Скрытые истины

Уэбстер К.

Наконец, мы вошли в здание, где у двери нас встретила служащая.

– Доброе утро, мистер и мисс Николаидес. Все уже внутри.

Я немного удивилась, что она знала, кто мы такие.

– Спасибо, – отозвался Феникс.

Мы прошли мимо стойки хостесс и вошли в столовую, где вокруг стола стояло несколько мужчин. Первым, кого я заметила, был мой отец, одетый в костюм, похожий на тот, что надел Феникс. Сперва я подумала, что, возможно, впервые за эти годы он взял себя в руки, но потом отец встретил мой взгляд. В его глазах я уловила напряжение и нервозность, сказавшие мне, что ничего не изменилось.

Он пересек комнату

и крепко обнял меня.

– Солнышко мое, – сердечные струны затрепетали от звучания прозвища, которым отец наградил меня еще в детстве. Он говорил, что я – свет в его темноте. – Мне очень жаль. Пожалуйста, прости меня. Прошу, – взмолился он.

– Что? – растерянно переспросила я. – За что простить? – что здесь происходило? Почему он умолял его простить? – Пап, что ты сделал?

Я вырвалась из его объятий, чтобы оглядеть зал. И шокировано замерла, поняв, что – или же мне следовало сказать «кого» – я увидела. Джентльмен, с которым мы встретились прошлой ночью. Мужчина, что спорил со мной из-за статуи. Он стоял возле стола уже не в повседневной одежде, а в костюме. И в отличие от одежды, что была на моем отце и брате, которая настраивала на формальную атмосферу, будто бы они оделись на званый обед, от одеяния этого человека исходили власть и богатство. Его волосы были идеально уложены гелем, а глаза... Как могли столь светлые глаза казаться такими темными? На скулах мужчины заходили желваки, когда он увидел меня. Будто простой факт моего существования его оскорблял.

– А вот мы и снова встретились, – раздался голос, отвлекая меня от страшного джентльмена. Мужчина из бара. Он тоже был разодет в пух и прах, но даже в костюме выглядел игривым и будто светился радостью. Его почти невозможно было воспринимать всерьез.

– Пап, что тут происходит?

ГЛАВА 3

Костас

Я бросил тяжелый взгляд на отца, который отказывался смотреть в мою сторону. Все его внимание было сосредоточено на Найлзе и женщине, а еще он довольно ухмылялся. Мне жутко хотелось вытащить отца из столовой и потребовать ответов. Что за чертовщина связывала отца с Найлзом, если он втянул в это еще и его семью?

Карие глаза Ариса поймали мой взгляд, в них плясали вопросы. Словно я знал ответы. Я не думал, что отец убедил Найлза привести сюда всю семью, чтобы убить их всех, но это казалось очень странным. Сейчас я не был уверен, на что способен мой отец.

Убивать людей – вынужденная необходимость.

Людей, которые хотели нас надуть. Да, это необходимо.

Найлз и его сын Феникс, как права рука, по умолчанию виновны в краже у самой влиятельной семьи в Греции. Они должны заплатить. И заплатят.

Но женщина?

Сверкающие голубые глаза. Сексуальные волнистые светлые волосы. Самые пухлые губы, которые я когда-либо видел у женщины. Полная грудь идеальной формы натягивала ткань платья. Загорелые ноги были длиной в чертову милю. Я не был уверен, что она дочь Найлза, но они были достаточно похожи, чтобы сделать такой вывод. Незнакомка была женской версией Феникса. Мне не терпелось узнать, зачем Найлз так охотно привел ее сюда.

– Найлз, – прогремел голос моего отца, его губы растянулись в лукавой улыбке. – Пожалуйста, не будь грубым. Познакомь нас с этой красавицей.

Красавица, о которой шла речь, поджала пухлые губы, а ее щеки залились румянцем.

– Эцио, это моя дорогая дочь Талия, – Найлз был напряжен, но все же старался улыбаться. – Талия, это Эцио Димитриу. Он владелец этого отеля.

«Мы владеем всем, ублюдок».

– А это, – продолжил Найлз, – его сыновья – Арис и Костас, – он махнул в мою сторону рукой, словно прогонял муху, которая пыталась сесть на чертово мороженое. У меня возникло желание сломать это запястье, черт побери.

Именно в этот момент наши с Талией глаза встретились, сверкая от множества эмоций. Она была в бешенстве. Смущена. Расстроена. Черт, я бы тоже так себя чувствовал, будь Найлз моим отцом. Прошлой ночью я был буквально захвачен в плен белокурой богиней, которая, казалось, явилась из ниоткуда и поразила меня знанием скульптур. Она посмела насмехаться надо мной – Костасом Димитриу – в вопросе, связанном с пониманием смысла искусства. Несколько коротких минут я позволил себе насладиться редким моментом удовольствия в моей холодной тяжелой жизни.

Теперь совершенно ясно, что время для веселья закончилось.

Сейчас я смотрел на дочь смертельного врага своего отца.

И Найлз явно привел ее сюда, чтобы поторговаться.

Когда Арис склонился к ней, чтобы что-то сказать, ее напряженная поза стала чуть более расслабленной. Меня охватило раздражение, свернувшись внутри подобно змее. Арис бы с удовольствием переспал с врагом ради забавы. Дело в том, что он всегда искал чертовы развлечения. К несчастью для него, у отца были собственные планы. И крайне сомнительно, что Арису позволят трахнуть женщину, являющуюся частью какого-то механизма.

– Пожалуйста, садитесь, – произнес отец.

Он сел с одного конца стола, а я прямо напротив. Найлз опустился слева от отца, Феникс сел рядом, оказавшись от меня по правую сторону. Арис подвел Талию к столу, положив руку ей на поясницу, и пристроил слева от меня. Как только Талия села, он занял место рядом с ней. Я чувствовал, как она смотрела на меня. Ее гнев почему-то проецировался на меня, но я решил ее игнорировать со своей обычной холодной отстраненностью. Я смотрел только на отца, требуя объяснений.

Обычно мы этим и занимались – разговаривали без слов. Я так долго наблюдал за ним, что у нас это выходило без усилий. Еще одна причина, почему вместе мы были очень сильной командой.

Так какого черта он избегал зрительного контакта?

Впрочем, я знал ответ. У него был туз в рукаве, и он явно контролировал ситуацию. Отец намеревался выиграть эту игру, а я застрял с горстью карт, даже не сознавая, что велась за партия. Прошлым вечером отец сбежал, прежде чем я успел загнать его в угол. Он оставил меня расхаживать по отелю, погруженного в свои мысли. Однако после завтрака у нас должна была состояться долгая серьезная беседа о том, что, черт возьми, происходило.

Я скосил взгляд влево, когда официанты стали расставлять перед нами тарелки с завтраком. Даже пикантный аромат бекона не смог отвлечь меня от Талии. Ее щеки все еще были розоватыми, прядь светлых золотистых волос скрыла от меня голубые глаза, когда Талия опустила взгляд на тарелку. Она потянулась за стаканом холодной воды, и я заметил, что ее рука немного дрожала. Бедняжка чертовски сильно нервничала.

И у нее были причины.

Найлз был слабым куском дерьма и привел ее в волчье логово.