэкраном и прочими достижениями. Главное - отличная акустика, долби-эффект! Соглашайся, ей-богу! Чего ты теряешь? А документы ты потом отнесешь в архив, чтобы совесть была чиста. Ну, если ты сомневаешься, что знание секрета скрипки попадет в дурные руки, давайте сейчас же проедем на репетицию моего шоу. Вы будете первыми зрителями. Едем?
– Конечно едем!
– заявил решительно Кошмарик, хотя именно его ответа ждали здесь меньше всего.
– Отлично, едем!
– с запалом сказал Володя, в голове которого уже формировался некий план, пока ещё не слишком ясный.
– Ну, да вы прекрасные ребятишки!
– снова ударил по подголовнику Творец Ужаса.
– Едем! Вас ждут "Могильные огни"!
Кошмарик, боясь, что, возвратившись, он не найдет свой "мотор", решил ехать на мотоцикле, тем более что это было не слишком далеко - на Петроградской, на студии "Ленфильм". И вот роскошный "вольво" Могильщика, так про себя назвал продюсера Володя, снялся с места. Был уже седьмой час вечера, и Володя пожалел, что не зашел домой и не предупредил родителей о том, что придет попозже. "Ладно, позвоню с "Ленфильма", - успокоил он себя и стал думать, как поступить. Он сам был не уверен в том, что секрет Орланди может быть применен на деле. Сегодняшняя победа над бандитом не доказывала ничего.
Посмотрю шоу, и это даст мне время обдумать все подробно. Приеду домой, проверю "работу" скрипки. Если генератор её не действует, то можно будет скопировать чертеж, а потом отнести его в архив. Настоящей скрипкой Орланди я займусь позднее. У психа коллекционера храниться она не будет".
Приехали на студию. Долго шли по переходам, коридорам, то поднимались, то опускались, наконец Могильный сообщил:
– Ребята, мы уже у цели! Вы станете зрителями потрясающего супер-шоу! Здесь пока не хватает одной детали, но об этом мы, я уверен, договоримся. Да, Володя?
– и многозначительно посмотрел на мальчика, а тот ему ответил:
– Будет видно. Посмотрим, что вы тут сотворили.
– Прошу, заходите в зал, господа!
Он пропустил ребят в зал, где ряды кресел спускались к сцене амфитеатром. Володя, жалея, что нет возможности позвонить родителям, прошел с Кошмариком в зал, и тут же на Могильного буквально набросились мужчины и женщины, скорее всего его сотрудники.
– Гоша!
– кричал один.
– Да почему так долго? У нас все готово!
– Егор Иваныч, сейчас же подпишите сметы, иначе я не ручаюсь ни за что, и ваши "Могильные огни" погаснут, не успев зажечься!
– трясла перед носом Гоши бумагами какая-то женщина с красными волосами.