Скуф. Маг на отдыхе 2
Шрифт:
Как оказалось, всем всё понятно.
— Посидим там денёк, — продолжил я. — Ну край полтора. В телефоны потупите, посмотрите сериал, выспитесь хорошенько. А как только все поймут, что с нами всё нормально, так сразу и отпустят.
Никаких панических настроений на лицах альтушек я не увидел.
— Вот и хорошо. Ну а как домой вернёмся, за мной не заржавеет, — подытожил я. — В распределении баллов я все эти события и вашу моральную стойкость безусловно учту.
* * *
—
— Гхм, — Державин поперхнулся чаем. — Не понимаю, Вась, о чём ты…
Отвечать я не стал, но про себя подумал: «Ну да как же».
Неисправимый сластолюбец Стёпа собрал тут у себя настоящий цветник. Вместо плешивых учёных хрычей и плечистых хирургов с волосатыми пальцами, строго симпотные девчули. Белые халатики, тугие хвосты, строгие очки и ножки на каблуках.
Целых двенадцать пар.
Цок-цок.
Цок-цок-цок.
Аспирантки они или сплошь смазливые вундеркинды — не знаю, но факт есть факт. Надеюсь только, что за всем этим своим хобби Державин не похоронит отечественную науку. Престиж профессии, конечно, поднимет, но что до прикладной части…
— Можно ваш пальчик? — спросила одна из гурий. — Я ткну иголочкой и возьму образец крови, это совсем не больно.
А находился я сейчас в институте, в большом и светлом медицинском кабинете. Лежал себе на мягоньком процедурном кресле, пока Стёпа чаёвничал в углу, а вокруг меня крутились молодые девки, и всем им что-то было от меня нужно.
А посмотрите сюда, а посмотрите туда, а теперь закатите глаза, а теперь руку поднимите, а теперь ногу, а сейчас чуть-чуть пожужжит, не бойтесь. А что вы видите в этой кляксе? А как вы себя чувствуете? А какое у вас давление в обычном состоянии?
Из анализов у меня взяли кровь из пальца, венозную, да ещё целиком просветили на аппарате МРТ. Боюсь, всё это не имело абсолютно никакого смысла, потому что Державин с коллегами сами не знали, что ищут.
И по ходу всех этих процедур, ещё трое девушек возились с громоздкой бандурой, которая считывала мой магический фон.
— Степан Викторович, а посмотрите, пожалуйста, — то и дело подзывали они ректора, чтобы продемонстрировать показания. — А вы уверены, что аппарат исправен? Просто тут такие цифры, что-о-о…
И при этом забавно так округляли губки.
— Нормально-нормально, — кивал Державин и шёл обратно в свой угол пить чай.
Всё действо прошло быстро и с комфортом.
Под конец мне дали шоколадку и повели в соседнее помещение. По пути мы разминулись с двумя работягами в синих комбезах, которые тащили на мусорку сложенную в десять раз коробку из-под джакузи.
Ну а в самом помещении…
— Василий Иванович, присаживайся!
…уже был накрыт стол.
Потная бутылка чего-то очень дорогого даже на вид, салатник
— Скоро горячее подъедет, — сказал Владим-Саныч, отщипнул от пучка кинзы и принялся жевать на козлиный манер. — Шашлык из остерины. Сойдёт?
— Прекрасно, — кивнул я и осмотрелся повнимательней, потому как из-за голода взгляд мой сперва приклеился к столу.
Итак…
И впрямь джакузи поставили. С бассейном, правда, обманули, ну да и хрен с ним. Что-то настроения плавать нет совсем. В одном углу диван, значит, а в другом мои собутыльнички-министры сидят.
Правда вот окон нет, ни одного. Ну так оно и понятно — подвал. Охраняемая территория, вход только по спецпропускам.
— Садись, Скуф, садись, — Гринёв при виде меня откупорил бутылку и принялся разливать.
— Давай-давай, — похлопал меня по плечу Державин. — Когда ещё так посидим?
— Да хоть когда, — ответил я и присоседился к столу. — Это вы все вечно занятые…
— Ой! — сморщился Владим-Саныч. — Не будем о грустном. Давайте-ка лучше за твоё удачное возвращение!
Чокнулись.
Выпили.
Поржали.
Пять минут поболтали ни о чём. Второй тост был «за встречу». Снова чокнулись, снова выпили, снова поржали. Разговор плавно перетёк в составление райдера на время карантина для меня-любимого. Чего хочу, чего не хочу, всё ли устраивает и так далее.
Накидал им такой список требований, что они теперь наверняка и сами наверняка не рады.
— За тех, кто не с нами, — озвучил третий тост Министр Обороны.
Выпили не чокаясь.
Не ржали.
Посидели с минутку молча и продолжили разговор о делах насущных. У кого что в семье, у кого что на работе. Тут я, само собой, не забыл высказать господам министрам за альтушек. За внезапное обращение Ромашкиной, за утопленный джип, за несвоевременно доставленные личные дела, за непонятки в регламенте экзаменов и прочее-прочее-прочее.
— Кстати! — опомнился вдруг раскрасневшийся от хмеля Гринёв. — Как там Чертанова, кстати? Ничего необычного в поведении?
— Кузьмича клеила, — отшутился я, сохраняя блаженную морду лица. — А в остальном ничего необычного. Ты давай наливай лучше.
Четвёртый тост прозвучал за крепкую эрекцию и малое судоходство.
— Ну, — сказал Державин, занюхнув сырком. — Так и что там было?
— Где?
— Ну как «где»? — сырок за раз исчез у ректора во рту. — В трещине, само собой. Что там внутри-то? Так ведь и не рассказал…
И тут…
Тут я понял, что толком не озаботился и не подумал, что мне можно говорить, а о чём лучше стоит промолчать. И все эти ногастые медсестрички сразу обрели сакральный смысл. И джакузи, и шашлык из осетрины, и драгоценное личное время министров, потраченное на досужую попойку.