Сквозь границы квадрата
Шрифт:
Алые лучи отражаются оружием и доспехами многотысячного войска, разорвавшего утренний туман кровавыми бликами. Готовься, Морбус-Тимор. Тяжко стонет земля под ногами, коронованный черный череп на белоснежном полотнище зубоскалит, он на коне, другие – под. Пользуясь беспорядками, разбойничье войско наглой поступью совершает скорый ночной марш под стены столицы. Готовься, Морбус-Тимор. Старинный город снисходительно разглядывает нестройные ряды молодого захватчика. Защитят ли высокие стены, стальные решетки, дубовые запоры? Покровы спадают под барабанный бой, заглушая величественные звуки колокола. Как пьяница перебивает горластой песней балладу менестреля. Готовься, Морбус-Тимор, осаде не
Ветта с ужасом взирает с высоты на штурм. Отсюда захватчики кажутся старательными муравьями, любящими труд и славное дело. Труд войны и дело убийства. Возникшие из пустоты полки Ортуссельского королевства не дают опомниться защитникам города, оперенные снаряды, подожженные, казалось бы, самим солнцем, подливают пиромасла в пожары на окраинах. Столичные отряды рекой текут к стенам, правильный строй, четкие маневры, заранее определенные позиции. Так непохоже на берущих нахрапом дерзких штурмующих.
– У вас война на пороге, что будешь делать? – Исполнитель Желаний спрашивает, намеренно разделяя себя и Ветту с городом. И почему ждет действий от ничего не значащей девочки? Зеленоглазый потуже перепоясывает просторную робу, одежду словно видит впервые. – Не хочешь загадать еще одно желание? Безграничны возможности мои, но долги будут взысканы все. Все до единого.
И что пожелать? Уничтожить штурмующих? Помирить? Заставить повиноваться? Сколько потребует на этот раз? Все, кто заключал соглашения с Исполнителем Желаний, в конце концов проигрывали. Складывали голову перед неумолимым законом, придуманным невесть кем. Невесть зачем, невесть насколько справедливым. Мысль о том, что описано в детских сказках – выдумка, не посещает больше голову.
Бои закипают на стенах, сорвиголовы бросаются на ровные шеренги имперской армии и «скворцов». Профессиональные вояки должны легко отразить безрассудный штурм, наскоки захлебываются в большой крови. Но гулкий толчок мгновенно перевешивает чаши весов. Предательство открывает парадные двери, кто-то взорвал запорные балки с внутренней стороны. Мощный удар огромного тарана довершает дело. Створки падают, путь в Морбус-Тимор свободен. Пестрый людской поток вливается в брешь, готовый прыгнуть на пики защитников, но лишь метает горючие смеси, выпускающие клубы дыма и огня. Честно драться положено на дуэлях аристократов, захватчики ведут войну по другим правилам. Шум схваток, огненные дожди, барабанная дробь, тянущийся звук множества рогов, непроглядный дым пускает отравленные коготки в тела жертв. Лязг. Свист. Ритм. Хрип. Кашель. Страх. Поражение.
– Вот она, политика террора. Давление ломает волю. Страх острее бритвы, быстрее стрелы, выше гор. Будешь произносить желание? – Человек с совсем нечеловеческим блеском в глазах готов выслушать любой бредовый каприз переставшей соображать девчонки. «Политика», «террор», магические слова будто вырезают кровавые руны на загрубевшей коже. Должно быть жутко страшно, но первое желание исполнено, хоть плата не внесена. Стоит вспомнить, как сомнения улетучиваются, решение легко слагается. Не страшно слушать крики далекого боя, облака дыма перестают принимать устрашающие формы чудищ, высота здания не кружит голову. Ветта без колебаний встает рядом с Исполнителем Желаний, запачканная углем ручка тянется к прохладной ладони спутника. Рукопожатие сшивает невидимыми нитями договор, заказчика и исполнителя, желание и плату.
– Используй политику террора против них самих. – Четко выговаривает Ветта, понимая значение слов шестым чувством.
– Слово крепко, договор нерушим, маленький цунэ. Смотри, не пожалей. – Исполнитель Желаний разводит руки, чтобы запечатлеть момент звучным хлопком. Звон колоколов, бой барабанов, хлопок ладоней, что окажется сильнее?
Глава 2
«На краю земли в объятьях мерзлоты падают капли студёной воды», – в который раз человеку удается поймать себя на бессознательном повторении старых стихов. Незамерзающий в самые лютые морозы источник срывается с черной скалы льдистым потоком и разбивается о гладь прозрачного озера. Говорят, отсюда поднимается морозный воздух – первоначало метелей и корки льда на реках и прудах материка. Царство вечной зимы, вотчина ослепительно-белых пиков снега и темных недр мертвых морей. Родина сказочных великанов и пушистых гномов, принимающих перед смертными облик ледяных скал и приплюснутых сугробов. Высоченные ели упрямо стоят, презрительно поджав губы при виде пустынного пейзажа или пурги, приводящей снежные равнины в хаотичное движение.
По белой пустыне бредет крохотная фигура. Малозаметная цепочка следов отмеряет долгий путь. В полдень солнце невысоко приподнимается над горами, но не приносит тепла, лишь отражается режущим глаза светом. На многие мили пустота, ни лесов, ни городов. Человек не обитает в безлюдных пустошах, где не найти пропитания и крова. Изредка попадаются звериные тропы посреди сугробов, но равнина день изо дня не меняется. Выжить невозможно, если не добыть огня и еды. Человек устало тащится, с трудом делая шаг за шагом. Деревянные снегоступы сработаны на скорую руку, но задачу выполняют. Час за часом, миля за милей, путник приближается к горному массиву. День постепенно угасает, время неумолимо заканчивается, заставляя прибавить шаг. Как такое может быть? После долгого перехода усталость должна тело к земле клонить, но путешественник идет бодрее, пока не переходит на медленный бег. Вблизи гор снега становится меньше, переплетенные ветки отбрасываются.
Откинув покрытый инеем шарф, человек вдыхает морозный воздух. Путник окутан теплой одеждой, слои мехов не дают разглядеть странника. Переведя дух, неутомимое тело вновь бросается на покорение снежной пустоши. Снег скрипит под ногами, случайный свидетель не увидел бы знаков отличия на одежде путника, только голубые глаза под стать таинственным глубинам вечных ледников. Дорога приподнимается, штурмовать возвышенность труднее, но странник ускоряется, будто преследуемый голодной стаей волков. Трудности оборачиваются приливом сил, человек с ходу перепрыгивает поваленные деревья на вершине холма.
Вырастает Мерцающий хребет, отделяющий страну вечной зимы от остальных земель. Племена кочевников с берегов замерзшего моря называют горный массив Снежными Владыками. Нетрудно выцепить взглядом череду исполинов, коронованных белоснежными венцами. Преодолеть хребет без соизволения Владык невозможно, как путешественник узнал на последней обитаемой стоянке двенадцать дней назад. Впрочем, как получить разрешение и надо ли, осталось без ответа. Кочевники пасут оленей, интересы и верования не пересекаются с другим миром, полным зеленой травы и теплого солнца.
Светило вот-вот коснется горизонта, оставив земли во власти полярной ночи. Странник стремится как можно скорее добраться до подножия гор в место, про которое рассказывают шепотом. Капризная погода показывает крутой нрав, крепчающий ветер старается оттеснить от хребта, но умение превращать препятствия в мосты спасает от поражения перед стихией. Обстановка резко меняется, с неба сыпется рой снежинок, вращаемых безжалостным ветром в диком танце. Пурга возникает из ничего, но каждый путешествующий привыкает к причудам зимнего царства. Человеческая фигура упрямо рассекает мельтешащую завесу, до конца пути остается всего ничего.