Сладкий развратный мальчик (др. перевод)
Шрифт:
Его улыбка тянется от уха до уха, когда он медленно кивает. Мне довелось видеть, как автомобили ездят в этом городе. И я реально не уверенна, что он вернется целым и невредимым.
– Не смотри на меня так, - журит он меня, его губы надуваются, выдавая эти слова, а затем растягиваются в трусико-сносящей улыбке.
– После того, как покатаешься со мной на мотоцикле, ты больше никогда не сядешь в машину.
Мне ни разу в жизни не приходилось оседлать мотоцикл – да и не хотелось особо - я навсегда отказалась от двухколесных транспортных средств. Но есть что-то в том, как он говорит о нем, как держит с удобством свой шлем под подмышкой и перекидывает сумку через плечо, заставляя меня задуматься над тем, что возможно,
Вот и все. Я была окутана туманом желудочного гриппа на протяжении нескольких дней, и теперь, когда мне стало лучше, Ансель ушел, и сейчас даже восьми нет.
За пределами спальни, квартира простирается передо мной соединенной кухней, гостиной и столовой. Во всем ощущается европеец. Мебели практически нет - черный кожаный диван, два современных стула без подлокотников, низкий журнальный столик. По другую сторону комнаты - обеденный четырехместный стол. Стены - эклектический микс фотографий в рамках и ярких картин. Для холостяцкой, квартира впечатляет.
Пространство открытое, но не очень большое, и здесь присутствует тот же наклоненный потолок. Но вместо французских дверей, распростирается стена из окон. Подхожу к тому, которое ближе, прижимаю руки к стеклу и смотрю вниз. На улице, Ансель забирается на свой блестящий черный байк, надевая шлем, приводит механизм в действие и отъезжает от тротуара. Даже с этого ракурса он выглядит смехотворно горячо. Жду, до того момента, пока он не сливается с потоком движения, затем отворачиваюсь.
Дыхание перехватывает, и я, прикрываю глаза, немного шатаясь. Это не из-за воспоминаний о тошноте или даже голоде, который заставляет мою голову слегка кружиться. А из-за того, что я здесь, и я не могу просто пройти пару кварталов и вернуться домой. Не могу взять телефон и исправить все к лучшему быстрым звонком моей семье. Не могу искать квартиру или работу в Бостоне, пока живу в Париже.
Не могу позвонить моим лучшим друзьям.
Ищу свою сумку по комнате, и, найдя, отчаянно начинаю рыться в ней в поисках телефона. Стикер прилепленный к экрану с аккуратным почерком Анселя ведает мне о том, что он настроил мне международный тарифный план. Это, на самом деле, заставляет меня смеяться - возможно, малость погорячилась с облегчением - так как, по правде, эта мысль, заставила мое сердце грохотать почти в панике: Как я позвоню девчонкам из Франции? То есть, это явно указывает на нелепость моих приоритетов. Кому какая разница, если я не говорю по-французски, или замужем ли я, собираюсь ли я покопаться в своих сбережениях или же то, что мой муж-незнакомец работает круглыми сутками? По крайней мере, я не расплачусь своим первенцем за минуты в AT&T. [19]
19
AT&T Inc — одна из крупнейших американских телекоммуникационных компаний и один из крупнейших медиаконгломератов.
Брожу по квартире, в то время как телефон Харлоу звенит за тысячу миль отсюда. На кухне замечаю, что Ансель оставил для меня завтрак: свежий багет, масло, джем и фрукты. Турка с кофе стоит на плите. Он - святой и заслуживает какую-нибудь смешную награду за последние несколько дней. Возможно, постоянный минет, как подарок и плюс к этому пиво. Он извиняется за работу, когда на самом деле должна простить извинения я, за то, что он должен был убирать мою рвоту и идти покупать мне тампоны.
Беспрерывные воспоминания настолько ужасны, что думаю, никогда снова не позволю ему увидеть себя обнаженной без желания облеваться.
– У меня есть самый неловкий рассказ в истории самых неловких рассказов.
– Выпаливаю я.
– Середина ночи, Миа.
– Хочешь или не хочешь услышать самое большое унижение моей жизни?
Слышу, как она садится, прочищая горло.
– До тебя только дошло, что ты все еще замужем?
Останавливаюсь, паника вселяется все больше в меня с каждой минутой.
– Хуже.
– Ты отправилась в Париж, чтобы стать секс-игрушкой этого парня на все лето?
Смеюсь. Если бы только это.
– Да, мы обсудим все это безумие, но сначала, я должна рассказать тебе о перелете сюда. Это было ужасно, хочу, чтобы кто-нибудь подсыпал мне что-нибудь в кофе, чтобы я забыла обо всем.
– Можешь выпить просто джина, - подкалывает она, и я хохочу до тошноты.
– У меня начались месячные в самолете, - шепчу я
– О, нет!
– вскрикивает она с сарказмом.
– Только не это.
– У меня не было ничего с собой, Харлоу. И еще я была в белых джинсах. В любой другой раз, я бы сказала "Ага, у меня месячные". Но в этот? Мы только встретились, и я могу придумать около пятнадцати тысяч разговоров с горячим полу-незнакомцем, которые предпочла бы этому "У меня начались ПМС, и я - дура, поэтому, просто дай мне завязать толстовку вокруг талии, чтобы все стало действительно очевидным о том, что происходит. Кроме того, ты - мужик, и я понимаю, что вряд ли такое может быть, но не завалялась ли у тебя парочка тампонов?"
В трубке наступает тишина, потому что она выпадает из реальности на секунду, а затем выдает:
– Оу.
Я киваю, мой желудок скручивается, когда я перематываю в голове оставшиеся воспоминания.
– И я блевала на протяжении всего полета, спасибо большое желудочному гриппу.
– У Лолы тоже грипп.
– Говорит она, зевая.
– Это кое-что объясняет.
– Говорю я.
– Меня выворачивало в самолете. И когда мы сходили с самолета. А так же в терминале...
– Ты в порядке?
– Забота вклинивается в ее голос, и я могу сказать, что она в пяти минутах от того, чтобы забронировать билет и прилететь ко мне.
– Теперь да.
– Заверяю я ее.
– Потом мы доехали на такси до его квартиры, и эта поездка была...
– Закрываю глаза, когда в памяти всплывает раскачивающийся пол.
– Клянусь, Брок [20] , будучи мелким, был бы лучшим водителем. И как только мы попали в квартиру, меня вывернуло в ведро Анселя для зонтиков.
Она, кажется, пропускает самую важную часть информации, которую я ведаю ей, и спрашивает:
– У него есть ведро для зонтиков? Разве у мужчин они есть?
20
Брок и Джефф – два младших брата Мии.
– Может он поставил его туда для того, чтобы гости блевали туда?
– Предполагаю я.
– Мне было хреново с вечера вторника, и он видел меня блеющую около семьсот раз. Так же, он помог мне принять душ. Дважды. И не с сексуальным подтекстом.
– Ого.
– Угу.
– Кстати, можешь поблагодарить меня за прикрытие твоей задницы перед твои отцом.
– Говорит она, и я могу практически прочувствовать яд в ее голосе.
– Он позвонил, и я подтвердила все из твоей маленькой истории, в то время, вырвав все волосы из головы моей куклы-вуду - Дэйва Холланда. Ты в Париже работаешь в качестве стажера одного из коллег-финансистов моего отца. Но сыграй немую, когда ты приедешь домой, и застанешь своего внезапно облысевшего отца.