Сладкие папики

Вест Джейд

Говоря это, та прислонилась к перегородке его стойла, и мой пушистый мальчик боднул ее, будто она была кем-то, о ком он заботился, кого он знал.

Мне было трудно это осознать.

Она погладила его между ушей и улыбнулась ему.

— Он действительно хороший парень, — сказала Верити. — Самсон такой добродушный, Кэтти, и у него такие хорошие манеры. — Она посмотрела на меня. — Ты так хорошо с ним справилась. Он — доказательство хорошего наставника.

Я покачала головой.

— Он всегда таким был.

Она прочистила горло.

—

Ты была великолепна там, на поле. Ты так хорошо справлялась.

Глаза запекло от слез.

— Нет. Я была безрассудна.

— Не повезло, — сказала она. — Тебе просто не повезло. Вот и все.

Я пожала плечами, меняя тему разговора.

— Не могу поверить, что он здесь, что ты заботишься о нем. Спасибо. — Я встретилась с ней взглядом. — Я знаю, что у нас были разногласия…

Верити рассмеялась.

— Ага, ну, можно и так сказать.

Я тоже тихо рассмеялась.

— Некоторые разногласия. — Я сделала паузу. — Но спасибо тебе. Он так важен для меня.

Она улыбнулась, и улыбка достигла ее глаз.

— Без проблем. — Верити переминалась с ноги на ногу, и я позавидовала, просто мне тоже хотелось стоять на своих двоих. — Кэтти, я просто хотела кое-что сказать. Мне нужно сказать, что прошу у тебя прощения.

— За что?

Она покачала головой, будто я сошла с ума.

— За все. Я была просто ребенком… но я была…

Мега сукой. Психичкой. Ужасной маленькой коровой, которая испортила все мои шансы узнать моего отца.

— …напугана, — продолжила она. — Я была напугана.

— Напугана? — Эта мысль показалась мне странной. Чуждой. Она никогда не выглядела напуганной. Ни разу.

Верити пожала плечами.

— Моя мама всегда учила нас, что нападение — лучшая форма защиты. Никакой пощады, покажи им и все такое. — Она вздохнула. — Потом появилась ты, и все только об этом и говорили. Все, о чем говорил папа. Кэтти такая милая, Кэтти такая красивая, такая добрая. Веди себя хорошо с Кэтти, присматривай за Кэтти.

У меня кровь застыла в жилах.

— И я испугалась. Боялась, что ты нравилась ему больше. Боялась, что ты заберешь мои вещи. А ты была такой милой и доброй. А я такой не была. Я ненавидела это. Ненавидела тебя.

— Ты ясно давала мне понять это, — сказала я, но в моем голосе не было враждебности.

— Мне просто хотелось извиниться. Я имею в виду, что на работе ты намного лучше меня… ты могла бы злорадствовать… и я бы не винила тебя, не винила бы за то, что ты унизила меня или выпендривалась… это было бы справедливо…

— Мне хотелось, — призналась я. — Несколько дней.

— Но ты этого не сделала.

— Нет, не сделала. Это не то, кто я есть.

Верити рассмеялась.

— Хотела бы я сказать то же самое о себе.

— Возможно ты сможешь, — сказала я. — Каждый день — это новое начало.

— Именно этого я и хочу, — призналась она. — Однажды, я имею в виду. Новое начало. — Она выглядела такой нервной. — Увидев тебя за работой, я все как-то переосмыслила.

А потом с Самсоном, ты так хорошо шла по трассе. Действительно великолепно. У меня была лошадь, которая несла меня, но ты, ты действительно ехала… ты и он. — Она похлопала его. — Мне просто хотелось извиниться, не то что бы это чего-то стоило, но теперь, когда Самсон здесь, и вы с папой налаживаете отношения. Я просто решила сказать это.

— Спасибо. — Я не могла придумать, что еще сказать. — Я очень ценю твою помощь с Самсоном. Действительно ценю.

— Ты снова поскачешь на нем, — сказала она. — Просто дай ему немного отдохнуть.

— Много времени отдохнуть.

Она не стала спорить.

— Да и твоей ноге станет лучше…

— В конечном итоге. — Я улыбнулась, потому что она была права. Будет лучше. — Могло быть и хуже. У него получилось. Мы оба еще здесь.

— И вы все еще сможете делать что-нибудь вместе, и если ты захочешь ездить верхом, когда тебе станет лучше, я хочу сказать, что ты всегда можешь покататься на одном из моих, просто пока Самсон… — Верити перевела дыхание. — Мне бы этого хотелось.

Слишком много, слишком скоро, но я продолжала улыбаться. Эмоции клубком свернулись в животе, я снова почувствовала себя маленькой и слабой. Но и сильной тоже. Я чувствовала все это одновременно.

Я попыталась поднять настроение.

— Я так расстроена из-за Харрисона, — призналась я. — Это к разговору о всяком происходящем дерьме. Тебе придется сделать для меня несколько фотографий. Я хочу знать все. — Я рассмеялась. — Тебе придется думать обо мне, ковыляющей на костылях, пока ты будешь узнавать секреты от лучшего наставника, который когда-либо существовал. — Я щелкнула пальцами, но это было добродушно, настолько добродушно, насколько я могла сделать это. — Везучая сучка.

Похоже ей не показалось это смешным, и я почувствовала себя странно виноватой.

— Но я… — Верити прочистила горло. — Мы отменили встречу с Харрисоном. Я отменила встречу с Харрисоном. Не навсегда, просто пока тебе не станет лучше.

Кровь отхлынула от моего лица, а челюсть отвисла.

— Ты сделала это?

— Ага. — Ее глаза блестели. — Не только из-за тебя, конечно. — Она громко фыркнула, но это было забавно. — Я планирую остаться в офисе после стажировки. Думаю, что могу специализироваться на маркетинге. Мне это нравится.

Я совсем забыла про стажировку. Она кажется в таком далеком прошлом.

— Это очень много значит для меня, — сказала я. — Харрисон. Мне действительно хотелось…

— Я знаю, — ответила она. — Это и моя мечта тоже.

Я чувствовала себя подавленно и неловко.

— Ты должно быть очень занята, все время на работе и присматриваешь за Самсоном… очень много забот…

— Есть немного, но у меня так же есть люди, которые мне помогают. Я не могу взять на себя всю ответственность.