Сладкие папики
Шрифт:
Я улыбнулась.
— Я найду ему другое подворье, заберу его, как только приду в себя и смогу что-нибудь придумать.
Она пощекотала ему нос, но не отрывала от меня взгляда.
— Тебе не нужно сильно напрягаться, — хихикнула она.
Я уставилась на нее.
— Что прости?
Верити посмотрела на меня так странно, будто я ударилась головой.
— Вулхоуп… — начала она. — Конечно же, он вернется в Вулхоуп? В конце концов, я имею в виду, он может оставаться здесь так долго, как ты хочешь.
Я вздохнула.
— Подворье было конфисковано. И выставлено на продажу. — Мне все еще было больно. — Он туда больше не вернется.
Она выглядела такой растерянной, по-настоящему растерянной. А потом на ее лице появилась улыбка.
— Ты ведь не знаешь, да? Черт возьми, ты действительно не знаешь.
— Не знаю чего?
— Между прочим, это прекрасное место с огромным потенциалом. Я понимаю, почему ты так сильно хотела его, понимаю, почему это была твоя мечта. — Она вздохнула, но улыбнулась. — Черт, я не должна говорить. Действительно не должна.
Я покачала головой.
— Что? Я не… — И тут меня осенило. Ну конечно же.
Но я даже не осмеливалась надеяться.
— Карл, — сказала я, уже оглядываясь в поисках его. — Ты хочешь сказать, что Карл купил подворье? — Но я знала. Конечно, тот это сделал. Конечно, он купил подворье. — Боже… О Боже мой…
Меня трясло. Отчасти от эйфории, отчасти от головокружения от этой мысли, отчасти от страха, ошеломления. От злости, что он сделал это.
Но я была так благодарна, что едва могла дышать.
Я покатила обратно к машине, мои пальцы покалывало, а сердце бешено колотилось, но Верити выскочила передо мной.
— Подожди, — сказала она. — Это не…
— Что? — проговорила я. — Так оно мое или нет? Я просто не… — Я вздохнула. — Я не знаю, что и думать. Не знаю, что мне делать.
— О, оно твое, — ответила она, и ее глаза были яркими и счастливыми. — Только не Карл купил его для тебя. Это папа.
Глава 33
Кэтти
Жизнь такая странная штука.
Такая хорошая и такая плохая одновременно.
Верити оказалась права насчет подворья. Оно стало моим. Подписано, скреплено печатью и доставлено.
— Я как раз собирался сказать тебе, — сказал Карл. — Я бы и сам его купил для тебя, но твой отец не захотел отступать. — Он сделал паузу. — Мне хотелось позволить ему сказать тебе, когда ты будешь готова услышать это. Готова увидеться с ним.
— Но почему? Как он это сделал? — Я уставилась на него, и Карл встретился со мной взглядом, прежде чем вырулить на главную дорогу, и я поняла. — Как много ты рассказал ему?
— Достаточно.
— Ясно. — Я улыбнулась. — Ты рассказал ему о моем ужасном музыкальном вкусе? О моих дурацких кроличьих тапочках?
— О да, — ответил он. — Я все рассказал ему.
— Больше нет.
— Ты будешь делать это снова. Ты просто должна верить в это. — Он потянулся к моей руке. — О, и я рассказал ему, что ты читаешь надписи на бутылочках шампуня, когда сидишь в туалете.
— Ты этого не сделал! — Я чувствовала, как горят мои щеки.
— Нет, — подтвердил Карл. — Не сделал, но это было бы забавно.
— Ты же понимаешь, что он разрушил твои маленькие планы узнать отца, — проронил Рик с заднего сиденья. — Он уже все ему рассказал. Больше нечего рассказывать. Скучно.
Я рассмеялась.
— Тогда мне придется придумать что-то новенькое, не так ли? Чтобы держать его в напряжении.
Что я и сделала.
Я действительно придумала кое-что новенькое. Совершенно новые мечты.
Они медленно выстраивались, как корни, уходящие под землю. Так медленно, что я не чувствовала их, эти мечты, растущие в моем сознании.
Вулхоуп всегда будет рядом, когда бы я ни захотела, папа ясно дал мне это понять, передавая документы.
У меня никогда не было такого долгого неловкого объятия, но, кажется, он не возражал.
Джек остался присматривать за домом, держа ферму и рабочие помещения за низкую арендную плату, пока его бизнес не встал на ноги, а все остальное ждало меня, с небольшим доходом от поступлений за постой других лошадей в подворье.
Это займет некоторое время. Много времени.
Прошла целая вечность, прежде чем мне разрешили ходить на костылях, несмотря на то, что я практически ничего не могла делать, не имея свободных рук.
К счастью, Рик был рядом, мой постоянный компаньон, и на самом деле моя придумка с «Кэт-Рик» оказалась не такой уж безумной. Рик позволял мне следить за тем, что тот делал, давая возможность заменить практику по маркетингу, которую пришлось оставить, и мне это нравилось. Мне нравилось работать с ним, нравилось подбрасывать ему идеи и наблюдать, как они обретают форму прямо у меня на глазах.
Некоторые из них были откровенно так себе, а некоторые в моей голове выглядели лучше, чем в реальности, и я знала, что Рик потакал мне. Но даже так, некоторые идеи все же были хороши. Некоторые из моих идей были очень даже хороши. И я улыбалась, наслаждаясь этим. Счастливая.
На костылях стало легче видеться с Самсоном, легче было делать все, тем более что моя нога становилась более дееспособной. Сначала на десять процентов, потом на двадцать. Чтобы стало пятьдесят, казалось, ушла целая вечность, а потом в один прекрасный день я снова набрала полную силу. И вновь смогла стоять самостоятельно.